Роберт Говард - ГОНЧИЕ СМЕРТИ. Сага дальних миров
Прямо напротив меня, на скамейке, подперев голову руками и поставив локти на колени, сидел мужчина, видимо уже какое-то время внимательно наблюдавший за мной.
— Я уже думал, ты вообще никогда не очухаешься, — наконец сказал он.
— Паршивого пинка будет маловато, чтобы покончить со мной, — оскалился я в ответ. — И уж тем более это сможет сделать не такая свора хиляков, как ваша. Если бы не рана и не эта проклятая цепь, я бы вам показал…
Похоже, мои оскорбления ничуть его не разозлили, а, наоборот, вызвали интерес. Почесав покрытую свежей запекшейся кровью ссадину на скуле, он спросил:
— Кто ты такой? Откуда ты вообще взялся?
— …!
— В Котхе никто не должен быть голодным, — сказал он невозмутимо, одной рукой поднимая стоявший у ног котелок, положив другую на рукоять кинжала. — Я поставлю эту чашу рядом с тобой, чтобы ты смог подкрепиться, но учти, если тебе в голову придет укусить или ударить меня, испытаешь на своей шкуре остроту моего клинка.
Я промычал что-то неопределенное. Альмариканин поставил чашу рядом со мной, одним движением перерезал связывающую мои руки веревку и торопливо отступил на безопасное расстояние. В чаше оказалось нечто вроде похлебки, утолявшей одновременно голод и жажду. Наполнив желудок, я почувствовал, что настроение мое улучшилось, и уже с большей охотой ответил на вопросы стражника.
— Меня зовут Иса Кэрн, я американец, с планеты Земля.
Альмариканин не понял.
— Это где? За Барьером? — спросил он, нахмурив брови.
Теперь пришла моя очередь удивляться.
— Я не понимаю тебя, — был мой ответ.
— Значит, мы оба не понимаем друг друга, — покачал он головой, — но если тебе неизвестно даже, что такое Барьер, значит, ты не мог прийти из-за него. Ладно, с этим разберемся потом. Ты лучше ответь, откуда ты шел, когда мы заметили тебя на равнине. Это твой костер горел неподалеку всю прошлую ночь?
— Скорей всего, мой, — признался я. — Много месяцев я прожил в предгорьях к западу отсюда. Лишь несколько дней назад я спустился на равнину.
Мой собеседник вытаращил на меня глаза.
— Ты жил на холмах? Один, вооруженный всего лишь кинжалом? — спросил он, мотая головой, не в силах оправиться от удивления.
— Ну да, а что такого? — пришла моя очередь удивляться.
Он покачал головой, не зная, верить мне или нет.
— Еще несколько часов назад я сказал бы, что ты лжешь, и даже не стал бы терять время, разговаривая с тобой. Но теперь я уже не настолько в этом уверен.
— Как называется этот город? — спросил я его.
— Котх, город племени котхов. Наш вождь Кошут Скуловерт. А меня зовут Таб Быстроног. Меня назначили сторожить тебя, пока остальные воины держат совет.
— Что еще за совет? — поинтересовался я.
— Они обсуждают, как с тобой поступить. Совет начался на закате, и не похоже, чтобы дело шло к концу.
— А в чем разногласия?
— Ну, — чуть пожал плечами Таб, — одни парни хотят тебя повесить, другие же настаивают на том, чтобы содрать с тебя кожу живьем.
— А никому не пришло в голову предложить отпустить меня с миром? — мрачно пошутил я.
Таб бросил на меня холодный взгляд.
— Не прикидывайся дураком, — буркнул он. Нашу беседу прервали шаги за дверью, и в комнату вошла девушка — та самая, которая, ранее испугавшись меня, убежала. Таб неодобрительно покосился на нее.
— Что ты здесь делаешь, Альта? — спросил он.
— Я хочу посмотреть ка незнакомца, — ответила та мягким мелодичным голосом. — Я никогда не видела подобных ему. Его кожа почти такая же нежная, как моя, и на ней нет волос. А какие странные у него глаза! Откуда он пришел?
— Говорит, что с холмов, — не слишком любезно ответил Таб.
Альта даже руками всплеснула.
— Но ведь на холмах, за исключением диких зверей, никто не живет! Неужели это тоже какое-то животное? Я слышала, что он умеет говорить и очень понятливый…
— Так оно и есть, — подтвердил Таб, — а еще он умеет вышибать мозга прямо голыми руками, у него кулаки тверже и тяжелее, чем булыжники. Так что шла бы ты отсюда от греха подальше. Если этот дьявол схватит тебя, то сожрет целиком — и хоронить нечего будет.
— Я не буду подходить к нему, — заверила моего стража девушка. — А ведь глядя на него не скажешь, что это чудовище. Смотри, в его взгляде совсем нет злобы. Скажи, а что с ним сделают?
— Совет решит. Может быть, предоставят ему шанс сразиться один на один с саблезубым леопардом голыми руками.
Альта закусила кулачок — такого, полного чувства и притом чисто человеческого жеста здесь, на Альмарике, я еще не видел.
— В чем его вина, Таб? Он ведь ничего не сделал… Он пришел один, без оружия, не скрываясь. Стражники выстрелили в него без предупреждения, а теперь…
Таб с раздражением взглянул на девушку:
— Довольно, если твой отец узнает, что ты вступаешься за пленника…
Видимо, угроза была вполне серьезной, потому что девушка тотчас же потупилась.
— Не говори ему, пожалуйста, — сказала она жалобно и пошла к выходу. Дойдя до дверей, она вдруг вскинула голову и выкрикнула: — И все равно так нельзя! Даже если отец до крови выпорет меня, я по откажусь от своих слов!
Она выбежала из комнаты, закрыв лицо руками.
— Что это за девушка? — спросил я.
— Альта, дочь Заала Копьеносца.
— А он кто?
— Один из тех, кого ты так любезно отделал некоторое время назад.
— Ты хочешь сказать, что эта девчонка — дочь такого… — Мне не хватило слов.
— А что с ней не так? — не понял меня Таб. — Она ничем не отличается от остальных женщин нашего племени.
— Выходит, все женщины похожи на нее, а мужчины — на тебя?
— Естественно, а как же еще? Ну, все в чем-то отличаются друг от друга, но в общем… А что, у твоего народа все по-другому? Точно-точно, ты, наверное, не единственный в своем племени уродец!
— Эй, полегче! — Я опять разозлился.
Тут в дверном проеме показался другой воин. Войдя, он сказал:
— Можешь идти, Таб. Я тебя сменяю. На совете решили отложить дело до возвращения Кошута утром.
Таб ушел, а его место на скамье занял новый котх. Я не стал пытаться разговорить его. Моя голова и так была переполнена, к тому же я очень хотел спать. Я устроился поудобнее, насколько позволяли обстоятельства, и погрузился в глубокий сон без сновидений.
Видимо, все пережитое задень оказалось велико для меня, настолько утомив, что даже притупило остроту восприятия. Иначе как можно объяснить, что, почувствовав прикосновение к своему лицу, я не вскинулся, готовый к бою, а лишь наполовину вынырнул из состояния дремоты. Из-под полузакрытых век я сквозь сон увидел склоненное надо мной девичье лицо. Фиалковые глаза испуганно рассматривали меня, губы слегка приоткрылись от волнения. Я ощутил свежий запах ее свободно рассыпавшихся по плечам волос. Девушка осторожно и как-то робко прикоснулась ко мне и тотчас же, отдернув руку, отпрянула, испугавшись того, что сделала.
