Андрей Некин - Кукловод
— Эй, красавицы! — осклабился сквозь решетки соседствующий Оциус Сириус. На голове Оциуса расположилась впаянная металлическая пластина, будто кто-то откусил ему солидную часть черепа, и ее пришлось заменить уродливой заплаткой. О медиках Тулурка ходили легенды, о которых слышали даже эльфы.
— Да не боись, — утешил изуродованный воин, — этот парень убивает только за табак. Эльфийки не отвечали, упорно вглядываясь в новую опасность.
— Эй, шут в тряпье! — бесстрашно окликнула новая опасность молчащего чемпиона, довольно растягивая губы в улыбке. — Видали? Он не разумнее куска камня. Оциус Сириус, слывший вторым по силе воином театра, беспечно облокотился на решетку камеры. И тут же поспешил убрать руки с опоры. Последний, кто нарушил границу камеры, — Ро-Грохл, сильнейший из орков… И с ним случилась неприятность. Чемпион поломал ему обе ноги удивительным приемом, подобного которому никто не видел. Ро-Грохл мог лишь ползать после этой дерзости. Его съели свои же в страшную прошлогоднюю зиму, когда стражники не сбрасывали узникам еду в течение трех лун.
— …если, конечно, не нарушать его правила, — осторожно добавил человек со стальной заплаткой в черепе.
— Рю, — обратился Оциус уже к объекту обсуждения, — дай поразвлечься вон ту, что поменьше. Чемпион продолжал угрюмо молчать, разглядывая свои ноги.
— Целой верну, — пообещал Сириус. Эти слова он произнес уже на языке легиона. Эльфийкам они были не понятны.
— Половина фазы с той, что поменьше, обойдется тебе в коробку табака. И ты должен убить перед тем, как начнешь. Совсем убить… Не люблю, когда кто-то громко кричит. Чемпион, как известно, общался лишь со своими вещами и собою.
«Верно, за говорящий кусок стены принял» — нахмурился гладиатор. Цена, однако, была непомерно велика за удовольствие побаловаться трупом. Да и половина фазы слишком короткий срок — разумно рассудил Оциус Сириус. Он покачал головой:
— Ты слишком жаден, чемпион… А как насчет сушеной крысы? Нет?…
Ну как знаешь.
Эль дрожала все сильнее под жадными взглядами узников. Вместе с принцессой Аль, они вжались в угол темницы. Руки отчаянно сжимали лук. Стрел осталось немного, но их хватит, чтобы защищать госпожу какое-то время. «Госпожа, отсюда должен быть выход!» — отчаянно шепнула она. Орки по центру зала без конца грызлись меж собой, выясняя силу каждого, кто хотел занять место получше. Страшный человек за соседней решеткой вернулся к своему занятию — равномерному периодичному удару голой рукой по колонне. Он постоянно хмурился, будто видел в своем движении какие-то огрехи. Вслед за ним многие из актеров театра практиковались с разного рода оружием. Молчаливо и усердно. И лишь чемпион лениво сидел на полу.
— Мясо! Мясо привезли! — раздались вдруг рычащие голоса орков. Гремя железным грохотом, что-то опускалось в общую залу сквозь дыру в потолке. Клетка с подъемным механизмом — вот что это было. Цепи вращались и скрипели, лебедка надрывно взвизгнула под тяжестью груза. «Мяса» привезли не мало. Сталь врезалась в камень. Убийцы, пленники, беглые узники разных рас и размеров. И взгляд у них тоже разный. Взгляд сквозь стальные прутья. Испуганный, наглый, презрительный, отчаянный, бешенный или спокойный. Дверца подъемной клетки автоматически откинулась вверх.
— Гррх! — зарычал Ро-Гхрак, треща большими зелеными пальцами. — Развлечемся! Назад, шавки! Я первый. Плотно прижатые друг к другу тела вывалились в открытую дверь. Ро-Гхрак ударил одного в череп. Что-то смачно чавкнуло, разливаясь густой маслянистой кровью. Орк давно не тренировался, и силу выталкивало из него фонтанами. Второй — юркий эльф. Он успел пригнуться, вывернулся и даже прыгнул куда-то вниз, но Ро-Гхрак был быстрее — сверху пригвоздил его к полу костяшками пальцев. Тонкое тело брызнуло во все стороны, как дырявый мешок, наполненный красной водой.
— Гр-р! Слабые новички. Никуда не годятся! Глаза орка наливались кровью, он искал среди «мяса» кого-то, кто удовлетворил бы его звериную злобу на больший срок.
— Безмозглое животное, — презрительно прокомментировал Сириус из соседней камеры. — Эй, чемпион нам стоило бы заступиться за тех, кто из людей. Ты в курсе, что нас осталось лишь двое? Вдвоем мы перебьем всю их бешеную стаю. Ты со мной? Чемпион махнул рукой — не отвлекай, говорящая стена. Третьим вышел орк. Но не северный, а южный. Настоящий гигант, как и сам Ро-Гхрак. Заревел тут же, вперед бросился, размахивая кулаками. Северные и южные орки — непримиримые враги, ужиться они вместе не смогут. Поместить его сюда, значит убить также верно, как выстрелить в брюхо из пушки. Но местная стая не стремится забить его сразу всей кучей. Нет никакой доблести разорвать одного вдесятером. Двоих — запросто, двое — уже армия, считают орки. Здесь же только один враг, и это будет дуэль. Северные варвары отходят в стороны, оставляя Гхрака в одиночестве. Южный красный орк врезался в северного зеленого с мощью механического локомотива. Они полетели к стене, сшибая по пути кого-то меньше и слабее. Казалось, Ро-Гхрак подмят и недолго ему осталось, — красный бил его сверху, словно молотом по наковальне. Бил равномерно, будто рукой его двигал незримый чугунный маховик или давление парового котла. Бил так, что инерция передавалась через зеленое тело в пол, сотрясая стены. Но не тут то было — Ро-Гхрак тренированный воин театра, а не обычный дикарь. Он вывернулся змеей из-под тяжелой хватки. Скользкий от крови, просочился и ударил в ответ. Взял врага за шею, и принялся бить лбом в пол. Бил пока не смолол кость в труху, и голова не лопнула, как гнилой овощ, брошенный с высокой башни.
— Гррр! — разъяренно смотрел он по сторонам в поисках следующего соперника, но новички уже успели разбежаться под шумок по темным углам. Кто к сородичам по расе, а кто забился в темные щели, как многоножка.
— Никакого мастерства, одна сила, — брезгливо скривился Сириус. — Он обречен, да, чемпион? Ты, да я, перебьем их всех. Подумай. Или тебя не раздражает, как они рычат по ночам? «Грольгруф, мать вашу, тьфу» — сплюнул узник, не дождавшись ответа. Чемпион все также безучастно сидел. Хотя нет… теперь он начал катать камешек взад-вперед. И остальные узники лениво разбредались по углам, будто ничего не произошло. Вечерело. Видимо, подобное было им привычно, как наступление дня или ночи. В дальнем углу гномы развели костер. Здешние не любят гномов. Ибо те давние-давние союзники людей. Реже других попадают они в эту яму, только если сам подгорный король отрекается от них. А это происходит нечасто.
— Копай, Гелиом. Вниз копай, — слышится ворчливый голос.
