Денис Луженский - Воин вереска
— Ступай с миром.
Звук человеческого голоса словно высвободил незримый стопор. «Душеед» встрепенулся, подскочил на месте, блеснул невыразительными глазами… и только ветви дрогнули, скрывая метнувшееся в чащу тело. Ни треска, ни топота — будто и вовсе не было никого. Прямо как та стая «серых теней» на речном берегу. Нет, так ни люди обычные, ни звери не могут, только выродки, истинные наследники Тёмного века.
— Эй! Кто там?! — донёсся от костра полный тревоги окрик. — Рэлек, это ты?! Отзовись, лешак тя заешь!
— Я это, — отозвался Рэлек, — не стреляйте.
«И всё-таки, почему он подпустил меня так близко?» — думал бывший «мотылёк», возвращаясь в окончательно разбуженный вторым воем скрайта лагерь.
* * *Глет встретил их промозглым мелким дождиком и давкой при въезде в город. Сразу двум обозам «посчастливилось» встретиться прямо перед большими, окованными бронзой воротами. Обозы были немаленькие, по семь-восемь возов в каждом, и оба их хозяина непременно жаждали попасть за стены первыми. В итоге полтора десятка повозок разом превратили размеренное неторопливое движение через ворота в кромешный хаос и толчею. Стражники слишком поздно сообразили, что творится у них под носом, и их вмешательство лишь добавило сумятицы в общий бедлам. Взмокшие и охрипшие, они метались среди сбившихся в кучу возов, орали и потрясали кулаками, но толку добиться не могли.
Когда подъехали Дмирт и его люди, над сгрудившимися возами стоял невообразимый гвалт: отборная ругань смешивалась с отчаянными призывами прийти хоть к какому-нибудь согласию. Орали люди, ржали лошади, блеяла и мычала привязанная к задним телегам скотина.
Еще издали весь этот многоголосый гул достиг ушей обозников и привел к недолгому, но оживлённому спору. Осинко предположил, что на город, верно, напали дружины беспокойных северных баронов и прямо сейчас идут на приступ. Хэм возразил, что шум больше похож на пожар. Дмирт… велел балаболам умолкнуть, но сам заметно посмурнел и принялся всех подгонять.
Когда дорога вывела их, наконец, к городским стенам, он приказал остановиться и поехал разбираться, что случилось, сопровождаемый одним лишь Стонигом. Вернулись оба донельзя мрачные и красные от злости.
— Здесь не проедем, эти олухи до самой темноты ещё разбираться будут, чтоб им пропасть!
— И что теперь? — растерянно спросил Видка.
— Что теперь? — передразнил его раздражённый отец. — Теперь едем к южным воротам, вот что!
— Но это же…
— Едем, говорю! Всяко быстрее выйдет, чем попусту здесь стоять!
До вторых ворот и впрямь крюк вышел немалым. Дорога пролегала не ровно вдоль стены, а уходила по изрядной дуге в объезд глубокого оврага. Зато Рэлек полюбовался на город со стороны. И убедился в том, что размерами Глет едва ли уступает большим южным полисам Кезиса и Хеда, а родной Гезборг, пожалуй, превосходит вдвое. Правда, укрепления его оставляли желать лучшего — стены всего лишь в три человеческих роста высотой, а башни уже порядком обветшали. И здешний наместник, похоже, это понимал — две из трех каменных башен, обращенных на запад, густо опутывали строительные леса.
Южные ворота оказались поуже западных, зато было здесь тихо и спокойно. Пока подъезжали, под мощную каменную арку проскакали, опередив обоз, только два всадника. Укрытые мокрыми дорожными плащами, они спешили попасть в тепло. Мечтал о крыше над головой и Рэлек, его собственный плащ уже, кажется, весь пропитался водой. Дождь зарядил ещё с полудня, и он порядком продрог в тряской телеге. Хорошо, хоть не осенний холод стоял на дворе, а то пришлось бы совсем худо.
Перед воротами возы остановились. Трое стражников в казённых кольчугах и круглых железных касках заступили им дорогу. Молодой сержант, щеголяющий пышными рыжими усами, деловито поинтересовался, кто такие и зачем явились в город. Дмирт тут же сунул ему под нос какую-то бумагу:
— Товар особый. По особому заказу.
— Я умею читать, — сухо бросил сержант. — Проезжайте.
Про людей, сопровождающих обоз, стражник спрашивать не стал, а сам Дмирт ничего ему не сказал. Так Рэлек и въехал в Глет на телеге торговца, избежав лишних расспросов. А кварталом подальше он с обозниками расстался — просто соскочил на ходу, и тобургский приказчик, заметив это, придержал коня.
— Благодарствую, — сказал ему Рэлек и коротко поклонился.
Дмирт помолчал несколько секунд, глядя на него с задумчивостью. Потом неопределенно хмыкнул и обронил:
— Не стоит благодарности. Удачи тебе, «ночной мотылёк».
«Спасибо, что напомнил», — подумал мрачно Рэлек, глядя вслед удаляющимся телегам. Ему не очень нравился явственный интерес местных к людям с татуированной бабочкой на щеке. Пока причины этого интереса оставались туманными, стоило поостеречься. Он плотнее надвинул на голову капюшон и торопливо зашагал по улице, оглядываясь в поисках какого-нибудь постоялого двора или трактира.
Улочки в Глете были под стать улочкам большинства других городов, отстроившихся, что называется, «с пустого места» в последние десятилетия Тёмного века, поодаль от руин старой жизни. Обыкновенные, в общем-то, улицы — не слишком узкие и не слишком широкие, чтобы и от тесноты не задыхаться, и защитные стены не растягивать на лишние лиги. Застройка аккуратная, никаких лабиринтов из многочисленных тупиков-переулков. Сразу видно: возводили всё по единому плану, основательно и рационально. Первые дома тоже, наверное, походили друг на друга, как единоутробные братья, и были они преимущественно деревянными. Но из тех старичков мало кто дожил до сего дня. Нынешние здания Глета разве что шириной фасадов мало отличались между собой, а вот в остальном разнились — кто в два этажа высился, кто в три, кто из кирпича, кто из камня перестраивался; дерево, впрочем, тоже попадалось — где по бедности, а где напротив — чтобы красивее и богаче. Стены не только по материалу, но и по цвету отличные, окна и двери разные, о затейливости резьбы и формы ставен, да карнизов впору книги писать. Только крыши все, как одна, красные, не иначе — согласно особому указу властей. Богатый город Глет, ладно живёт, крепко.
Трактир Рэлеку долго разыскивать не пришлось — выросло прямо на пути широкое крыльцо с подпирающими алый козырёк массивными витыми столбами. Из столбов торчали рахитичные бронзовые руки, мёртвой хваткой вцепившиеся в резную вывеску: «Тёмный прыгун». Ну и ну. Любопытно, видел ли хоть кто-нибудь в этих краях живого гайфера, иначе именуемого «тёмным прыгуном»? Рэлеку, вот, повезло — не встречал ни разу.
Тем не менее, привередничать он не стал и вошёл внутрь, наконец-то укрывшись от нудной холодной мороси. В трактире оказалось дымно, сумеречно и довольно-таки многолюдно, несмотря на дождливый день. А скорее всего, благодаря ему. Пропустить кружечку горячего грога да обсудить последние новости собралась публика самого разного сорта: от троицы мужиков в типично фермерской одежде с одной стороны барной стойки до почти щеголеватого господинчика с другой. Щеголеватый поглядывал на «деревенщин» с брезгливостью, свойственной зажиточным лавочникам или солидным цеховым мастерам. За длинным столом слева от входа веселилась большая компания плечистых парней в потёртых кожаных куртках — каких-нибудь докеров, не иначе. Двое стражников что-то тихо обсуждали, склонившись над кружками с пивом и миской солёных сухарей. Здесь, пожалуй, при желании можно было отыскать и чернорабочих, и художников, и ткачей местной мануфактуры, и свободно промышляющих плотников, и солдат, и… любого другого, кого не отпугивало упоминание гайфера на вывеске и у кого не сводило желудок от щедрот здешней кухни.
