Марина Казанцева - Исполнение желаний
Вековые сосны близко обступают широкую дорогу. Неразъезженный лесной большак. Горбатые корни вольно выползают из земли. Идущие задевают их ногами. Вершины сосен склоняются над дорогой, словно мечтают поглотить её. Тих и недвижим лес, словно заколдован. Густ и тяжёл воздух. Печаль вкрадывается в душу. Томится сердце.
— Скоро уж подходим. — сообщил княжеский дружинник. Их больше сотни ехало с отрядом.
— Что за места? — спросил княжий сын.
— Скоро речка. — ответил тот совсем не на вопрос. — Там, на Смородине и остановимся. Через день, по уговору, подъедут и невесты. На бережку, есть два лабаза. Один — для женихов. А тот, что победнее да побольше — для отроков. Это дар княжий для невестиной для стороны. Там отроки откормятся и отдохнут, а то, гляди, в пути-то посбивали ноги.
Последний день трёхдневного пути и впрямь всех утомил. Отряд запаздывал и оттого даже не остановился на отдых в середине дня. Да и проголодались все.
Впереди вырастали два высоченных утёса, увитых мелким лесом. Они словно стерегли дорогу. А от них вправо и влево уходили ребристые хребты, тоже сплошь, по самую макушку заросшие синеватыми елями.
— Красота какая! — восхитился отважившийся пересесть на смирную лошадку Федюн, поповский сын.
И, правда, красота. Непуганая мать-земля.
Неторопливо они проехали сквозь каменные ворота. Лес расступился. И далее перед глазами раскинулись круглые холмы, среди которых вилась лентою дорога. Много дальше снова начинался лес. Но, их путь кончался у реки. Не слишком широка и не очень глубока, но темна, извилиста и говорлива река Смородина. Крутые берега, поросшие иван-чаем. А у неширокого моста склонилась древняя, как сама земля, разросшаяся ива. Мост, крытый неровными брёвнышками, словно корявыми клавишами.
— Вот тут и отдохнёте. — проговорил дядька.
Оба жениха и дружка пошли осматривать хоромы.
Массивный деревянный сруб собран не иначе, как из столетних дубов и крыт железными пластинами на четырёхскатной крыше. Маленькие окошечки у земли заросли травой. И дверь дубовая обита железными полосами в три дюйма шириной. А на крыше — маленькая крытая площадка с железными перильцами.
— Это что же за блиндаж? — удивился Костик.
— А это для укрепу южной окраины. — отвечал дружинник. — Железная черепица сохраняет от горючих стрел. А мочёный дуб огню не поддаётся. Тут князевы дружины сдерживали напор врага. Давно всё это было. А сруб-то, вишь, стоит.
Князевы слуги отворили дверь. На удивление, она двигалась легко, даже петли не скрипели. Внутри царил глубокий полумрак. Острый запах. По стенкам — лавки. Посередине стол — тяжёлая дубовая плита на толстенных козлах.
— Что-то небогато. — молвил княжий сын. — Приглянётся ли невестам?
— Да тебе ведь, батюшка, не здесь свадьбу-то гулять! — засмеялся воин и посторонился, впуская прислугу с узлами. Тут же были разложены ковры, засвечены светильники. Прислуга выставляла на столы кувшины с вином, выгружала солёные окорока и прочую дорожную нехитрую поживу.
— Вот вам до завтра чтобы только ночь скоротать. — услужливо и говорливо объяснял им дядька. — А завтра, глядь, и явится невеста княжичева.
— А моя?! — ревниво подал голос поповский сын.
— И твоя, батюшка, и твоя. — поспешно подтвердил княжий челядинец. — Вы отдыхайте тут пока. Не ходите по двору, комарики уж больно злы тут.
— Добре. — кратко отвечал цесаревич и не спешил садиться за стол.
— Ты чего, владыка? — недовольно и совсем не по форме обратился к Контантину Федюня. — Садись за стол, подкрепимся с дороги.
Он резал богатые свиные окорока большим ножом и пхал в рот без хлеба, словно ел арбуз. Лёну он не предложил покушать. За неимением салфетки Бубен утирался рукавом.
— Солёные больно. — сообщил он.
— Это оттого, что тут ещё не выдумали холодильники. — с усмешкой ответил ему Лён.
— Угу. — сказал Федюн и схватил жирными пальцами серебряный стакан. Из высокого кувшина он налил себе тёмно-бордового вина. Выпил, рыгнул и снова взялся за свинину.
— Ну ладно, — решил князь Иван, — надо в самом деле подкрепиться.
И тоже сел за стол.
— А ты чего, Лёнька, — удивился он, — разве не проголодался?
— Субординация, княже, субординация. — пробормотал тот. — Вот уедут твои люди, тогда и повеселимся.
Он пытался понять, что именно ему не нравится. И, оставив товарищей разбираться в походных припасах, направился к второму срубу. Тот был и правда, пообширнее, зато похлипче сделан. Стены не подвели — всё те же столетние дубы. Сруб гладко обтёсан. И высок — в два человечьих роста. А вот крыша слегка просела и к тому же крыта дранкой. Окошек не было и вовсе. Зато дверь была такой же массивной, с петлями толщиной в палец. И, что поразительно, с наружным засовом.
Отроки располагались к отдыху. В лабазе не было ни лавок, ни столов, только крепкий деревянный пол. Зато сверху прорывался в щели яркий дневной свет.
— Вот, кушайте, соколики. — дядьки раздавали отрокам круглые хлеба. И заливали в деревянную бадью воду, которую носили с реки. Отроки пили из глиняных чашек, которые пускали по кругу. Некоторые так устали, что улеглись спать прямо на полу.
— Чего ищешь, холоп? — спросили Лёна. — Ваши уже ушли. Торопись, догонишь.
— Я с княжичем. — осторожно ответил Лён.
— А. - ответил дружинник и потерял к нему интерес. Он внёс последнее ведро с водой.
— Ну, мы уходим. — сообщил он. — Вас тут закроем, а то по ночам как бы косолапый не вломился. Спите спокойно, ждите утра. Там откроют.
Он вышел, затворил дверь, задвинул засовы и перекрестился. Далее сел на коня и обратился к Лёну:
— Ты тоже шёл бы, холоп. Нечего тут ночью-то ходить. Неровен час, сграбастает хозяин.
— Кто? — удивился Лён.
— Ведмедь, бестолочь дворовая! — пояснил дружинник.
Все уехали. Лён остался один на берегу.
"Тресни я, но здесь затевается всё, что угодно, но не свадьба." — подумал он.
Потом пошёл оглядывать мост и реку. Мост заинтересовал его более всего. К мосту вела тропа. А через реку её не было. Зачем нужно сооружать мост, если по нему никто не ездит? Старые брёвна все исцарапаны. Лён свесился с краю и посмотрел вниз, в воду. Ему показалось, что в тени моста что-то белеется на дне. Что-то, похожее на обломок меча. Наверно, это остатки старых битв. Когда-то Калинов мост через речку Смородину был построен для отрядов, идущих на южных соседей.
Калинов мост! Он сел прямо на нагретые солнцем брёвна. Неужели его догадка верна?! Калинов мост. С этим мостом были связаны сказки. Но, он помнил только одну.
