Терри Пратчетт - Вор Времени
— Эта подписана кем-то по имени Сумасшедший Доктор Ковш, — сказал он.
— Вообще-то его не фвали фумафшедший, фэр. Это была фкорее кличка, фэр.
— Но он был сумасшедшим?
— Кто фнает, фэр, — спокойно ответил Игор.
— А Чокнутый Барон Хаха? В «Основаниях для отъезда» сказано, что его раздавило горящей мельницей.
— О, по ошибке, фэр.
— Правда?
— Да, фэр. Толпа приняла его фа Кричащего Доктора Бефумца, фэр.
— О. А. да. — Джереми глянул вниз. — На которого ты, как я вижу, тоже работал.
— Да, фэр.
— И он умер заражения крови?
— Да, фэр. От укола гряфными вилами.
— А…Кусачий Прокалыватель?
— Вы поверите, что у него была шашлычная?
— Правда?
— Не фовфем, фэр.
— Хочешь сказать, он тоже был псих?
— Ах. Ну, у него были фвои фаморочки, вынуфден прифнать, но Игор никогда не офуждал фвоих хофяев и хофяек. Это уфтав Игоров, фэр, — добавил он снисходительно. — Это был бы фтранный фтарый мир, ефли бы мы вфе были одинаковыми, фэр.
Джереми был окончательно сбит с толку, что стало ясно из того, как он повел себя дальше. Он никогда не умел общаться с людьми, а это, исключая общение с Леди ЛеГион и препирательства по поводу не-желете-ли сыра с мистером Сохой, был самый длинный разговор за целый год. Возможно, он состоялся из-за того, что было сложно думать об Игоре, как о представителе рода людского. До сих пор Джереми не приходило в голову, что понятие «человек» включает кого-либо с большим количеством швов, чем у сумки.
— Я не уверен, что у меня есть для тебя работа, — сказал он. — Хотя, у меня есть новый заказ, но я не уверен как… в любом случае, я не сумасшедший!
— Это не обяфательно, фэр.
— У меня даже бумага есть, где это написано.
— Отлично, фэр.
— Не у всех такая есть.
— Ваша правда, фэр.
— Я принимаю лекарство.
— Правильно, фэр, — сказал Игор. — Я только пойду и фделаю фавтрак, мофно? Пока вы переодеваетефь…хофяин.
Джереми ощупал свою мокрую одежду.
— Я сейчас вернусь, — бросил он и поспешил к лестнице.
Игор оглядел подставку с инструментами. Он нигде не видел ни пятнышка пыли; молоточки, напильники и пинцеты были разложены по размеру, а на столах все было расставлено с геометрической точностью.
Он вытащил один из ящиков. Шурупы лежали четкими рядами.
Он оглядел стены. На них не было ничего, кроме полок с часами. Это было неожиданно, даже у Доктора Слюнявого Трясучки на стене висел календарь, добавлявший обстановке немного цвета. Правда, он был изготовлен «Кислотной Ванной и Тюрьмой Ко.» в Уродвилле, и цвет, который он добавлял, был преимущественно красным, но это хотя бы демонстрировало косвенное признание существования другого мира по ту сторону четырех стен.
Игорь был озадачен. Игорь никогда ранее не работал на нормального человека. Он работал на нескольких…ну, люди зовут их сумасшедшими, и на нескольких нормальных людей, обладавших минимальными и социально приемлемыми бзиками, но не мог вспомнить, чтобы работал на совершенно нормального человека.
Очевидно, решил он, закручивание шурупов в нос — сумасшествие, тогда как их подсчет и сортировка по отдельным ящикам — норма, что напротив…
А. Нет. Все не так, так…?
Он улыбнулся. Он начинал чувствовать себя здесь как дома.
тикДворник Лю-Цзы находился в своем Саду Пяти Сюрпризов и приводил в порядок свои горы. Метлу он прислонил к живой изгороди.
Неподалеку, возвышаясь над храмовыми садами, стояла большая статуя Мгновена Вечно Изумленного с вечным выражением… да, приятного изумления в широко распахнутых газах.
В качестве хобби горы обычно привлекали тех людей, про которых говорят, что у них куча времени. Но у Лю-Цзы времени не было совсем. Время было тем, что большей частью случается с другими; он судил о времени так, как люди на берегу судят о море. Оно было большим и далеким. В него приятно иногда погрузить ступни, но жить в нем все время невозможно. Кроме того, из-за него появляются морщины.
Настоящий момент, бесконечный и вечновозобновляемый момент в этой мирной, залитой солнцем маленькой долине, он тратил на маленькие зеркала, совки, морфические резонаторы и еще более странные приборы, которые могут предотвратить рост горы более чем на шесть дюймов.
Вишни все еще были в цвету. Они всегда в цвету здесь. Где-то в храме ударили в гонг. Стая белых голубей снялась с крыши.
На горы упала тень.
Лю-Цзы поднял взгляд и сделал небрежный знак почтения довольно раздраженному на вид пареньку в робе послушника.
— Да, хозяин? — Произнес он.
— Я ищу человека по имени Лю-Цзы, — сказал мальчик. — Честно говоря, я не уверен, что он существует.
— У них появился лед, — сказал Лю-Цзы, проигнорировав сказанное. — Наконец-то, видите, хозяин? В ней всего дюйм, а у нее уже порезалась своя маленькая долина. Прелестно, правда?
— Да, да, очень хорошо, — сказал послушник, всегда вежливый с прислугой. — Это сад Лю-Цзы?
— Ты имеешь в виду того Лю-Цзы, который знаменит своими карликовыми горами?
Послушник перевел взгляд с ряда тарелок на маленького сморщенного человечка.
— Вы, Лю-Цзы? Но вы всего лишь уборщик! Я видел, как вы подметали в общежитии! Я видел, как вас пинали люди!
Лю-Цзы, очевидно не расслышав последнего, подобрал тарелку около фута шириной с маленьким дымящимся вулканом.
— Что об этом скажите, хозяин? — спросил он. — Вулкан. Чертовски трудно сделать, простите мой клатчатский.
Послушник подошел к нему, наклонился и заглянул прямо в глаза дворнику.
Мало что могло смутить Лю-Цзы, но это было то самое.
— Вы Лю-Цзы?
— Да, парень, я Лю-Цзы.
Послушник глубоко вздохнул и протянул ему маленький свиток, зажатый в худом кулаке.
— От аббата…э, многоуважаемому!
Он нервничал, и свиток в его руке заметно дрожал.
— Большинство зовет меня Лю-Цзы, парень, или «Дворник». Некоторые, пока не узнают меня получше, зовут меня «Пошел прочь», — сказал Лю-Цзы, аккуратно заворачивая свои инструменты. — Но никогда «столь уважаемым», кроме случаев с дефектами речи.
Он оглядел блюда в поисках маленького совка, который использовал для «оледенения», но его негде не было. Но он ведь только что отложил его.
Послушник наблюдал за ним со смешанным выражением страха и остаточного подозрения на лице. Слава Лю-Цзы гремит повсюду. Он был человеком, который сделал, ну, который сделал практически все, если верить слухам. Но его внешность говорила об обратном. Он был просто лысым человечком с клочковатой бородой и робкой любезной улыбкой.
