Алёна Канощенкова - Иффен
— Подождите.
Сосредоточился и произнёс несколько слов на древнем напевном языке. Староэльфийский — поняла я.
— Это заклинание сна. Пару часов нам ничего не грозит. Когда проснутся, не будут ничего помнить.
— Что ж ты раньше его не применил? — возмутился рыцарь. — Когда нас в темницу волокли?
— Эльф может творить волшебство, только когда свободен. — Отрезал Тарриэль.
Каморку с оружием мы нашли быстро. Ключ уже был у меня — из тех, конфискованных у начальника стражи. Рыцарь прикоснулся губами к клинку своего меча, прежде чем вернуть его в ножны. Коллекцию ножей и ленту с боевыми звёздочками я засунула себе за пояс. Выберемся — верну Фету.
Камеру открыл другой ключ из связки. На этот раз с замком пришлось повозиться, и я уже подумала, что не смогу справиться с ним, когда раздался тихий щелчок, и дверь открылась.
Девушка, забившаяся в дальний угол клетки, никак не отреагировала на наше появление. Видно, на спасение она не надеялась. Я осторожно открыла клетку и остановилась рядом с пленницей
— Эй, ты меня слышишь?
Никакой реакции.
Тарриэль повторил вопрос по эльфийски, и я в очередной раз восхитилась красоте этого языка… и голоса самого эльфа.
Девушка медленно подняла голову. На измученном лице яростно горели светлые глаза цвета расплавленного серебра. Она откинула назад пряди чёрных волос и уверенно ответила на эльфийском.
— Да.
Я удивилась чистоте её произношения. Люди редко говорят на языке дивных так правильно. Сколько не учи язык, добиться природной, естественной красоты, свойственной речи эльфов, невозможно.
Тарриэль протянул ей руку и помог подняться.
— Здесь не особенно уютно…
— Пора уходить. — Оборвала я проявления галантности.
Эльф договорил
— Не пора ли нам покинуть это место?
Девушка кивнула
— Я покину его с вами. — Несмотря на разорванное до состояния нищенских лохмотьев платье, выглядела она… по-королевски величественно.
Рыцарь хмыкнул и первым зашагал к выходу. Я обогнала его и осторожно выглянула во двор. Пусто. Тем лучше.
Но нужно было ещё выбраться за ворота…. Вряд ли стражники с радостью пропустят такую пёструю компанию. Я посмотрела на Тарриэля
— Сможешь создать иллюзию?
Он усмехнулся. Воздух задрожал, и я почувствовала, как нас накрывает невидимый полог магии.
— Благодарю тебя. — Создать что-то подобное я могла, но не настолько же мощное…
Эльф промолчал и прошёл мимо стражников. Они его даже не заметили.
Ух ты… это не просто иллюзия. Это невидимость, наложить которую под силу только настоящему мастеру. Интересный у нас спутник…
Рыцарь спокойно последовал за эльфом. Кажется, в магии он не разбирался совсем, что, в общем-то, неудивительно. Зато спасённая девушка проводила Тарриэля восхищённым взглядом.
Ворота, разумеется, были заперты.
— Что будем делать? Оставаться в городе нельзя.
Людвиг мрачно посмотрел на огромный кованый засов, закрывший путь к свободе. Потом на стражников, тихо переговаривающихся поблизости. Поморщился
— Не знаю.
Эльф молча улыбнулся.
— Откройте ворота! Срочное донесение для князя! — раздался повелительный голос с той стороны.
Похоже, стражникам этот голос был хорошо знаком. Ворота открылись мгновенно. Гонец на взмыленной гнедой лошади влетел в город и помчался по улице. Ворота снова закрылись. Уже за нами.
— Мне стыдно. — Рыцарь смотрел на вора, около которого сияющим призраком замер жрец. — В этом виноват я.
Я сидела, прижавшись спиной к холодной колонне. Почти слившись с ней в одну каменную сущность. С чуть теплящейся жизнью — в глубине моих глаз. Капюшон плаща был натянут на голову, пряча обрезанные волосы. Отвечать я не стала. Да и что тут ответишь?
— Не ты его пытал. И помочь ничем не мог. — Мягкий уверенный голос…
А вот и наша спасенная… Длинное алое платье, больше подходящее для бала, сменило прежние лохмотья. И где она его только раздобыла? Хотя эльфам и не такое под силу. Волосы вымыты и собраны в причудливую причёску. Спокойное выражение лица, усталость только в самой глубине серебристых глаз.
Принц вымученно улыбнулся и изобразил что-то похожее на поклон
— Благодарю вас. Я ведь ещё не представился. Меня зовут… Людвиг.
— Эльнираэль… просто Эль. — Девушка улыбнулась в ответ.
Эльфийка… интересно, почему я сразу не догадалась? Я встала и подошла ближе к Фету. Он спал под действием заклинания. Жрец стоял на коленях рядом с ним. Услышав мои шаги, он поднял голову и тихо произнёс
— Иногда я ненавижу людей.
— Знакомое чувство. — Согласилась я, тоже опускаясь на землю. Осторожно коснулась рукой лица вора, невесомо провела ладонью по коротким волосам. Фет улыбнулся, не просыпаясь. Жрец следил за мной со странной полуулыбкой.
— Благодарю тебя. — Восхищённо прошептала я. — Ты вылечил его!
— Ты бы сама справилась.
— Да… месяца за четыре упорной борьбы. Не знала, что человеку можно столько всего сломать, оставив его при этом живым.
— О, княжеский палач — мастер своего дела. — Зло усмехнулся жрец. — Но дело не только в этом. Ты не стала спрашивать, почему я не сказал заранее о том, что ждёт вора? Ты бы ведь не стала ждать вечера?
Я отвернулась, пряча лицо.
Он продолжил чуть громче
— Я не знал этого. Что-то пошло не так, как должно было.
Я по-прежнему ничего не понимала. Видимо, он это заметил. Вздохнул и принялся объяснять
— Не мог я не увидеть этого. Пророческие видения посылаются нам самими богами. Ошибок быть не может, если только…
— Если только боги сами не захотят скрыть что-то. — Договорила я за него.
Оборотень… проклятая богами. Но он же человек! Ему за что?
— Ты не виновата. Наказание он сам заслужил.
— Чем можно такое заслужить? — меня передёрнуло.
— А вот это пусть он сам тебе расскажет.
Тарриэль, всё это время безмолвно молившийся на коленях у жертвенника, поднялся. Поклонился Эльнираэли и произнёс несколько слов на эльфийском. Она кивнула и тихо ответила.
— Мы можем остаться здесь до рассвета? — повернулась я к жрецу.
— Да. Я разбужу вас за два часа до рассвета. За полчаса соберётесь, до храма Неведомого бога часа полтора ходу.
— Полчаса? Минут пяти хватило бы. — Усмешка вышла довольно кривой. В висках тяжеленными молотами застучала кровь. То ли последствия регулярного использования магии, то ли святилищу уже надоел забравшийся в него оборотень и оно так ненавязчиво намекает, что пора бы и честь знать.
— Тебе да. — Жрец рассмеялся. — Но не особам королевской крови.
