Танит Ли - Чары Тьмы
Перед ним на подушках возлежал молодой темноволосый человек поразительной красоты. Он был бледен и одет в черное.
Колхаш, которому уже доводилось встречаться с надменными юнцами, решил воспользоваться своей грозной репутацией. Он расправил плечи и спросил:
— Глупец, известно ли тебе, кто я такой?
В ответ юноша мелодично рассмеялся, и от его смеха весь интерьер шатра — от шелковых кистей до фарфоровых чаш — словно растаял.
— Из всех дураков самые глупые смертные.
От этих слов Колхаша, который отнюдь не был глуп, охватили дурные предчувствия.
— Значит, меня почтило визитом высшее существо, — промолвил он.
— Воистину, — откликнулся юноша. — Ты хоть и не маг, но зато ученый. Поэтому, возможно, ты слышал о Ваздру.
И тут с глаз Колхаша словно спала пелена. Он увидел перед собой существо, сотканное из плоти, огня и тьмы. А потому он тотчас снял со своих плеч накладную голову и, трепеща, низко поклонился.
Ваздру небезразличны к лести, и этот не был исключением. Он улыбнулся и промолвил:
— Колхаш Не-Маг, твой глупый здравый смысл сегодня избавил тебя от многих неприятностей. Но хочу предостеречь: князь князей Азрарн Прекрасный готовится обрушить свой гнев на этот лес. Никаких свадеб, никаких нежностей между смертными он не потерпит. Впрочем, можешь считать, что я из прихоти так истолковываю ссору моего господина с двумя другими Владыками.
— Бесполезно идти против воли князей демонов, — промолвил Колхаш.
— Воистину. А потому откажись от своих намерений.
При этих словах Колхашу захотелось лечь на пол. Не успел он это сделать, как все осветило яркое пламя и смерч налетел на лес. Колхаш прильнул к земле, словно боялся, что его унесет вихрь. Все вокруг заполнилось криками и ржанием коней, на голову Колхашу падали ветки, камни, седла и шесты с фонарями.
Когда светопреставление закончилось, Колхаш обнаружил, что находится в лощине лишь с двумя своими слугами, да и те пребывали в полном изумлении и рассказывали, что своими глазами видели, как люди и лошади уносились над макушками самых высоких деревьев, и потом они так и не нашли несчастных. А из тех, кто остался и ушел на поиски, никто не вернулся.
Остаток ночи они провели втроем на голой земле. А поутру Колхаш разрешил двум своим телохранителям осмотреть окрестности, но предупредил, чтобы они оставляли на деревьях метки, если хотят найти дорогу обратно.
Один из них вернулся в полдень и рассказал, что слышал в лесу ожесточенную ругань и крики людей, но обнаружить их не смог. То ли они заблудились в непроходимых зарослях, то ли действительно лес был заколдован.
Второй воротился на заходе солнца и поведал странные вещи.
— Мой господин, вы можете не поверить, но клянусь, около полудня я вышел на прогалину и увидел, что вдоль подножия холма движется кортеж. То была ваша свита, то есть половина ее — с некоторыми из этих людей я знаком три года, а то и дольше. В середине несли паланкин для невесты и ехали повозки со свадебными дарами. И во главе этой процессии не было никого, она двигалась сама по себе, словно завороженная. А когда я окликнул путников, ни один даже не оглянулся. И хотя вокруг все было залито солнечным светом, казалось, что они движутся в кромешной тьме.
— С тех пор мы прячемся в лесу, чтобы не беспокоить демонов, — закончил Колхаш. — Мои люди построили этот шалаш, и на вторую ночь мне в нем приснился сон. Думается, то был пророческий сон, то ли в насмешку, то ли в издевку посланный мне князем Ваздру. Ибо я видел, как мой кортеж вошел в город и там состоялась свадебная церемония. И дева с лицом, закрытым фатой, была обвенчана с существом, облик которого полностью соответствовал моему. Я ученый и знаю, что демоны Нижнего Мира умеют делать замечательных заводных кукол, которые выглядят как живые. Эти демоны низших каст, называемые Динами, научились даже выплавлять золото, а это занятие демоны высших каст глубоко презирают. Так что, видно, кукла Колхаш обвенчалась с прекрасной девой, предназначавшейся мне. Только богам известно, что с ней стало и куда делась моя свита, в которой, несомненно, отпала всякая нужда, когда совершилось злодеяние. И что будет теперь со мной? Я не выполнил поручение призрака, и вряд ли он поверит моим оправданиям. Он сочтет меня виновным и будет мучить завываниями вплоть до моего смертного часа.
Йезада потупила очи.
— Мой господин, — проговорила она, — теперь я поведаю, что произошло с вашей законной невестой.
5. Третья ночь
Небо окрасило ее щеки румянцем и залило лес малиновым светом. Затем небесный лик потемнел и уподобился лицу прекрасной темнокожей дамы, не нуждающейся в румянах и украшающей себя лишь нитками звезд, да луной. Лес укутался в соболиные меха и наполнился шепотом бегущих вод, скрипичными трелями кузнечиков, шуршаньем листьев и беззвучной поступью невидимых тварей.
И Дер, преследовавший свою сильфиду и старавшийся ступать как можно тише, в конце концов потерял ее в темноте. Он замер, упиваясь сладким дыханием леса, и внезапно понял, что он не один.
Может, оттого, что Дер уверился в существовании сверхъестественного, он сразу ощутил чье-то присутствие. Или аура того, другого, была столь сильна, что не заметить ее было невозможно.
Если не считать сна, Деру не приходилось встречаться с блистательными демонами, и вот один из них предстал наяву. Он походил на князей, являвшихся Деру во сне, этот ночной путник, и хотя выглядел более скромно, он явно превосходил всех смертных.
Дер замер в молчании.
И пока он так стоял, Эшва огляделся и украдкой улыбнулся, словно подавая ему тайный знак. И черные как ночь глаза Эшвы, этого блуждающего сына тьмы, прочли душу Дера, как книгу, простенький сюжет которой можно передать в едином биении сердца. И Эшва увидел, что вся эта человеческая жизнь состоит из освещенных солнцем пустяков, и, что еще хуже, — из пустяков, освещенных луной. Он увидел всю любовь этого смертного к прекрасной деве, принятой им за привидение, к деве, которая, к тому же, была возлюбленной демона. И другое увидел Эшва, ибо оно ясно предстало его взору. На лбу этого смертного серебряной розой горел невидимый поцелуй Ваздру. И именно он заставил Эшву улыбнуться с завистью и презрением, предвидя шелковую ласку расплаты… Лишь мгновением раньше он повстречался с ослом; тот покорно распростерся у его ног и был увит гирляндами плюща. Теперь Эшва прочитал в сознании Дера о непроизвольном желании: «О если бы я мог поменяться местами с этой тварью. Тогда бы она обнимала меня, и ее губы…»
«Я исполню то, что ты сам пожелал», — беззвучно промолвил Эшва.
Дер отпрянул, чувствуя, что его голову объяли дивные жар и холод. Лишь его тело откликнулось на происходящее, ибо сознание отказывалось повиноваться инстинкту.
