Екатерина Белоусова - Война Миров. War of the Worlds
Взгляд его был обеспокоенным.
– Нам немедленно нужно убираться отсюда! – сказав это он пошёл прямиком в конюшню.
Кейси побежала за ним.
Корсар смотрел им в след, как в прочем и Карри, Кара и Джайл. Они вполне понимающе смотрели на Рика, но они всё же не понимали почему им нужно отсюда уезжать.
Ведь если они будут находиться в Элларионе, а Кетлин здесь, то они никак не смогут ей помочь.
Алан и Кира решили обогнуть лес, чтобы не встречаться с грифонами. Сейчас это была для них нежелательная встреча, хоть Кира и утверждала, что Алан знает защитное заклинание.
Пока они ехали у Алана не было времени думать о своих и Кетлин чувствах. В дороге он думал о том, как бы не попасться в лапы мантикор, которые уже не первый год блуждают вокруг этого леса.
Кира и Алан гнали лошадей во весь опор и не заботились о том, что они устают.
Поэтому когда лошади неожиданно встали на месте, Алан сначала не понял почему, но потом до него дошло.
Он слез со своей лошади сказал слезть Кире. Когда она слезла обе лошади стали мирно пожёвывать травку и набираться сил. Алан безудержно рассмеялся.
– Почему ты смеёшься? – спросила Кира.
– Потому что вся эта ситуация просто смешная, – ответил Алан.
– Я, лично, не вижу ничего смешного! – ответила Кира.
– Тебе не смешно, потому, что ты не знаешь в какую ты попала ситуацию! – огрызнулся Алан, а на лице его ясно была написана боль.
– В какую же, расскажи, – попросила девушка.
И уже не владея собой он рассказал всё, с того момента, когда увидел её впервые.
Он можно сказать выплакался в подставленную жилетку не пощадя её.
Слова из него лились как из дырявого кувшина вода. Он не мог их остановить и в конце своего рассказа он взглянул на Киру, ожидая увидеть её осуждение или жалость, но не увидел ничего такого.
– Я понимаю тебя.
– Спасибо.
Когда лошади более или менее отдохнули, Алан и Кира отправились дальше. До Врат оставалось уже не далеко, когда перед ними просто появилась стая мантикор.
Алан досадно затормозил, а с ним и Кира. Она обеспокоено посмотрела на Алана. Он понял, что она беззащитна перед мантикорами, потому что не знает как им противостоять. Алан точно знал только одно – нельзя с ними сражаться мечом. Их кожа не пробиваема почти как у Красных Драконов. Когда с ними начинают драться на мечах, то мантикоры сразу свирепеют и дерут на кусочки противника.
Что уж там говорить, они и без причины могут порвать на кусочки всё что движется.
Алан медленно повёл коня в самую гущу мантикор и медленно начал между ними пробираться. Кира поехала за ним, дрожа от страха. Мантикоры шипели и рычали на неё, потому что чувствовали исходящий от неё страх. Кира и правда боялась, боялась как боялась только однажды в своей жизни. Но теперь она боялась за свою жизнь. Она хотела жить, жить для Когодра.
Алан вывел своего коня на незанятое мантикорами пространство и стал ждать Киру.
Она благополучно доехала до него и вместе они, так же медленно, поехали дальше.
Они ехали медленно пока мантикоры не скрылись из виду и только тогда Алан перестал сдерживать своего коня и тот сорвался в галоп.
Всадники быстро добрались до Врат Миров.
Если сказать честно, то Алан впервые в жизни видел их. Он только по рассказам знал где они находятся. Он конечно не стал этого говорить Кире, она не поняла бы этого.
Врата в Эдэндейл были всё такими же ветхими и облупившимися. Только теперь на самом верху своеобразного косяка было два переплетённых кольца – знак мира между Мирами.
Алан слез со своего коня и подошёл к Вратам. Они были всё так же непоколебимо закрыты и Алан не знал как их открывать. Он стал припоминать слова матери:
В тот день Кетлин была занята точными науками с учителем и ему нечем было заняться. Он медленным и ленивым шагом обходил весь замок, жаждя узнать о нём что-нибудь новом, но всё оставалось таким же.
Совершенно не думая куда идёт, он набрёл на Конференц-зал. Ему было строго запрещено в нём появляться и он остановился у самых дверей, чуть не войдя в него.
Он хотел было повернуться и уйти, но услышал материнский голос, который разговаривал кем-то ещё.
– Почему Врата открываются, если только произнести: "Врата Миров, откройте мне свои двери!"? – спросила мать.
– Потому что Врата Миров были сделаны ещё при создании Трёх Миров, – ответил чей-то голос, похожий на голос Дьюрна.
– Но не легче ли придумать какой-нибудь пароль, иначе все кому не лень будут проходить через Врата!
– Лично я, ничего сделать не могу!
На этом разговор оборвался и Алан услышал шаги. Он не стал рисковать и быстро спрятался за колонну. Из зала вышла его мать и пошла к лестнице на четвёртый этаж.
Алан тоненько улыбнулся и встал прямо напротив Врат Миров.
– Врата Миров, откройте мне свои двери!
Врата отворились с тяжёлым скрипом и Алан на минуту усомнился в том, что Врата надёжные и не разрушатся через секунду другую. Но ничего такого не случилось.
Врата спокойно отворились и перед путниками предстала прекрасная страна – Эдэндейл.
Но Алан не обратил на это никакого внимания. Он вскочил в седло и помчался на северо-запад, где на горизонте возвышался замок Аэрона.
Быть избранным это конечно хорошо, но когда из тебя выкачивают почти всю энергию – плохо.
Аола лежала в сарае без сознания почти весь день. На призыв совета избранных у Аолы ушли все её магические силы и для восстановления их нужно было длительное время.
Саймон всё это время сидел возле Аолы и ни на минуту от неё не отходил. Он никак не мог понять, как же Аола умудрилась спуститься с такой высоты. Его сердце разрывалось от самых разных предположений того, что с ней может случиться. Он знал только одного человека, у которого была такая мощь. Этого человека звали Карделлий Дьюрн, но и он уже был стар не по годам от такого злоупотребления магией. Никто не знает что будет с Академией Силы когда годы возьмут своё.
Саймон нервно теребил свой белый, но от дорожной пыли серый, плащ и всё беспокойно смотрел на Аолу.
Нет, с ней всё будет хорошо. Аола лежала на сене всё так же, по-детски, красива, как и тогда, когда он встретил её первый раз в своей жизни. Её коротковатые светлые волосы были растрёпаны и спутаны, а на лице играл здоровый румянец. Нет, она не станет старой и немощной в самом расцвете лет.
Саймон, хоть и не знал этого, но говорил самую, что ни на есть, правду. Чёрная Башня не даст Аоле умереть, пока в Эдэндейле не родится ребёнок умеющий любить так же, как и она.
– Объясни, почему нам нужно уезжать? – спросила Кейси мужа.
– Нечего объяснять! Если мы не уедем, то погибнем не только мы, но и Кетлин!
