Яна Алексеева - Охотящиеся в ночи
Теперь есть я — цельное и яркое… хм… существо. Порывистое и не желающее вновь погружаться в омут контролируемого ужаса. В мыслях и действиях свобода и легкость — порой просто необыкновенные. Вы просто представить себе не можете, какое это счастье — быть цельной! Только проживший большую часть жизни в раздвоенном состоянии может меня понять.
Та-ак, коль скоро этот альв собрался помедитировать в кресле, судя по его виду, не буду ему мешать. Да и кушать хочется.
Поющие, надо заметить, очень редко становятся одинокими охотниками. Не потому, что так уж преданы родне, а потому, что их не отпускает семья. Слишком мощной магией они владеют, слишком ценными для анклавов умениями обладают, слишком много тайн знают… Но вот передо мною исключение. Наверное, сирота.
Призвание дневных и ночных Поющих — это стихии огня и льда, подчиняющиеся им беспрекословно, это сумерки знаний, волнующих души, это самые достоверные иллюзии, неотличимые от реальности.
Копаясь в холодильнике, я краем глаза следила за гостем. От косого взгляда легкий флер маскировки незнакомца слетел без остатка. Впрочем, не будь я теперь высшей, фокус вряд ли бы сработал.
Ну и ничего особенного! Невысокий, хрупкого телосложения мужчина с по-зимнему бледной кожей смотрел в неведомую даль ярко-зелеными глазами удлиненно-миндалевидной формы. Внешность дополняли полные, капризные губы и античный нос. Гармонично, но странно. Прикрытые голубоватыми волосами до плеч чуть заостренные уши. Совсем чуточку острые, а вовсе не длиннющие лопухи, как рисуют некоторые художники! Вот у Танцующих — да, длинные, ослиные. Хе-хе! Знаете, откуда взялись традиции японского аниме? Открою страшную тайну: первооснователь и большинство популяризаторов этого стиля происходили из рода Ночных призраков, пребывающих в традиционном конфликте с Танцующими в солнечном свете. Это они так тонко поиздевались над экзотичной внешностью своих вечных оппонентов.
Сами они, между прочим, далеко не красавцы. Низкорослые, плотного телосложения, не очень сильные, но ловкие, с тонкими бритвоподобными зубами. В последние лет триста представители этого рода занимают нишу воров и разведчиков и действуют весьма успешно. Правда, в последнее время, с развитием технологий, они оказались в некотором тупике. А призраками их назвали по основной магической способности: в определенных условиях они способны сливаться с окружающим их пространством. Лучшие из известных хамелеонов. А самое смешное то, что ноги у них — волосатые, поэтому иногда мне так и хочется назвать их хоббитами. Исключительно мысленно, разумеется, чтобы не обидеть ненароком.
Но я отвлеклась.
На безымянном пальце правой руки гостя красуется темно-синее тонкое колечко, простому взгляду незаметное. Такое же, как у Павла. Похоже, альв действительно медитирует. За все время моего весьма пристального осмотра он даже ни разу не моргнул! Ну и ладно, пусть думает о высоком, а я есть хочу.
Едва только я собралась вонзить клыки в большой сочный бутерброд, как сработала сигнализация, да не простая, а магическая! Я закашлялась и выругалась. Чужак, видать! Дело в том, что действующая сигнализация дает весьма разнообразные тактильные ощущения: от легкого пощипывания в кончиках пальцев до чувства, будто под ноготь загнали иголку. На сад накинута легкая сеть, сообщающая о том, кто и в какой точке пытается проникнуть на участок. И каков статус визитеров. А меня как особого гостя Павел подключил к системе — вот ведь слова какие!
Поэтому я так спокойно отнеслась к появлению этого альва. Мягкие легкие покалывания в пальцах дали понять, что он гость и друг.
— У нас гости? — раздался мелодичный голос Поющего.
У него что, тоже имеется доступ к защитной сети?
— У кого это «у нас»? — спросила я, стремительно рванувшись к выходу. Побежав по узкой петляющей тропе, с недоумением заметила, что альв не отстает от меня.
Пелена ароматов начала размазываться, когда я попыталась отсеять чужие, не принадлежащие этому саду. Вот он, незнакомец, безвреден, кажется. У калитки нерешительно топтался здоровенный светловолосый парень с простоватым лицом. Где Павел? Чуть замедлив бег, я вновь погрузилась в зрение, замешенное на генетической памяти (не знаю, как назвать точнее). Охотник скоро будет, на новом госте остался его отчетливый след. Только зачем было заходить на территорию участка? Опасно…
Аромат паленого волоса заставил резко обернуться. Тьма! В руках Поющего разгорался маленький огненный шарик, а в глазах — холодная ненависть.
Что он творит? Это ведь не враг! Резко рванувшись вперед, перекрывая линию атаки и молнией обрушиваясь на парня, я услышала:
— Куда?! Дура!
За «дуру» ответишь, гад.
От неожиданности чужак, в которого я врезалась на максимальной скорости, рухнул, хотя мой вес ему не более чем копеечка, да так неудачно, ударившись затылком прямо об угол каменной плиты. А над нами, обжигая мне спину, пролетел неуправляемый пламенный сгусток.
Уткнувшись носом в грудь парня, я вдыхала чистый и свежий аромат родниковой воды со слабой примесью лимона. Это же Знающий… Знающий, молодой и неопытный. Только его и не хватало для полного счастья.
Неожиданно чья-то рука вздернула меня за шиворот и поставила на ноги. Силен, однако! И тут я увидела потрясающую картину «Поющий в ярости». В сузившихся глазах полыхала ярость, изо рта вырывалось злобное шипение — вылитый дракон, разве что огнем не полыхает!
— Если ты, ошибка Создателя, еще раз сунешься под руку, — он как следует встряхнул меня, — то я…
Что — ты? Я улыбнулась, возвела глаза к небу, потом указала пальцем на по-прежнему лежащего на камнях гостя:
— Это Знающий.
Альв глубоко вздохнул, тоже посмотрел на небо, ничего там не увидел и успокоился. Все-таки вспомнил. Знающие — неприкосновенны. К тому же, как ни странно, мой статус на данный момент выше, нежели статус альва. Для защитного контура, я имею в виду.
— Что здесь происходит, Жером? — раздался из-за забора чуть удивленный голос Павла.
Вот так я и узнала имя альва.
Молоденький Знающий, с извинениями и просьбой больше не нарушать границу, был отправлен обратно в город, да не с пустыми руками. Объемистый сверток, окутанный ароматом тлена и чайных роз, который вручил ему Пьющий кровь, изрядно оттягивал парню руки.
Когда мы остались втроем, я потребовала новостей. Все оказалось не так уж плохо. Но и не особенно хорошо. Павел сумел договориться с магистром Знающих, и его пустили в Архивную Ложу, но толку от этого было немного. Ни через официальные хроники, ни через кристаллы памяти нам не удалось установить имя моего отца. Ни один из высших, коих насчитывается не более семидесяти в волчьих семействах, не посещал город, где я родилась, в нужный период времени. Почему высший? Потому что, если бы мой родитель был из низших, после ритуала я бы осталась обычной Охотящейся, а я, сами знаете, во что превратилась.
![Эрих Ремарк - Искра жизни [перевод Р.Эйвадиса]](/uploads/posts/books/136285/136285.jpg)
