Терри Брукс - Ведьма Ильзе
Но у него были книги по переводам с разных языков, обратиться к которым он, в конце концов, и решил. Он подошел к полкам, которые скрывали доступ к Летописям. Странник просунул руку за ряд книг и надавил в определенной последовательности на железные штырьки. Сработал замок, и секция с полками приоткрылась, словно створка ворот. Странник вошел в образовавшийся проход и оказался в зале с гранитными стенами, полом и потолком, зале, который был совершенно пуст, если не считать длинного стола и четырех стульев. Странник зажег бездымные факелы, воткнутые в стены, и притворил секцию с полками.
Друид приложил ладонь к гранитной стене, растопырил пальцы, склонил голову и сосредоточился. Все тайное знание друидов, собранное со дня основания их ордена, принадлежало теперь ему, было передано ему, когда много лет тому назад он пришел в Паранор и сам стал друидом. Он воспользовался сейчас частью этого знания, чтобы достать из тайника Летописи друидов. С кончиков его пальцев потек голубой свет и заструился по камню, словно вены под кожей.
В следующее мгновение стена исчезла, и перед ним на полках, длинными рядами, в строгом порядке, в кожаных переплетах с золотым тиснением, стояли книги его ордена.
В эту ночь он долго сидел над книгами, многие из них перечитал в поисках ключа к языку на карте. Когда он, наконец, нашел его, то был озадачен. Это был язык, который существовал в Древнем Мире, до Больших Войн, — язык, который был мертв уже две тысячи лет. Этот язык состоял скорее из символов, а не из слов. Как, недоумевал Странник, современный эльф изучил этот язык? И почему, подписывая карту, он воспользовался им?
Он обдумал эти вопросы, и ни один из возможных ответов его отнюдь не успокоил.
Странник проработал над переводом чуть ли не до рассвета, стараясь не допустить ошибочных толкований и не привнести фантазий. Чем дальше он переводил, тем сильнее волновался. Карта была ключом к магической силе, и это была такая огромная сила, что у Странника захватывало дыхание. Он едва мог усидеть на месте, воображая себе, какие могут открыться возможности. Впервые за многие годы он увидел способ добиться того, в чем ему так долго было отказано: созвать Великий Круг друидов — орган, независимый ни от каких государств, который будет работать над самыми сокровенными тайнами мироздания и будет улучшать жизнь всех народов Четырех Земель.
Реализовать эту мечту ему не удавалось уже тридцать лет, с тех самых пор как он очнулся от друидского сна и отправился в мир, чтобы исполнить обещание, которое он дал себе тогда, когда стал тем, кто он есть сейчас. А мечтал он о совете представителей от всех стран и народов, от всех центральных правительств и провинций — представителей, которые были бы полностью привержены знанию, науке и новым открытиям. Но с самого начала обнаружилось сопротивление — и не только со стороны, с которой сопротивления и следовало ожидать, а отовсюду. Даже со стороны эльфов, и в особенности со стороны Аллардона Элессдила, а до него — его матери. Никто не желал давать Страннику власть, какая, по его мнению, ему была необходима. Никто не хотел, чтобы кто–то еще обрел какое–то преимущество. Все со страхом и подозрением относились к созданию сильного Круга друидов, который может повлиять на и без того зыбкое равновесие сил. Никто не решался дать согласие друиду.
Странник вздохнул. Требования их были смешны и неприемлемы. Если страны и народы не хотели отпускать своих делегатов, не устанавливая над ними свой контроль, чтобы они могли полностью посвятить себя друидской жизни, то вся затея теряла смысл. Он так и не сумел никого убедить в том, что создание Круга со временем принесет пользу всем. Но все считали, что друидам доверять нельзя, что друиды создадут только лишние проблемы. История показала, что со времен первого Великого Круга друидов в Параноре во всех войнах виноваты друиды. И погибли они от собственного колдовства, которым занимались втайне. Повторения этого никто не хотел. Теперь волшебная сила принадлежит всем. Теперь другое время и другие законы. И если друидам будет позволено снова собраться, то за ними надо строго следить. И никаких уступок.
В конце концов, все усилия Странника пропали даром, а сам он всюду стал изгоем. Мелкая вражда, эгоистичные интересы разных сторон и людская недальновидность ничего не дали ему сделать. Он отчаялся и обозлился. Он рассчитывал на эльфов, но эльфы отвергли его так же, как и остальные. После смерти королевы Айн он большие надежды возлагал на Аллардона Элессдила, но эльфийский король заявил, что исполнит волю матери. Никого из эльфов обучаться в Паранор не отправят. Никакой новый Великий Круг друидов одобрен не будет, и Странник может оставить свои планы при себе.
Но теперь, думал Странник едва ли не в состоянии эйфории, он нашел способ все изменить. Карта давала ему в руки козыри. Теперь, когда он попросит о помощи, ему уже не откажут.
Конечно, тут же одернул себя друид, если он сумеет найти и подчинить себе ту магическую силу, которую не удалось добыть экспедиции эльфов во главе с Каэлем Элессдилом. Если он сумеет добыть эту силу из тайника, где она хранится и оберегается. Если он сумеет успешно проделать такой долгий и опасный путь.
Ему понадобится помощь.
Он поставил Летописи друидов на полки, сделал рукой быстрое круговое движение, и снова возникла стена. Погасив факелы, он вышел в библиотеку и задвинул секцию с полками на место. Он быстро огляделся и убедился, что здесь все по–прежнему. После чего, засунув карту в складки своей одежды, он пошел на стену замка, чтобы увидеть восход солнца.
Когда он стоял и смотрел, как на востоке над верхушками деревьев появляются первые серебристые лучи, к нему тихо подошел Шепот. Огромный кот сел рядом, словно ища компании. Странник улыбнулся. Им не к кому обратиться за утешением, кроме как друг к другу, подумал про себя Странник. С тех пор как появилась тень Алланона. С тех пор как они оказались заключены здесь, в глухом Параноре. С тех пор как он вернул в мир людей замок друидов, став членом ордена. С тех пор как умер Коглин.
Все другие представители прошлых времен тоже умерли: Омсворды, Морган Ли, Рен Элессдил, Дамсон Ри — все. Остались только он и Шепот. Они оказались изгнанниками, одинокими странниками в мире, который сильно изменился, пока друид спал. Но в это утро его волновали не перемены, происшедшие в Четырех Землях. Он чувствовал, что события, которые начнут разворачиваться, когда он прочтет карту и примется за поиск описанной в ней волшебной силы, потребуют от него стать тем, кем он изо всех сил старался не быть — друидом в старом смысле, манипулятором и интриганом, который принесет в жертву кого и что угодно во имя поставленной цели. Таким, каким был Алланон. Все, что он презирал в друидах, он вскоре будет презирать и в себе.