Наталья Колесова - Оборотень
А я? Могла бы я убить Лорда-Оборотня, чтобы уберечь от него свою сестру? Иногда казалось — да. Подняла же я против него оружие в первую ночь полнолуния…
— Вы очень бледны, — мягко заметил подошедший Бэрин.
Даже он мне не поверит. Но он смотрел так, словно понимал меня. И у меня вырвалось невольное:
— Почему вы так добры ко мне, Бэрин?
Он качнул головой.
— Вовсе нет. Я расчетлив. И люблю своего брата.
— Это не ответ.
— Ответ. И когда-нибудь вы его поймете. А пока — я говорил — ничего не бойтесь. Не так уж он страшен.
Его теплая ладонь ободряюще пожала мою руку.
— Не хотелось бы вам мешать…
«Не страшен»! У меня душа мгновенно ушла в пятки.
— …но мне надо сменить повязку, а у тебя слишком грубые руки, Бэрин, — сказал хозяин, лишь слегка понижая голос.
Его брат улыбнулся, поворачивая мою руку ладонью вверх. Легко провел по ней пальцами.
— Конечно, не то, что у леди Инты… Но и они могут быть сильными, не забывай об этом, брат.
— Она не дает мне забыть, — пробормотал лорд Фэрлин. — Ваш нож с собой, леди?
— Как всегда, — напряженно сказала я.
— Тогда рядом с вами мне никто не страшен, — без улыбки проронил лорд. — Идемте.
Похоже, уже никого не удивляло мое общение с лордом Фэрлином. Лишь несколько взглядов провожали нас, но среди них не было взгляда моей сестры — она смотрела на идущего к ней Мэтта. Ну что ж, чем дольше я буду отвлекать хозяина, тем лучше…
Мы вновь оказались в его покоях. Я молча смотрела, как лорд освобождается от одежды. Если б я действительно была виновной, это было бы своего рода утонченной пыткой — каждый день перевязывать раненого тобой же врага. Да еще это странное ощущение — словно тот, кто покушался на него и подставил меня, связал нас невидимой прочной нитью…
Выпрямившись, он взглянул на меня — темный силуэт на фоне пламени камина. Я, не торопясь, приготовила ткань, согрела мазь. Кровь просочилась сквозь плотную повязку — он слишком рано встал и слишком много двигался. Сперва мышцы дрогнули от моего прикосновения, хотя я старалась быть очень осторожной, но потом его тело превратилось в камень — лишь слегка двигались ребра.
— Как моя рана? — спросил он, не оборачиваясь. Я сильно вздрогнула.
— Н-неплохо. Вам повезло, лорд Фэрлин. Если бы нападавший был чуть-чуть точнее…
— Или чуть сильнее…
Сделав вид, что не заметила насмешки, я продолжила:
— Все удивляюсь, как такой опытный боец мог подпустить убийцу так близко…
— Я и сам удивляюсь, — с иронией сказал лорд. — Я услышал, как он подходит, окликнул, и он отозвался. Подошел — и вонзил мне в спину нож.
— Вы видели его!
Он взглянул на меня через плечо.
— Так же ясно, как вас.
Явная двусмысленность его слов заставила меня замолчать. Он совершенно уверен, что это была я. Почему? И почему он опять не призвал меня к ответу? Или он решил отомстить мне иным, более изощренным способом?
Закрепив повязку, я провела по ней ладонью, проверяя прочность. Лорд Фэрлин вздохнул и вдруг резко встал. Отошел к окну. Я начала собирать окровавленные тряпки.
— Бросьте, — сказал он, не оглядываясь. — Подойдите сюда.
Я нехотя приблизилась.
— Чувствуете? — он подтолкнул меня ближе к окну — и к себе. Я сжалась.
— Ветер, — нетерпеливо пояснил лорд. — Южный ветер. Еще чуть-чуть — и наступит весна.
Видимо, на моем лице отразилось недоверие, потому что он слегка улыбнулся.
— Это суровый, но не скудный край, леди. Знаю, ваша родина мягче и приятней, но и к этой земле можно привыкнуть.
— Не сомневаюсь.
— И… к людям тоже? — спросил лорд Фэрлин. В голосе его была странная заминка. Я подумала о Бэрине, о Мэтте, о мальчике-конюхе, плакавшем над моей погибшей лошадью…
— Со временем — да.
— Вы говорите это из вежливости?
— Нам уже ни к чему соблюдать правила вежливости, не так ли? — спросила я, подняв брови.
Лорд хмыкнул. Вновь взглянул в окно, в белое небо.
— А можно привыкнуть ко мне?
— К вам?
— Если я решил взять молодую жену, хочу быть уверен в том, что она будет счастлива. Что мне сделать для этого?
— Не женитесь вовсе! — вырвалось у меня.
Он тихо рассмеялся.
— Неужели стать леди Фэрлин — такое уж несчастье?
— Простите меня, — пробормотала я. — Я не должна была это говорить.
Продолжая улыбаться, он смотрел на меня. Глаза его слабо мерцали.
— Вы со своей сестрой словно свет и тьма, день и ночь, — сказал он чуть протяжно. — Я часто думаю — какой бы вы стали, не будь у вас вашего увечья?
— Или у вас — вашего проклятья?
Пауза. Я осторожно перевела дыхание.
— Вы хотели сказать — моего дара? — обманчиво мягким голосом поправил лорд. — Хотя иногда он — действительно проклятье. Когда…
Оттолкнулся от стены, мимолетно поморщившись от боли. Прошелся по комнате. Остановился у камина и крикнул мне:
— Думаете, мне хочется брать в жены эту девчонку, эту бледную немочь, слишком слабую, чтобы даже ненавидеть?
— Тогда зачем вы женитесь?
Его ответ меня обескуражил.
— Она красива, а я мужчина.
— И этого достаточно? — спросила я почти с любопытством.
Он вновь прошелся по комнате. Сказал низко:
— Иногда кажется — да. Весна и много красивых женщин, а я еще молод…
Некоторое время он молча смотрел в пол. Потом сказал нехотя:
— Но я мог бы…
Повернул голову, серьезно глядя на меня:
— Леди Инта, вы ведь очень любите свою сестру?
— Вы знаете.
Он со слабой улыбкой коснулся повязки.
— Да, уже знаю. Ради нее вы готовы взяться за оружие. Но пойдете ли вы на…
Сердце колотилось у меня в горле. Я прижала к нему руку. На самом деле он не хочет Эйлин. Она даже не нравится ему. Может, все еще будет хорошо? Что он говорит?
Я, наконец, услышала, что он говорит. Сглотнула, пытаясь заговорить — это удалось мне не с первой попытки. Лорд Фэрлин смотрел в огонь.
— Вы хотите, чтобы я… я была… стала…
— Моей любовницей, — бесстрастно закончил лорд. Подождал, но так как я ошеломленно молчала, продолжил: — Выбирайте, что вам дороже — ваша честь или ваша сестра. Это лишь ваш выбор.
— Мой выбор? — прошептала я. — Лорд Фэрлин, за что вы так? Вы…
— Чудовище, не так ли? — подсказал он.
— Я не думала, что вы воюете с женщинами! — от гнева я потеряла всякий страх перед ним. Подняв голову, он смотрел на меня, пряча под опущенными ресницами зеленое пламя.
— Так вот как вы добиваетесь женщин? Угрожая им или их близким? Конечно, иначе вы не добьетесь ни любви, ни даже дружеского взгляда! Поймите, страхом можно подчинить, сломать, унизить, но нельзя заставить любить!
