Роберт Сальваторе - Стражи
Но когда мы приближались к Восточной Факельной Башне, лежавшей на дальнем юго-восточном углу города, лошадь едва могла удерживать галоп. К тому времени, когда мы обогнули морскую стену и ступили на побережье к югу от города, кобыла отказалась бежать дальше. Она тяжело дышала.
Мы с Джоэн спешились, тщательно оглядев лошадь. Однако кроме очевидной усталости, с Дымкой все было хорошо. Оба мы задавались вопросом, не навредило ли заклинание Робийярда животному больше, чем мы думали. Никто из нас не мог исключить того, что маг мог обрушить какую-то изнуряющую магию на это царственное существо. Но даже если это было так — все, что мы могли сделать — это ждать, когда заклинание закончится.
Её усталость замедляла наш шаг, делая нас обычными в толпе людей, которые блуждали на окраинах большого города. Никто не обращал на нас внимания.
У нас не было провизии, и мы путешествовали как можно быстрее. Но Дымке нужно было часто отдыхать, и мы решили потратить это время на то, чтобы найти еду — крохи, которые можно было отыскать по пути — ягоды, коренья и тому подобное. Однако подобной пищи всегда было слишком мало.
— Может, ей нужно больше есть? — спросила Джоэн, поглаживая гриву лошади, пока мы ехали по узкой грунтовой дороге.
Я пожал плечами, отвечая:
— Может быть. На Морской Фее было не слишком много еды для коня, а здесь трава все еще мертвая и мерзлая.
В некотором смысле мы надеялись, что были правы, хотя, с другой стороны, опасались, что красивая лошадь умрет голодной смертью. Потому, мы отбросили эту тему, когда оставили позади главную дорогу. На третий долгий, холодный и голодный день наши желудки начали громко урчать, и мы поняли, что нужно отыскать город или, по крайней мере, поместье. Иначе скоро мы все погибнем.
Разыгралась ранняя весенняя буря. Холодный дождь тяжело падал вниз, относимый ветром. Я как можно сильнее завернул нас обоих в свой волшебный плащ. Прежде, чем он потерял свою магию, плащ мог растянуться, чтобы охватить нас двоих, однако теперь каждый порыв ветра трепал его края, угрожая отбросить нашу жалкую защиту.
Несмотря на усталость, Дымка потрусила вниз по грязной дороге. Движения лошади были плавными. Та магия, что позволяла ей бегать по воде, не давала ей слишком глубоко проваливаться в грязь. Я обнял Джоэн и крепко ухватился за гриву Дымки. Нырнув под капюшон плаща, я закрыл глаза.
Дымка сможет идти сама. Она умна.
Удар локтем в грудь разбудил меня.
— Что это было? — спросил я.
— Проснись, м? — сказала Джоэн.
— А вот и нет, — ответил ей я.
— Ты замерзнешь, знал? Заснешь и не проснешься.
— Не собираюсь я замерзать до смерти.
— И как я это пойму, м? — Джоэн развернулась в седле, чтобы посмотреть на меня. Глаза девушки были полны беспокойства.
— Я только что тебе это сказал.
— Ой, да я не об этом. Как ты скажешь мне что-нибудь, если замерзнешь? — она улыбнулась и рассмеялась.
Улыбнулась и рассмеялась — здесь, на диком Севере, на морозе, голодная и несчастная. Я поглядел на подругу, ища знак того, что она просто делает вид, чтобы поддержать мое настроение, но нет, она не притворялась.
Новый порыв ветра задрал плащ, отбрасывая светлые волосы Джоэн на её лицо. Волосы девушки были короче, чем при нашей первой встрече. Тогда её пшеничные локоны сбегали вниз по спине, однако теперь их концы были неровно обрезаны там, где коснулся их кинжал, и волосы едва достигали плеч.
Но это так шло ей. Мне хотелось сказать об этом Джоэн, вот только я не смог найти слов.
Она отвернулась от меня, откидывая волосы с лица, и энергично замотала головой. Если бы я к тому времени не промок до самых костей — внезапные брызги, окатившие меня, могли бы напугать.
Я поймал края плаща, которые хлопали на ветру вокруг нас, и снова потянул их вперед, оборачивая порванную ткань вокруг нас с Джоэн. Опустив голову ей на плечо, я собрался вздремнуть, игнорируя её предупреждение.
Но что-то, располагавшееся в нескольких сотнях ярдов вверх по дороге и примерно столько же — в сторону от неё, бросилось мне в глаза.
— Это…? — начал я, глядя вдаль.
— Свет факелов, — закончила Джоэн.
Хотя мы были всего в трех днях от Глубоководья, вокруг нас тянулись пустые подворья, распаханные поля, несколько заброшенных домов и разрушавшихся сторожевых постов, между которыми лежали рощицы голых деревьев. Холмы выглядели словно замерзшие волны, а сильный дождь вокруг растапливал снег и лед, создавая вокруг нас маленькие быстрые ручейки. Звук дождя был оглушительным, а облака были такими тяжелыми, что тьма, стоявшая вокруг, была почти ночной. Однако, свет факелов вдали не вызывал сомнений.
— Может, это патруль из Глубоководья ищет нас, — сказал я, надеясь, что это не так.
— Они не станут тратить на подобное время, — сказала Джоэн. — Особенно, в такую погоду.
— Тогда — бандиты?
— Может быть. Как думаешь, у них есть немного еды, м? — хмыкнула девушка.
— Сомневаюсь, что они поделятся с нами.
— Да ладно. Это не бандиты. Ты просто не хочешь зазря надеяться, да?
— О чем ты?
— Это деревушка, — сказала Джоэн. — Но если ты скажешь "Это деревушка" — значит, позволил себе надежду. Слишком рано.
— Может быть, это и деревушка, — сказал я. — Ну и что?
— Это деревушка или ферма. И мы поедем туда, м? Что плохого может случится?
— Это может быть военный патруль орков, — пошутил я, но даже сама эта мысль заставила меня задрожать.
— Хорошо, ладно. А что может случиться хорошего?
— Это Малчор Харпелл, — ответил я.
— Ой. Кто?
— Мне кажется, он — маг. Я собирался отыскать его прошлой осенью, но потом нашел Хрисаора в Глубоково…
Сердитое рычание Джоэн прервало меня.
— Хрисаор. Да, будет здорово, если он там.
— Здорово? — спросил я, смущенный.
— Хрисаор, в одиночку несущий этот факел. Мы найдем его, и я убью его, м? — сказала девочка. Гнев покинул её голос также быстро, как пришел, сменяясь пугающим равнодушием.
— Вероятно, это просто бандиты, — сказал я, пытаясь сменить тему.
Мы оба рассмеялись, и Джоэн похлопала Дымку по шее, направляя её к пламени. Лошадь повернула и споткнулась. Мы с Джоэн подались вперед. Лбом я врезался в затылок подруги так сильно, что перед глазами замелькали звезды, а девушка задохнулась от боли. Голова Дымки повалилась вперед, и мы соскользнули со спины кобылы, боясь перелететь через её голову.
Когда наш вес перестал тяготить её, Дымка, казалось, почувствовала себя лучше. Но ненамного.
— Раньше она никогда так не спотыкалась, — сказал я.
