Александр Воронков - Искры завтрашних огней
Специям я быстро нашёл применение, добавив их в морковное пюре и подмешав туда же меленько нашинкованный лучок с чесноком. После этого, наскоблив две полные пригоршни стружек от крепчайшего овечьего сыра, смешал их с получившимся соусом. Приправив им разложенную по нескольким плошкам исходящую паром баранину, я, наконец, смог утереть честный трудовой пот. Что ни говори, а в условиях отсутствия кухонной культуры начала двадцать первого века труд повара - та ещё каторга. Все эти мясорубки, электрические и газовые печи, миксеры и холодильники настолько облегчают жизнь, что я скоро буду морально готов сам изобрести электричество, дабы когда-нибудь иметь возможность воткнуть штепсель в розетку вместо того, чтобы долбаться у первобытного очага как советский космонавт из анекдота: 'с помощью молотка, зубила и такой-то матери'!
Водрузив на экспроприированный у одного из дружинников небольшой щит четыре наименее кривых плошки, я ввалился в избушку к панам. Судя по тому, что оба Жбана с паном Юрасем уже уполовинили наш резервный бочонок пива, основные вопросы меж ними были уже заданы и ответы получены. Ну что ж, лезть в их семейные дела я так и так не собирался. Моя задача съездить, куда послан, и привезти, что требуется.
- Ого-го, дождались мы, наконец, доброй трапезы! - Расплылся в улыбке земан. - Чем нынче нас, грешников, порадуешь, мастер Макс?
- Уж простите, шановные паны, но с харчами в лагере скудно, как в нищенской котомке. Так что пришлось использовать то, что нашлось. На этот раз продовольствия хватило только на мясо по-берберийски, но и то - без помидор и красного перца. Ну, так их в Богемии и взять неоткуда, а с Мексиканщины да Чилийщины их навряд ли вскоре привезут.
- По-берберийски - это как? - Заинтересовался пан Влчениш.
- По-берберийски - это вкусно! Вот, извольте сами отведать, славные паны!
Расставленные мной на столе мисы с кушаньем ароматно парили, добавляя в спёртую атмосферу комнаты единственный приятный запах.
- Да я тебя не о том спрашиваю, человек! Откуда взялось это самое 'по-берберийски'?
- Э-э-э... Если попросту сказать, то берберы - это такие сарацины. Пищу же эту вкушали славные рыцари, ходившие в Крестовые походы ради освобождения Святой Земли. Следовательно, и нам она дозволена, потому что и нашу землю освобождать надо от Имрё-бека и его косоглазых хозяев!
- Ха! Славно сказано!
Ну-ка, мастер, выпей-ка с нами за погибель шелудивого пса Имрёйки и его своры! - раненый изгнанник из Влченишева со стуком поставил передо мной початую глиняную кружку пива. Видимо, присутствующим дворянам пришлось по душе это пожелание, поскольку спустя секунду кружки со стуком сдвинулись, а спустя две доброе пиво полилось в лужёные глотки. А я чё? Дают - бери, бьют - беги, как меня ещё бабушка учила. Тем более угощение за одним столом с панами поднимает мой статус в глазах отряда.
Поднял кружку и кивнул:
- Нех сгине! - и тоже приник к тёплой горьковатой влаге.
Ночевать пришлось в шалаше: места в доме были заняты панами, посчитавшими, что простого мещанина факт совместного пивопития и без того вознёс на небывалую высоту в глазах окружающих. В целом, надо признать, это верно: не только хлопы и влченишевы разбойнички, но и дружинники из отряда Жбана относятся ко мне как к ближайшему помощнику земана, ставя на одну доску с Полуксендзом, как ни крути, являющимся на время излечения пана Юрася фактическим командиром его ватаги. Под утро от неудобной позы ныли все мышцы: добро хоть по зимнему времени в шалаше практически не оказалось клопов, от которых на таких вот нечаянных ночлегах обычно не знаешь, как и спасаться. Потому приказ подниматься и выволакивать свои седалища на поляну я встретил не только без возмущения, но даже с неким подобием энтузиазма.
Раннее воскресное утро встретило нас не прохладой, как в известной песне, а начинающимся густым снегопадом. По приказу Полуксендза население обоих шалашей нестройной толпой сгуртовалось в нескольких шагах от входа в избушку. В очередной раз отметил для себя: в этом мире свободного человека проще застать на улице без штанов, нежели без оружия. У каждого - нож, почти у всех - топоры-сокирки заткнуты сзади за пояс, несколько копий и рогатин, два трофейных лука... Вот уж точно: 'готовы к труду и обороне'! это у нас всё больше значки цепляли...
Автоматически проверил и у себя - легко ли выходит клинок из ножен, удобно ли будет доставать сокирку. Сунув руку за пазуху кожуха, убедился, что с висящим в самодельной 'сбруе' единственным в мире двуствольным пистолетом ничего не случилось, да и 'самолепная' глиняная пороховница никуда не успела затеряться. Пока копошился - не заметил, как из домика выбрались оба Жбана и тяжело опирающийся на плечо Франты пан Юрась Влчениш, которого сзади поддерживал дед Стах. Та-ак, похоже, наши 'отцы-командиры' собрались открыть нечто вроде митинга...
Точно! Для начала пан Юрась вкратце обрисовал присутствующим неприятные перспективы зимовки в лесу при отсутствии запасов питания. Каковое питание в избытке имелось в распоряжении подлого захватчика - Плешивого Имрё в кладовых и амбарах родового замка Влченишей. А раз так, то он, единственный законный владелец Влченишева, благословляет славных храбрецов оный замок отобрать, а найденное там продовольствие и иное имущество честно разделить как боевую добычу. Помянутые храбрецы несколько воодушевившись, прокричали здравицу щедрому пану, хотя на некоторых небритых физиономиях явственно читалось сомнение в принципиальной возможности занять фортецию столь малыми силами. Откровенно говоря, я тоже несколько удивился, вспомнив некогда заученное правило расчёта потерь при штурме укреплений: трое штурмующих к одному обороняющемуся. Впрочем, следующий 'оратель' - земан Ян Жбан, как наиболее опытный из присутствующих панов-рыцарей принявший на себя общее командование операцией, - в своей более прагматической, нежели агитационной, речи обрадовал:
- Выступаем сейчас, в лагере остаются только раненые и старики. За день подберёмся к Влченишеву, в обход, сделав крюк: не исключено, что со стороны ворот нас уже поджидают. С темнотой пан Франта с Антаном и Ухом взберётся на тын и освободит проход остальным. Тут уж не зевать! Обоим лучникам занять место на валу снаружи тына и выцеливать каждую сволочь, которая окажется на виду. И не дай вам Святой Ян, ежели какой-нибудь гад, заполучив стрелу, окажется на ногах! Лично после боя высеку и половины доли в добыче лишу! Остальные, разделившись на два отряда, штурмуют здания во дворе. Не дай Господь, кто заорёт допрежь вражин! Я с моими людьми захватываю дружинный дом, а пан Франта с остальными перекроют выход из конюшни и уничтожат караульных у ворот. И запомните: собирать добычу во время боя - запрещаю настрого! Как только перебьём эту сволочь - лично прослежу, чтобы никто не остался обделённым! Смотри же, Чтвртак: ежели кто из твоих людей из общего дувана что исхитит, так с него - первый спрос, а второй уж - с тебя!
