Сергей Иванов - Сезон охоты на ведьм
– Он что же теперь, робот? – обмирая, спросила девочка.
– Вампир, – поправил Вадим. – Причём настоящий, классический.
– И даже кровь хлещет? Господи, но зачем?
– Чтоб зацепиться за наш мир. Раньше его удерживало равновесие между отражениями Хаоса и Порядка либо разветвлённая корневая система, проросшая в души других. Теперь для выживания ему необходимо вводить в себя недостающий заряд, иначе его попросту выдавит в родственную среду. А что является лучшим разносчиком Хаоса? Свежая, парная кровь!.. Ещё можно выгрызать у живых мозг, но технически это сложней. И чем необузданней, вольнолюбивей жертва, тем слаще её соки. Вообще я полагаю, что «охоту на ведьм» во все времена организовывали именно вампиры. Ибо у ведьм обратный перекос и Хаос в них прямо бурлит. А уж если к вампирам угодит истинный, цветной маг!..
Юля ощутимо содрогнулась, и Вадим тут же замолчал, пристыженный. Кажется, он увлёкся настолько, что потерял «контакт с аудиторией».
– Похоже, ты псих, – сообщила девочка. – А ведь у меня сразу закрались подозрения. Вампиры, надо же! Ясновельможное вампирство как высшая стадия человечества. «Мы наш, мы новый мир построим!..» Больше ничего не придумал?
– Да разве только вампиры? – усмехнулся Вадим. – Здесь такой рассадник нечисти!.. Кстати, никогда не подглядывала ночью за отцом?
– Точно, у тебя крыша поехала! – убеждённо сказала Юля. – Конечно, спасибо тебе за жизнь, я с ней как-то свыклась, но, может, не стоит обхаивать моих родичей? До сих пор я и сама с этим неплохо справлялась.
– Ладно, не впечатляйся, – отступил он. – Я предупреждал: это фантазии. Может, я параноик, однако безобидный – сама знаешь. Если хочешь, могу рассказать ещё: и про оборотней, и про зомби, и про могущественных чёрных колдунов, обосновавшихся…
– Как тебе моя попка? – перебила Юля и даже продемонстрировала, извернувшись. – Правда, сладкая?
– Не знаю, – вздохнул он, – не пробовал.
– Так в чём же дело? Доступ к телу открыт. Давай, пробуй!..
Она легла на Вадима всем туловищем и на минуту затихла, наслаждаясь его жаром и энергичным массажем, прокатившимся по её тылам от ягодичек до шеи, будто у него включился рефлекс – довольно странный для мужчины в такой ситуации. Конечно, девочка ждала от Вадима большего, но, видно, рассудила, что для начала сойдёт и это. По крайней мере, холод ей теперь не грозил.
– А зачем на свете люди? – пробормотала Юля ему на ухо и сама же ответила: – Чтоб их жрали вампиры. По-моему, так!
И хихикнула, довольная шуткой. Чуть погодя потёрлась носом о его плечо и попросила:
– Дяденька, научи плохому.
– Где уж мне, – хмыкнул Вадим. – Это молодым у нас – дорога.
– «Дорога ложка к обеду», – сказала Юля. – Но ты любишь меня?
– А чего б ты хотела: развесистой лапши на ушах или правды?
– Наверно, лапши, – со вздохом призналась она. – Ну хоть немножко – любишь?
– Понемножку я люблю многих – это ещё не повод слагать серенады, – возразил Вадим. – Вот если б я возлюбил тебя сильнее, чем себя!.. Но ведь настолько и ты никого не любишь?
– Что я, псих? А впрочем, может, и псих.
– Ты о чём?
– «Что-то с памятью моей стало», – пожаловалась Юля. – Как раз после твоей обработки мозжечка. Попёрли воспоминания, вплоть до самых давних, – и все такие яркие!.. Кстати, чего ты трындел насчёт наладки борто-компа? Может, ненароком саданул по блоку памяти?
– Что-нибудь ещё? – помолчав, спросил Вадим.
– Ещё стала считать не хуже калькулятора. Только задумаюсь – дырк, и выскакивает ответ! Это какой блок?
– Расчётный, – буркнул он. – Даже не блок, а ма-аленькая такая программка, организующая ячейки особым образом. Понятия не имел, что это затронется, – извини.
– Чего там, даже удобно. Знаешь, мне теперь часы не нужны: всё время тикает чего-то в мозгах – и в любой момент, только спроси!..
– Сколько? – быстро спросил Вадим.
– Два часа сорок одна минута, – ответила Юля голосом телефонной дикторши. – Дырк!
– Смотри-ка – верно.
– Ага, значит, ты тоже?
– А как насчёт оперативной памяти?
– А это чего?
– Это – количество данных, коим способен оперировать, – объяснил Вадим. – Чем выше ОП, тем сильнее склонность к системному мышлению, тем большие проблемы можно охватить за один присест.
– Ну, это я не знаю, – сказала девочка. – И скучна мне твоя ОП, так что не приставай. Без того на душе мерзко.
– Хочешь, утешу?
– Хочу, – сразу ухватилась девочка. – Даже знаю – как. Главное, тебе ничего не придётся делать…
– Я о другом, – оборвал он. – Твой «папуля»…
– Ну?
– …вовсе не отец тебе. Даже не родственник.
– Класс!.. Это ты сейчас допёр, да?
– Это я в тебе откопал, в твоей памяти. Сама ты забыла.
– Ага, – сказала Юля после паузы. – А мать?
– Мать настоящая.
– Ну хоть что-то. Хотя бы покойников у меня не отбираешь.
– Бог с тобой, Юленька, я-то при чём?
– При том, что ты это выдумал! – выпалила девочка. – И знаешь зачем?
– Ну?
– Чего «ну»?
– Ну, не знаю, – усмехнулся Вадим.
– Чтоб подкрепить себя ещё и этим. Как же: сиротка, бедненькая, деточка!.. Разве такую можно тронуть?
– Но ты и вправду малолетка – подсудное ж дело!
– Очень колышут тебя суды – кому другому напой!.. Между прочим, по законам шариата я уж года три как могла выскочить замуж.
– Во-первых, я не мусульманин.
– Это в-третьих, – гневно перебила Юля. – Во-первых, ты меня не хочешь.
– Тогда мне бы не потребовались подкрепления, – возразил Вадим. – Уж если я кого не хочу, то… извини.
Попрепиравшись ещё с пяток минут, девочка заснула, согретая его теплом и укутанная мысле-облаком. Чуть погодя расслабился Вадим – даже вроде задремал. Однако вскоре проснулся, сквозь шум непогоды различив знакомое гудение.
Осторожно он приподнял голову, вслушиваясь. Но сейчас же очнулась и Юля, будто на время сделалась его продолжением.
– Чего? – спросила с беспокойством. – Не серки, нет?
– Господи, – пробормотал Вадим, – он меня достал!..
– Кто?
– Да «ворон» этот: опять разлетался. Каждую ночь – что твой серафим!.. Теперь-то по чью душу?
Прошлёпав к балконной двери, он скользнул наружу и опустился коленями в сугроб, положив руки на перила, а подбородок на руки, чтобы не слишком маячить. Спустя минуту на балкон впорхнула Юля и привычно оседлала Вадима, распластавшись на его спине, точно лягушка, а поверх закрывшись одеялом. Чуть впереди них, вдоль балкона, уже вовсю мела метель, заслоняя далёкие дома и соседнюю рощу. Однако вблизи было тихо, только сыпал густой снег, пушистыми хлопьями оседая на одеяло. А воздух даже не казался морозным – наверняка внизу, на ещё тёплой земле, было слякотно, как обычно. Похоже, холод подступал сверху – и с каждой ночью всё ближе.
