Евгений Малинин - Час Черной звезды
Ратмир долго смотрел на яркую оранжевую звезду, и эта искра, медленно перемещавшаяся по темному прямоугольнику окна, словно вливала в него новые силы, вымывала из души тревогу и сомнения. Спустя десяток минут трижды посвященный волхв сбросил с плеч пока еще темную хламиду, улегся на свою жесткую постель, закрыл глаза и спокойно заснул.
Это была первая ночь после третьего посвящения, которую он провел в полном покое и безмятежности.
Покой и безмятежность, подаренные ему Волчьей звездой, не оставили его и на следующий день. После утреннего омовения и легкого завтрака Ратмир снова вернулся к тексту Первого пророчества, но на это раз он не просто читал текст, отдаваясь его тяжелому, сложному ритму, он разбирал его по строчкам, по словам, по слогам, он искал и находил намеки и подсказки, пропущенные им ранее. Он изучал этот документ!
На третий день пребывания в башне Покоя у Ратмира появилась новая забота — перстень, который он обнаружил на своем пальце после возвращения к жизни в доме Матери всего сущего. В середине дня он вдруг снова почувствовал тяжесть этого перстня, повернутого на пальце камнем внутрь ладони. Разжав пальцы, он увидел, что камень, вправленный в перстень, буквально лучится зеленым светом, и в тот же момент ощутил едва уловимое ментальное воздействие… Кто-то невидимый явно пытался внушить ему нечто стороннее. Ратмир замер, пытаясь разобраться в своих ощущениях, и через секунду понял, что его незаметно клонит в сон. Поставив блок ментальной атаке, волхв встал из-за столика, подошел к постели, несколько секунд словно бы в сомнении смотрел на нее, а затем улегся и закрыл глаза, весь обратившись в слух.
Минут пять прошло в тишине, а затем послышался тихий шорох шагов. Судя по этому шороху, в комнату вошли двое — один направился к столику в углу, а второй подошел к постели и остановился, явно рассматривая спящего Ратмира.
Скрипнул стул, зашуршала бумага… снова наступила тишина, но через несколько секунд до слуха притворяющегося спящим волхва донесся тихий шепот:
— Господин, тут есть пометки, только я не понимаю…
— Тебе ничего не надо понимать… — перебил писца такой же тихий шепот, но гораздо более властный. — Просто скопируй текст и относящуюся к нему пометку… — Последовала секундная пауза, и тот же шепот добавил: — И поторопись, боюсь, его сон не слишком глубок!
Снова зашуршала бумага, потом быстро заскрипело перо.
«Интересно, кому это понадобились мои пометки, касающиеся Первого пророчества?..» — подумал Ратмир, и тут ему пришла в голову другая мысль. Едва слышно всхрапнув, он немного повернулся, словно бы укладываясь поудобнее, незаметно разжал правую ладонь и повернул ее в направлении стоявшего у кровати человека. Спустя десяток секунд он понял, что его незваный посетитель высок, худ и одет в белую хламиду. Это, без сомнения, был один из трижды посвященных! Ратмир не знал в лицо всех членов Совета посвященных, да и лицо своего «гостя» он различить не мог, его способности слеповидения распространялись только на форму и цвет объекта, но он постарался запомнить фигуру и рост «гостя», надеясь узнать его в будущем.
— Ну, скоро ты закончишь?! — раздался недовольный шепот трижды посвященного.
— Господин, пометок очень много, но я стараюсь работать быстро… — последовал едва слышный ответ писца.
— Плохо стараешься! — Шепот трижды посвященного стал чуть громче. Он повернулся в сторону Ратмира, и на плоском, чуть размытом белом пятне, видимом Ратмиром вместо лица, вдруг прорисовались темные, чуть прищуренные внимательные глаза.
— Этому волку удалось пройти третье посвящение… — Шепот трижды посвященного стал тише и спокойнее, он просто размышлял вслух, а Ратмир внимательно слушал эти размышления. — Он действительно талантлив, а значит, опасен. И его мысли… любые мысли… могут быть весьма полезны для меня… Волк молод, ему будет нужен… друг в Совете, почему бы этим другом не стать мне? Если наши мысли… высказанные мысли… совпадут, он вполне может проникнуться ко мне доверием, а там… А там поглядим…
— А кроме того, господин сможет использовать… развить соображения волка по поводу Первого пророчества при составлении собственного… пророчества! — льстиво поддакнул писец, не прерывая труда.
Трижды посвященный резко повернулся к своему клеврету:
— Ты еще не закончил?! — Это был уже не шепот, а гневное шипение!
— Закончил, господин… — едва слышно отозвался писец. — Уже закончил…
— Тогда освободи это помещение от своего присутствия!..
Темная тень бесшумно метнулась от столика к стене и вдруг… растворилась в ней.
Трижды посвященный снова повернулся к Ратмиру, и тот опять увидел темные внимательные глаза. Последовал долгий молчаливый взгляд, а затем тихий шепот:
— Ну что ж, волк… Прощай до… Совета…
Закутанная в белое тень повернулась, медленно и бесшумно, словно призрак, поплыла прочь от постели Ратмира и тоже растворилась в стене. Спустя несколько минут Ратмир почувствовал, что ментальное воздействие на него ослабело, а затем и вовсе исчезло. Около получаса он продолжал притворяться спящим, а затем «проснулся». Потянувшись, он смахнул ладонями с лица «остатки сна» и встал с постели. Внимательно оглядевшись, он убедился, что никаких следов присутствия в его комнате незваных гостей не осталось, разве что листки на столике сложены чуть иначе. Правда, заметить это можно было, только зная, что в комнате появлялись посторонние.
Ратмир подошел к окну и надолго задумался. Нет, его не занимала личность незваного гостя, этот интерес он отодвинул на второй план — незачем думать о том, что не представляет пока опасности, а сам посетитель рано или поздно себя обозначит. Сейчас Ратмира занимал перстень. Три дня он совершенно не ощущал его на своей руке, не ощущал до такой степени, что даже забыл о нем! И вот перстень сам напомнил о себе, причем напомнил, проявив странное свойство — определил и качественно обозначил ментальную атаку! Сейчас ему стало совершенно ясно, что, если бы перстень не предупредил его, он никогда не засек бы столь тонкое ментальное воздействие и, возможно, теперь спал бы самым натуральным сном, даже не подозревая о тайном посещении своей комнаты!
«Прежде всего надо понять, откуда он взялся на моем пальце?.. — подумал трижды посвященный волхв, и в тот же момент в его памяти возникли слова: „Если ты вернешься в Мир, у тебя будет доказательство того, что ты побывал за гранью Бытия…“» Эту фразу он слышал от Вершителя Марка, когда они беседовали на Звездной тропе, по ту сторону Бытия. И еще Марк сказал: «Они должны вспомнить эту вещь!..»
