Смута (СИ) - Городчиков Илья
Сейчас мы с Фабрисом и Рубеном сидели на окраине леса, рассматривая хоромы боярина Червонцева. Жил он немного вдалеке от своих деревень, предпочитая, видимо, свой личный покой и покой домочадцев. Этот самый покой вечно охраняли четыре человека, постоянно маячивших вокруг дома. Они были вооружены, но не одоспешены, что было немудрено. Своё имение боярин заимел в достаточно спокойном, хоть и не самом плодородном регионе, а потому боятся внезапного нападения на собственную обитель. Судя по его землям и предполагаемому достатку, боярин может содержать десяток другой воинов, да и отдельный дом непонятного, но явно жилого предназначения, у него на территории стоял. Может ли это быть дом для гридней? Вполне. Так что силовой вариант разрешения проблемы становится всё менее и менее привлекательным.
- Будем ждать ночи? – шепнул за моим плечом Фабрис, - Иначе придётся вступать в бой.
- Если ночи дождёмся, то точно придётся биться, а мне этого не сильно хочется.
- А что ты предлагаешь?
- Рубен, ты же быстро бегаешь? – повернулся к своему адъютанту.
- Опять наживкой быть? – театральным страдальческим голосом спросил Рубен.
- Ага. Сделай так, чтобы за тобой вот те хлопцы погнались. Ну или хотя бы часть. – я указал на боярских охранников, ведущих праздные разговоры около хором своего хозяина, - Приведи их сюда.
- Будет сделано, командир!
Рубен аккуратно пополз по земле, не особенно заботясь о сохранности своей одежды. На лицо он натянул грубый платок, скрывая свою и так никому неизвестную личность. Полз он быстро, прильнув практически к самой земле. Разделявшие нас несколько сотен метров преодолел он меньше чем за полчаса и неожиданно появился за стеной конюшни, прямо под носом одного из ратников Червонцева. Неожиданно, он громогласно засвистел, и охранники боярина подорвались со своих мест, сразу же побежав в сторону звука. Рубен ещё раз засвистел и со всех ног побежал в нашу сторону. Охранники тут же рванули за молодым наёмником, а мы с Фабрисом переглянулись, приготовившись встречать боярских ратников.
Долго ждать их не пришлось. Рубен влетел в лес и тут же схоронился за одним из деревьев, переводя дух. Ратники подоспели за ним через несколько секунд. Я пропустил первых трёх и тут же огрел последнего из бегущий подобранной в этом же лесе палкой. Удар вышел приличным и моментально выбил дух из ратника, обрушив его на землю. Сразу же начали действовать и Фабрис с Рубеном. Они взяли на себя двух передних, сцепившись с ними на саблях. Последний из стоящих на ногах обернулся ко мне, и я бросился на него, сшибая с ног. Оказавшись подо мной, он попытался рубануть меня саблей, но мне удалось перехватить его руку и взять на болевой, упёршись ногами в шею. Воин оказался крепким и долго сопротивлялся, пытаясь нащупать кинжал на своём поясе, но это не дал ему сделать Фабрис, ударом ноги отправляя последнего из здравствующих боярских воинов в небытие.
- Без крови не получилось. – объявил старый лекарь, протягивая мне руку помощи.
Воспользовавшись помощью старика, я рывком поднялся на ноги. Оказалось, что один из преследовавших Рубена ратников нынче лежал под деревом с разрубленным горлом. Я поцокал языком, сожалея о жертвах, которых возможно было избежать. Проверив огретого мною ратника, понял, что и он уже отдал богам свою душу ввиду перелома шеи. Однако остальные двое сейчас были вполне себе живы. Один лежал в отключке, уткнувшись носом в землю, тогда как второй был вполне себе в сознании и таращился на меня полными ярости глазами. Броситься на меня ему мешала обвитая вокруг его кистей крепкая пеньковая верёвка, а заорать не позволяла плотно заткнутая во рту косынка Рубена.
- Вяжите пока второго. – я кинул Фабрису верёвку, а сам присел у находящегося в сознании ратника, - Ты извини за своих ребят. Я хотел обойтись без крови, но как получилось, так получилось. Если будешь отвечать на мои вопросы, то сегодня к Тарбогу не отправишься. Ты меня понял?
Ратник хотел было выдать в мою сторону целую цепочку ругательств, но через несколько секунд он образумился и кивнул.
- Барин сейчас в имении?
Кивок.
- Ещё бойцы в имении есть?
Ратник кивнул и повернулся на бок, показывая два вытянутых пальца.
- Пленники есть?
Во взгляде бойца явственно читался вопрос и стало понятно, что он ничего об этом не знает, либо же упёрто скрывает своё знание. Казалось бы, вытащить этого ратника поближе к хоромам барина, да бежать отсюда быстрее, но одних его слов мне было недостаточно и не предупреждая, я ударил его в висок, отправляя того в глубокий сон.
- Свяжите их вокруг дерева. Нам нужно осмотреть имение.
Рубен вместе с Фабрисом стали быстро исполнять приказ, а сам я стал поправлять ножны с саблей на поясе. Если придётся сражаться, то всегда нужно быть максимально к этому готовым и промедление хоть в одну секунду может стоить жизни. Как только бойцов связали, то мы, пригибаясь, стали покидать лес. Передвигались мы с удобной стороны, где в жилище Червонцева почти не было и так немногочисленных окон.
Подобравшись вплотную к барским хоромам, я попытался заглянуть в окно, но через не самую ровную слюду разглядеть хоть что-то было просто невозможно. Ощущал я себя, мягко говоря, неуютно. У меня не было информации и если нас здесь заметят, то очень велик шанс того, что закопают, где ни будь с оперённым болтом в затылке. Пока что нас спасал тот факт, что в имении было относительно пусто и даже слуги не сновали по двору. Я быстро перебежал к зданию конюшни и заглянул внутрь. Помимо шести лошадей, внутри был всего один конюх, что повернулся на издаваемый мною шум. Он было хотел что-то спросить, но увидев прижатый указательный палец к губам и сверкающее на солнце лезвие сабли, конюх быстро всё понял и медленно опустился на колени, подняв руки вверх. Я благодарно кивнул и подошёл к нему, убрав саблю обратно в ножны, но положив ладонь на скруглённую рукоять пистоля. Что это за оружие конюх знать не мог, но продолжал молча стоять на коленях. В царившем полумраке конюшни его было трудно разглядеть, но фигура его была щуплой и в целом конюху было вряд ли больше пятнадцати лет.
- Быстро и чётко отвечай на мои вопросы. Понял?
- Да… - практически беззвучно прошептал барский слуга.
- Ты что ни будь знаешь о пленниках барина?
Парень опешил, но было видно, что задумался. Он было хотел даже приложить пальцы к рукам, но ещё раз взглянул на рукоять сабли у меня на поясе, после чего быстро передумал.
- Я слышал, что ратники обсуждали какого-то Пахома. Не знаю кто это такой, но они говорили, что он так храпит по ночам, что аж в доме слышно.
- Среди слуг или ратников есть кто-то с таким именем?
- Нет! Я вообще о таком в первый раз слышу.
- Бойцы живут в том отдельном доме? – я кивнул в сторону дома, чьё предназначение так и не смог понять.
- Да.
- Бойцы в том здании?
- Да. Ещё четыре куда-то убежали.
- Хорошо. Сиди здесь и будет тебе счастье. Если вылезешь и на клинок попадёшь, то не обессудь.
Парень закивал и для большей убедительности уткнулся лицом в раскиданное тут и там по земле сено. Я же вышел из конюшни и, махнув своим спутникам, подбежал к двери дома, вытащив из кобуры пистоль. Дверные петли были хорошо смазаны и внутрь дома мы проникли практически бесшумно. Дом был одноэтажным и представлял из себя обычную казарму на десять двухэтажных кроватей с отдельной печкой. Сейчас здесь было прохладно и две кровати были заняты. На них громогласно храпели двое бородатых мужчин, коротающих время за сном. Храпели они так громко, что мне показалось, будто под ногами трясутся половицы. В противоположном конце помещения была ещё одна дверь и непонятно куда она вела. Пройти через спящих воинов, не разбудив их, было практически невозможно, а потому жестом я позвал за собой маячившего за моей спиной Рубена, демонстративно вытаскивая из ножен дополнительно взятый кинжал. Рубен понял жест правильно и также вытянул свой клинок. Впервые мне приходилось убивать вот так из-подтяжка, не видя лица врага, но на моё удивление руки совсем не дрожали. Рубен также, почти бесшумно подошёл ко второму из ратников, и мы приготовились нанести удар. Я занёс руку и изготовился к удару, но тут глаза бойца раскрылись, и он посмотрел прямо на меня. Барский боец даже попытался было закрыться от удара, но ещё не очнувшееся тело не дало ему этого сделать. Заточенный до бритвенной остроты кинжал вошёл прямо в середину горла воина. Он задрожал, задёргался, пытаясь вырвать из раны клинок, но у него ничего не получилось, а я ещё продолжал его держать, надеясь, что это никто не услышит. Воин просто в один момент просто перестал дёргаться, а из его горла толчками продолжала выливаться кровь, заливая деревянные половицы казармы.
