Константин Асмолов - ФЭНТЕЗИ-2003
Доминика неуклюже перевалилась через высокий бортик. Внутри не было ничего — голое деревянное донце. Доминика уселась, скрестив ноги, на собственный узелок с пожитками.
— Держитесь там за что-нибудь, — сказал снаружи Лив.
— А вы?
— Я запрыгну на ходу…
Доминика уперлась в стенки саней растопыренными руками и коленями. Лив снова забормотал; слова его сливались в одно длинное неприятное слово, и Доминикин нос зачесался: запах похож был на вонь от горящей ветоши.
Сани плавно двинулись вперед. Некоторое время Доминика слышала шаги — Лив бежал рядом, толкая сани, разгоняя, как мальчик, решивший прокатиться с горки; потом последовал толчок, темная тень мелькнула над Доминикиной головой, и сани стали вдвое тяжелее.
Лив, нисколько не сбивший дыхания, опустился рядом.
Доминика, притихшая, напуганная, слушала шум ветра по обе стороны саней. Зажженные Ливом огоньки остались позади; сани неслись сквозь темноту. В темноту. В никуда.
Потом вернулся свет. Доминика сперва зажмурилась и только потом разглядела в руках у сидящего рядом Лива — стилет; на треугольном острие горел, нервно подрагивая, язычок пламени.
— Страшно? — спросил Лив.
Доминика, не отрываясь, смотрела на стилет в его руках.
Колдун вздохнул:
— Ни один конь не может нести человека с такой скоростью… Я боюсь, что даже ездовой дракон — если бы даже рассказы о ездовых драконах не были сказками — не способен на это. Вы мужественная женщина, госпожа Доминика, с вами легко…
— Я трусиха, — сказала Доминика.
Лив хмыкнул.
Теперь, при свете, была видна резьба, покрывавшая сани изнутри. Деревья, знаки, животные, птицы; одно изображение перетекало в другое, и вместе они образовывали третье. Доминика засмотрелась.
— Это для красоты?
— И для красоты тоже.
— Сани тоже делал Крот?
— Нет. Для работы по дереву у него были другие… существа.
— А почему здесь лед?
— Для скорости… Сядьте удобнее, Доминика. У вас затекут ноги. Нам ехать не очень-то долго, но достаточно, чтобы…
Он вдруг замолчал. Прислушался; резко дунул на свой стилет. Огонек погас.
В темноте слышно было, как шелестит ветер и постукивают полозья. И все.
— Что… — начала Доминика.
— Ш-ш-ш…
Некоторое время Доминика ждала, стиснув пальцы. Потом Лив забормотал; Доминика зажала нос. Шум и постукивание сделались тише: сани замедлили ход. Остановились совсем.
Лив бесшумно поднялся. Доминика встала на колени.
Пещера теперь не была темной. Потолок ее, поросший сосульками, отблескивал красным, и свет становился с каждой секундой ярче.
— Ну вот, — сквозь зубы сказал Лив. — Как на заказ.
— Что?!
— Ничего особенного, госпожа Доминика… Просто переждите. Сделайте вид, что заняты размышлениями… в разговор не вступайте.
— С кем?
— А сейчас придет…
Доминика втянула голову в плечи. Сосульки на потолке вспыхнули цветными огнями, свет сделался нестерпимым — и почти сразу пригас; глядя поверх резной кромки саней, Доминика успела увидеть, как из бокового хода — а у тоннеля был боковой ход! — выскочило животное, похожее одновременно на пантеру и паука; на спине чудища помещался всадник, которого Доминика даже рассматривать не стала — просто легла на дно саней, закрыв лицо ладонями.
— Привет, Мизеракль, — сказал глуховатый отрывистый голос.
— Привет, Соа, — невозмутимо ответил Лив.
— Все маешься?
— А ты ревнуешь?
Чужой голос хохотнул:
— Твоя беда — это только твоя беда, Мизеракль.
— Рад был тебя видеть, — все так же ровно отозвался Лив.
— Ты уже уходишь? Как жаль… И совсем не хочешь угостить меня этой старой девой?
— Совсем не хочу, Соа. Более того — уверен, что ты пошутил.
Сделалось тихо. Так тихо, что удары Доминикиного сердца казались набатом, созывающим деревню на борьбу с пожаром.
— Ну ладно, Лив, — совсем глухо и очень отрывисто сказал чужой голос. — Захочешь еще раз прокатиться Кротовыми норами — милости прошу…
Послышался скрежещущий звук, будто провели пилой по камню. Ударил ветер. И свет померк.
Чуть приоткрыв глаза, Доминика успела заметить в последних отблесках этого света, как Лив прячет под плащ странный предмет, отдаленно похожий на пастушью свирель.
* * *— Последнее усилие! Р-раз!
Над их головами открылась крышка, впуская восхитительный воздух, впуская свет солнца и запах травы; Лив вылез первым и помог выбраться Доминике, вернее, вытащил ее, как пробку из бутылки.
Доминика глубоко дышала, запрокинув голову.
— Ну вот, — сказа Лив бодро. — Если мы осмотримся вокруг, что мы увидим? Степь. Совершенно безлюдную, и это правильно. Зато в двух шагах отсюда, в замечательно живописном месте на берегу реки, живет мой хороший знакомый, у которого мы переночуем в комфорте и безопасности… Госпожа Доминика, вы меня слышите?
Доминика с трудом села. Тряхнула головой. Поморщилась; вокруг в самом деле простиралась степь до горизонта, солнце опускалось с каждой секундой все ниже, морем ходила высокая трава. Ледяное подземелье с санями, и зловонные заклинания колдуна, и то чудовище верхом на другом чудовище, что обозвало Доминику «старой девой», — все это казались дурным сном.
— Нельзя раскисать, — посоветовал Лив. — Вот там, видите — деревья? Туда можно добраться за полчаса, если идти, не сбавляя шага… Доминика, вставайте. Помните о цели — вам нужно получить наследство, земли, воды, золото… что там еще?
Доминика поднялась, беззвучно заплакав.
* * *Дорога заняла час. Оказавшись в просторном дворе незнакомого дома, Доминика застонала и опустилась на землю — где стояла.
— Вот теперь верю, что вы устали, — одобрительно заметил Лив.
Хозяин дома был невысок, ростом Ливу по плечо, щупл и немногословен. Стук в ворота — окрик — ответ Лива — распахнутые створки — короткое рукопожатие. Хозяин степного хутора либо знал о предстоящем визите, либо всегда был готов принять в своем доме Лива — с кем бы тот ни явился.
— Здесь есть какие-то слуги? — спросила Доминика, не поднимаясь. — Служанки?
— Увы. — Лив развел руками. — Здесь не такое место, чтобы жить посторонним… Если я донесу вас до постели — вы не будете шокированы?
— Я хотела бы помыться, — слабо возразила Доминика.
— Глупости, — беспечно заметил Лив. — Усталый человек сначала спит, а уж потом занимается галантереей… Есть-то вы будете?
— Есть? — Доминика приподняла голову. — Буду…
— Вы прирожденная путешественница, — восхитился Лив. — Идемте в гостиную, Наш-Наш уже накрывает на стол…
