Людмила Ардова - Путь бесчестья
— А что, ты думаешь такое возможно?
— А от чего нет? Все возможно. Ни ты, не я не знаем, сколько наших детей блуждает сейчас по свету, что может, и к лучшему.
Если бы я знал, что в скором времени мои слова покажутся мне почти пророческими!
Так получилось, что дорога привела нас в земли близкие к Союзу Семи княжеств. В одном селении покупая провизию, мы увидели знакомое лицо!
— Опа! Да это же Пантокло! Помнишь его, Задира?
— Как же помню, — пробурчал он, — по милости этого шалопая мы чуть не лишились золота! К тому же 10 монет слишком большая плата за работу посыльного.
— Брось, Задира, парень был не виноват! Эй, Пантокло! Узнаешь нас?
Он узнал и испуганно вздрогнул, видимо страшась появления дракозавра.
— Не бойся, его нет с нами. Как твой отец? Больше не бьет тебя?
— Он помер тем же летом, что были вы.
— А ты теперь все унаследовал?
— Да, и вот я тут по делам, продаю кое-что и покупаю.
— Расскажи нам, Пантокло, как жизнь в вашем Эбурге?
Он ухмыльнулся.
— После того как вы ушли, странные слухи бродили по нашим землям. Кто-то говорили, что вы нечистая сила, кто-то говорил, что вы ангелы с небес. Князь развелся с женой и женился на одной из этих…купальщиц. Его жена вышла за Андропола. А эти купания теперь вошли в обычай и каждый год…с той поры все девицы ныряют в реку, утверждают, что вода ее целебна: и молодит и красит.
Все жрецы вернулись и сильно негодовали! Ходили слухи, что двое объявили вас самозванцами. Но один жрец Найденос, возражал им и, выспросив все подробности обряда проведенного вами, утвердил его новое толкование. Вот так то!
— Слушай, Пантокло, а скажи мне, — спросил заинтересованно Задира, — не родила ли кого та блондинка, что уделяла мне внимание на празднике?
— Пипина? Да она родила после вашего отъезда. Двойню! Вылитые вы.
Задира густо покраснел. А я очень пожалел о том моем предположении, что подтолкнуло Задиру к опасным вопросам.
— И как же она? Одна?
— Ну, вышла замуж, муж ее почти сразу издох, а она ждет вашего возвращения.
— Вот что, Пантокло, — сказал тихо Задира так, чтобы не услышал я, но я все-таки услышал, — возьми деньги, ты, я знаю, парень честный, и отдай их Пипине, скажи, пусть детям что-нибудь купит…и себе там.
Этот болван отдал Пантокло почти все наши деньги!
— Ну что ж, за удовольствия надо платить, — недовольно сказал я ему, узнав о том, что наша наличность сократилась до двух серебряных монет.
С той поры Задира стал время от времени глубоко задумываться. Поначалу я не понял, что гложет его, но вот однажды он проговорился, глядя на крестьянских детишек копошащихся в песке:
— А вот и мои — могли быть такими!
До меня дошло! Мой приятель затосковал о своих невиданных детях! Я долго переваривал это открытие и, наконец, решил:
— Вот что Задира, думаю, что тебе надо отправиться в ваш Эбург и найти свою Пипину и воображаемых детей, если ты, разумеется, уверен, что они твои!
— Да! — обрадовался он, и его искренняя радость меня сильно огорчила, — ты тоже так думаешь?!
"Кажется, я потерял единственного друга", — мрачно подумал я.
— А как же ты? Твой меч…
— А что мой меч, если верить словам духа, то все это безобразие предназначено мне одному. О тебе он ни слова не говорил. Я найду его могилу и все… — разделаюсь с ним!
— Но как же нам потом встретиться?
— Двое, таких, как мы с тобой, всегда найдут друг друга. Если что у тебя не заладится в Эбурге, то возвращайся ко мне, мой изменчивый друг, я постараюсь оставлять для тебя весточку на каждом постоялом дворе — и ты найдешь меня.
Мы поделили скудные остатки провианта и денег и разъехались в разные стороны.
Рассказ 18 Пещера
Мы с Жоффре так долго шли по такой нескончаемой дороге, что мне вдруг стало казаться я никогда в жизни не дойду до цели своего путешествия. Я привык спать под открытым небом, есть, что попало. Расставшись с Задирой, я как-то опустил руки. Я сказал: "мы с Жоффре" — это вышло забавно. Видно, человек все равно тянется к другой человеческой особи, пусть даже это бестелесный дух. Потеряв Задиру, я не утратил потребности общаться и теперь получал сомнительное удовольствие, слушая такие же долгие, как мой путь, монологи старого маразматика. Кое в чем он был наивен, как ребенок, кое в чем был источником полезных сведений. Его нудный скрипучий голос как ветер гудел в моих ушах.
Мы забрались так далеко, лишь потому, что, по мнению Жоффре, где-то тут скрывалась одна милая пещерка, в которой есть неучтенный магом проход.
Буря с грозой — вот, что мы нашли. Я сыпал на всю округу проклятиями, а Жоффре тихо подвывал, когда я упоминал его имя вперемешку с ругательствами.
Стемнело. Ураган рвал и метал, да так, что полы моего потрепанного плаща взлетали над головой. Я сбился с тропы, заблудился, устал. И вдруг — провал. Я упал на что-то колючее, но сухое и мягкое. Минутное затишье — и подо мной раздаются безудержные проклятия. На таком знакомом: певучем и темпераментном языке. Где-то я уже слышал этот голос.
— О мама миа! Донна бэлла! Пресвятая Дева! Кто вы!
К этому голосу присоединяется другой голос — помоложе, но он мне также знаком.
— Джованни?! Константин!
Я их сразу узнал. По разговору. В пещере темно, лиц не видно, зато я отчетливо чувствую нож, которым мне тычут в живот.
— Кто вы? Вы нас знаете?!
— Да, хотя не могу вспомнить откуда.
— Мы итальянцы, совершаем торговый обмен между мирами.
Я слез с человека, на которого упал и пробрался вглубь пещеры. Каким-то образом я набрел на нее, хотя и перепутал обычный вход с дырой в ее своде. Кто-то зажег с помощью кремня лучину и поднес к моему лицу.
— Граф! — пожилой мужчина внимательно всматривался в мое лицо. Он был очень удивлен.
— Возможно ли это? Как вы сюда попали?
— Я решительно ничего не могу вам рассказать, потому что ничего не помню. Но мне надо найти проход…
— В ваше измерение! — закончил за меня Константин.
— Да, а как вы угадали?
— Вы что, и вправду ничего не помните?
— Я похож на шутника? Мне надо добраться до крепости Клэ.
— Это в Тимэре.
— А кто вы такие?
— Мы? Купцы из параллельных миров проносим товары. Это хороший бизнес.
— Так вам известно как отсюда выбраться?
— Да. Очень просто. Только вы сначала нам поможете.
— В чем это?
— Мы оставили часть товара в одном неблагополучном измерении.
— Мы хотим вернуться туда. Но надо чтобы кто-то прикрывал нас.
— От туземцев, — усмехнулся Джованни.
