Оксана Панкеева - Люди и призраки
Вспомнив про Кантора, вождь и идеолог пришел в полное уныние и задумался, как ему теперь отсюда выбираться. Надо домой возвращаться, он же обещал… Только как теперь вернуться? Если это мир Альфа, значит, он опять что-то напутал при телепортации и промахнулся. А чтобы попасть домой, надо опять скакать между мирами, пока не попадешь в свой. Скакать наугад можно неограниченно долгое время. Объявиться официально и попросить отослать его домой через Т-кабину? Так ведь либо несведущие граждане за психа примут, либо с Амарго его начальство три шкуры спустит. Может, в эльфийское посольство сходить? Мэтр Максимильяно говорил, что на Альфе есть эльфийское посольство… А где его искать? Разве что подождать, пока проснется гостеприимный хозяин, и у него спросить? Правда, дедуля по-мистралийски ни в зуб ногой, но как-то же они до сих пор общались…
Размышления были прерваны звонким щелчком дверного замка и шагами в коридоре. Не успел Пассионарио подумать, куда же это уходил развеселый старый бард, как в комнату, кого-то по пути окликая, шагнуло довольно забавное существо, которое на глаз можно было определить как особо неудавшегося полуэльфа. Может, для людей он был и ничего, если не считать ушей и оливкового цвета кожи, но по эльфийским канонам красоты парень тянул на неизлечимого урода. Слишком много в нем было человеческого, и как раз того, что у эльфов не приветствуется. Круглая физиономия с пухлыми щеками, курносый нос и тяжеловесное человеческое телосложение с явной склонностью к полноте вряд ли могли посчитаться эстетичными по их понятиям. А уж уши были вовсе венцом творения— огромные лопухи, по-эльфийски заостренные и по-человечески оттопыренные, нахально торчали из-под рыжевато-золотистых лохматых волос.
— Привет… — растерянно произнес лопоухий пришелец на чистом эльфийском. — Ты кто?
— Я здесь… в гостях, — медленно подбирая слова, пояснил Пассионарио, недоумевая, с чего вдруг к нему обращаются на этом языке. Потом сообразил, что если парень полуэльф, то он, разумеется, непременно хоть немного маг и разглядеть собрата может с первого взгляда.
— Охренеть! — восхитился гость, продолжая его изучать. — У тебя круглые уши или мне с бодуна мерещится?
— Круглые, — утешил его Пассионарио. — А что?
— Батя всегда тащит в дом разных прикольных типов, особенно если по укурке, — жизнерадостно пояснил гость, плюхаясь в кресло. — Но эльфа с круглыми ушами я еще не видел. Где он тебя выкопал? У тебя тут тоже родня? И почему я тебя до сих пор не знаю? Как тебя зовут?
— Ребята в лесу звали меня Бэтмен, — вспомнил Пассионарио. — Сойдет?
— Нормально! — хохотнул веселый полуэльф и зашуршал фантиками на столе. — А меня папа зовет Толиком. Мама, разумеется, иначе, но Толик мне больше нравится. Короче и прикольнее.
— Этот дедуля — твой отец? — уточнил Пассионарио, хотя пояснений не требовались. Уж слишком явно было портретное сходство между этим Толиком и портретом хозяина в молодости, если опять же не считать ушей.
— А что, не видно? — все так же жизнерадостно отозвался Толик, продолжая копаться. — Ну вы даете, вдвоем столько шоколада сожрать! Вас не обсыплет? А с чего тебя зеленые Бэтменом прозвали?
— Кажется, потому, что я летаю, — предположил Пассионарио. — Но я не уверен.
— Ты еще и летаешь? А не боишься, что поймают?
— Кто?
— Да кто угодно. Хоть самые обычные менты.
— За что?
— Странный ты какой-то. Ты что, с Луны свалился? В первый раз на Альфе? Не знаешь, что здесь запрещено колдовать?
— Почему?
— Не понял, ты отсталый какой-то или дурака валяешь? Кто бы тебя пустил на Альфу без подписки, что ты будешь соблюдать договор Раэла?
— В жизни про такой не слышал, — честно признался Пассионарио. — А на Альфу я попал нечаянно, телепортировался неудачно. И теперь не знаю, как домой вернуться. Ты сам местный или с Эпсилона?
— Да как тебе сказать… Я и там, и там болтаюсь. Здесь колдовать нельзя, а без этого становится скучно. С эльфами я подолгу не могу — жуткие снобы, раздражают своим эстетством. А люди — жлобы несусветные — и тоже очень скоро меня достают. Вот и живу понемногу то там, то тут, поскольку и от одних, и от других быстро устаю. А ты?
— Я с Дельты, — вздохнул Пассионарио.
— Ну ни фига себе! Это же закрытый мир, как тебя угораздило?
— Родился я там. И живу.
— А, так ты вроде меня, — понимающе кивнул Толик, выкапывая из-под груды мятых бумажек банку. — О, пиво нашел… Ну хоть что-то… А на Дельте еще есть эльфы?
— Редко. Нас таких всего двое во всем мире. Я и один мой приятель.
— Да? А кто из вас бедный сыночек Хоулиана, ты или твой приятель?
— А ты знаешь папу? — обрадовался Пассионарио. — Он тебе даже обо мне рассказывал?
— Понятное дело, он вообще любитель потрепаться в постели о чем-нибудь сентиментальном.
— А вы с ним… — осторожно уточнил Пассионарио, надеясь, что его не слишком явно перекосило от такого откровенного заявления.
— Дело прошлое, — охотно пояснил Толик. — Был у нас с ним бурный роман, который закончился не менее бурной сценой ревности, когда мы не поделили одну веселую девчонку. Теперь вспомнить стыдно, из-за чего было заводиться? Прекрасно могли бы и втроем… Но он ничего, понравился мне. В отличие от остальных эльфов, находил меня симпатичным. У него вообще своеобразный вкус.
— Я в курсе, — согласился Пассионарио, вспомнив последнюю безответную любовь папы. Нет, с этими эльфами точно рехнуться можно…
— А ты с ним видишься? Как у него дела?
— В порядке. Влюбился по уши в здоровенного мужика, а тот пришел в ужас от одной мысли о чем-то подобном. Теперь папа вдохновенно страдает и с горя утешается со всеми близлежащими дамами, а объект его любви психует и переживает, что о нем люди подумают.
— Значит, точно в порядке, — засмеялся Толик. — Увидишь папу, передавай от меня привет. А я, наверное, пойду в подвальчик — кофе выпью, с народом потусуюсь, а то мой драгоценный предок теперь до полудня будет дрыхнуть. Он и без всякой травы не дурак поспать, а после такой ночки тем более… Нет, господа, люблю я своего папочку! Вот так приходишь к нему в гости, к почтенному дедушке пенсионного возраста, и что там застаешь? В доме бардак, по диванам валяются какие-то левые гости, а сам почтенный старец спит обкуренный… А еще говорят, будто эльфы несерьезные и безответственные! Ты как, Бэтмен, несерьезный и безответственный?
— Ужасно, — признался Пассионарио. — Но это же не только про эльфов говорят. Про бардов тоже. А твой папа… Такие даже среди бардов редко встречаются, мало кому удается полностью сохранить Огонь в таком почтенном возрасте.
