Ольга Ружникова - Побеждённые (Дочь Лорда)
А если с Джерри что-нибудь… Тогда — это единственное, что от него…
Бертольд удивленно взглянул на лопнувший в руке бокал. Кроваво-красный ручей течет по столу, по старой расписке, по дорогой книге…
Ничего, Гиавер не обидится. Ревинтер отряхнул «Хроники» и поставил сушиться раскрытыми. А затем размеренными, выверенными движениями наполнил новый бокал. До краев. Не пролив ни капли.
Выпитое залпом вино горячей волной разошлось по жилам. Заставило позорно отступить панику. И превратило дрогнувшего отца обратно в здравомыслящего политика.
Если даже мысль допустишь о поражении — можешь в потерпевших его себя и числить. Так говорил Гиавер. И он сотню раз прав — хоть был не политиком, а ученым.
Великий Гиавер, живший триста лет назад. Его строки поистине заслуживают обрамления из тёмно-рубиновой каймы.
Алый кабинет, алое кресло. Почему сегодня Ревинтер выбрал именно их?
Часы пробили три, а значит — пора прощаться с ушедшими навек врагами. Да, Бертольд по-настоящему не верил ни во что. Но некоторые обряды соблюдал. На Воцарение Зимы поминают врагов, а с друзьями прощаются весной. В первую ночь Месяца Сердца Весны…
— За тебя, Ирия Таррент! — Вино горчит, как слёзы воина над смертью побратима. — Знаешь, почему ты должна была умереть?
Ревинтер прожил достаточно долгую и насыщенную жизнь. Женщины, похожие на зеленоглазую дочь Карлотты Таррент, ему встречались. Такие идут по жизни, разрушая на пути всё. Влюбляются в них многие — мучительно, безнадежно, отчаянно.
Увы, парадокс, но правда: вся красота досталась старшей дочери Эдварда Таррента, а кавалеры сходили бы с ума по средней. Года через два-три.
Жаль, Ирия Таррент была врагом. С годами из нее вышел бы неплохой союзник. До поры до времени — пока нужна.
Увы, такие не прощают. По крайней мере — пока глотку не порвут. Потом простят — на очередных поминках Воцарения Зимы.
Через год-два Ирия Таррент вышла бы замуж. И ее муж стал бы смертельным врагом Ревинтеров.
Стал бы — стал бы, здесь можно не сомневаться. И хорошо, если барон. А вдруг — граф или герцог?
Да и в любовники она выбирала бы лишь наиболее значительных и полезных мужчин. Превращая и их во врагов семьи Ревинтер.
Вторая Карлотта, но без лишней подлости, погубившей первую. Цинично-ледяная, расчетливая, смертельно-опасная стерва. Года через три она бы уже не лицо царапала и не пощечины раздавала. Нет, просчитала бы интригу до мелочей, заручилась покровителем повлиятельней. И нанесла настоящий удар! Роковой.
— Ирия, ты должна была умереть, — повторил Бертольд Ревинтер. — За то, кем могла стать. Прощай. Покойся с миром.
Конечно, по обычаю сначала пьют за графов, а не за их дочерей. Но от девчонки вреда случилось бы больше — вот и вспомнилась первой.
— Эдвард Таррент, не я убил тебя, но ты умер очень вовремя. Прощай. Покойся с миром. Как ни странно, но отомщу за тебя именно я.
Вино горчит всё меньше — так тоже бывает.
Бертольд не шутил и не лгал. Поминать покойных следует без тени насмешки или иронии. Врагов лучше злить только земных. А Ревинтер рассчитывал пережить еще немало новых Воцарений. И в следующее — выпить за Леона Таррента. А то еще и за Полину Лигуа нир Кито, нир Таррент.
