Вера Камша - Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат
– Фью-у, – присвистнул Вальдес. – Ничего себе! Теперь не усну, буду думать – это я ловил Бе-Ме или вы его ловили мной? Господин адмирал цур зее, какими ветрами?
– Судьба.
– Судьба – это серьезно… Но не серьезней ветра – куда идти и под какими парусами, все равно решать нам.
– Руперт с вами согласится.
– Он и раньше не ходил на поводу у этой мымры, но ваше появление – это сюрприз! Желаете пообедать или займемся судьбой?
– Я предпочел бы внести ясность во все. Чем скорее, тем лучше.
– Вы начинаете напоминать дядюшку Везелли, а это ужасно… Особенно после тетушки. Что ж, представьте мне ваших спутников.
– С Рупертом вы знакомы. Господин Клюгкатер, шкипер «Хитрого селезня». Господин Канмахер. Его единственный внук погиб на «Ноордкроне».
– То, что нужно.
– Кому?
– Судьбе, морю, нам с вами… Кое-кто останется внакладе, но что кошке в радость, крысе… наоборот. Вы уверены, что не хотите перекусить?
– Вы все так же гостеприимны.
– Я неисправим. Спросите при случае тетушку, она подтвердит. Как ваше здоровье?
– Я здоров. Господин Вальдес, я должен поблагодарить вас за возвращенную шпагу. К сожалению, я ее не уберег.
– Так это же чудесно! – восхитился Ротгер. – Раз нет шпаги, ее можно не отдавать, а потом мы что-нибудь придумаем… Ладно, раз уж вы желаете прояснять, переберемся на бак. Обратите внимание: я поднял известные вам райос. Надеюсь, сегодня вы поймете, что это такое! Прошу извинить за беспорядок, абордаж – это всегда неопрятно…
Трупы с палубы можно было и убрать. Луиджи так и сделал бы, едва закончился бой, но альмиранте ограничился тем, что разделил пленных, загнав кого попроще вниз, а начальство с адъютантами – на корму. Мертвые остались там, где умерли. Стоя на шканцах захваченного линеала, фельпец прекрасно видел весь корабль. Неподвижные, кое-где окаймленные черно-красным синие груды напоминали о другой палубе и другой смерти. Полутора смертях, потому что капитан Джильди жив лишь наполовину.
Качнувший сцепившиеся корабли шван бросил в лицо Луиджи чей-то шейный платок. Синий. Фельпец отбросил нагретую солнцем тряпку и нагнал Фельсенбурга.
– Я думал, вы вернулись в Фельп, – равнодушно признался дриксенец.
– Возвращаюсь. Отец зовет, а галеры в Устричном море не нужны. – О том, что адмирал Джильди надел корону, Луиджи предпочел умолчать. – Как себя чувствует господин Кальдмеер?
– Не думаю, что хорошо. Вы охотились за Бермессером?
– Как оказалось. Вальдес отправил эскадру назад, а сам сделал петлю и пошел вдоль берега. Мы не представляли, что он затевает, пока не увидели мачты…
– Вы, заняв Бе-Ме, нам очень помогли. – Слышавший разговор адмирал обернулся и подмигнул Фельсенбургу. – Корабль без абордажной команды – это очень приятно… Кстати, о райос. Мы взяли полторы сотни пленных. Под «Победителем дракона» я был бы вынужден тащить высших офицеров в Хексберг, но у марикьяре два закона – море и соберано. Моего соберано где-то носит, значит, соберано сейчас я.
– А кто в таком случае мы?
– Мне казалось, мы прояснили отношения еще в день смерти половины ясеня. Руперт, вы еще помните, что шпага – оружие благородное?
– Стараюсь помнить.
– Тогда берегите ее репутацию. Зрелище вам предстоит омерзительное, но вы уж потерпите. Луиджи, отправляйся-ка на «Астэру», тут дело северное.
– Я и шел на север.
– Ну, тогда хоть нюхательную соль у призовой партии одолжи, – посоветовал Вальдес и окликнул сидевших на бочках абордажников: – Ребята, как улов?
– Протухает потихоньку, – весело откликнулся марикьяре в алой косынке. – Провялить бы!
– Сначала просолим. – Ротгер резко отшагнул в сторону, открывая дорогу. – Господин Кальдмеер, вы узнаёте этих господ?
Кто-то не выдержал, присвистнул, что-то тихонько зазвенело. Сзади – впереди была тишина. Бермессер в адмиральском мундире, но без шляпы, перчаток и перевязи рыбьими глазами смотрел на Олафа. И рот у него тоже был какой-то рыбий, беззвучный и шевелящийся. Лицá Ледяного фельпец видеть не мог, только разом напрягшуюся спину.
– Так, – прервал молчание Кэналлиец, – господа адмиралы кесарии друг друга узнали.
2
О том, что Ледяного не догадались еще разок огреть по башке и сунуть в тайник, Юхан жалел не переставая. С той самой минуты, когда отправленный в убежище старый болван вылез на палубу и по всей форме представился фрошерскому офицеру, всего-навсего пригласившему шкипера и еще троих по его, шкипера, выбору прокатиться к Вальдесу. Беды-то! Призовой партии на «Селезне» особо разжиться нечем, разве что пресловутые ружья прихватить, а Бешеный отродясь кильку не ловил. Расспросил бы и отправил восвояси, благо про что спрашивать было: флагман, берущий на абордаж родное торговое корыто, – это, господа селедки, не каждый день увидишь.
Темнить Юхан не собирался. Дескать, так, мол, и так: видели мы, как господин Бермессер, в штаны наложивши, драпали, вот и стали ему поперек горла. А что огрызались, так и кошка отмахиваться начнет, если в угол загнать. Добряк не сомневался, что через час-другой снова будет на «Утенке», и тут вылез Кальдмеер. Разумеется, Фельсенбург поперся за адмиралом, а Канмахер – за обоими. Фрошер от такого улова ошалел, но голова у него варила. Четверых забрал, а десятка три своих на кораблик пригнал. Теперь неприятностей не оберешься, и все потому, что контуженому умнику захотелось благородство почесать! Шкипер кипел, как гороховый суп, но смотреть и слушать не забывал. Бермессера раньше он видел лишь издали, а Вальдеса не встречал вообще. Фрошер был хорош… В синем море в белой пене рифы тоже хороши, только налетать на подобную красоту упаси Торстен… Бермессера святой упасать не пожелал. «Утенка», к несчастью, тоже.
– Так, – сверкнул зубами Бешеный, – господа адмиралы кесарии друг друга узнали. Господин Кальдмеер, вам лучше присесть.
– Что вы собираетесь делать? – Ни садиться, ни улыбаться Ледяной не собирался. Юхану тоже было не смешно.
– Я собираюсь воздавать, или как оно там называется, – объяснил Вальдес. – Мы тут все моряки… Бросать без помощи тех, за кого в ответе, – гневить море и вести по своим следам беду. Не знаю, почему разыгрался тот шторм, но буря была непростой – возникла ниоткуда и ушла на север. По следу успевшей в гавань погани. Другие не успели… Для Талига все обернулось удачно, но сейчас я – марикьяре. Я знавал Доннера, и пусть бы его прикончили мои пушки или старость, но не чужая грязь…
– Стойте! – дернул щекой Ледяной. – Вы хотите сказать… Адмирал Вальдес, вы утверждаете, что шторм шел за Бермессером?
– Не совсем я и не совсем утверждаю, но что не доделаем мы, доделает… другое, и оно слепо. Грязь для моря – как заноза для быка; пока не вырвет, будет крушить не глядя.
