Евгений Эс - Седой
Спустя два часа Виктор и Рук сидели в кабинете за составлением нового договора между владельцем таверны и руководителем музыкальной группы «Вапda». Карс все еще находился под впечатлением от услышанного и пошел на все условия, что выставил Сомов: тридцать серебряных в день, репертуар, исполнители и график их работы на усмотрение руководителя группы. Но вместе с тем владелец таверны сохранил трезвость мышления и решил подстраховаться.
— Знаешь, Элвис, хотя я и сторонник прогресса, но боюсь, что такую необычную музыку сложно будет принять консервативным людям, особенно старшему поколению и я потеряю часть очень состоятельных клиентов, — поделился своими опасениями Рук, — Я не хочу рисковать, поэтому предлагаю считать договор предварительным, с испытательным сроком на один месяц. Договорились? Вот и отлично. С тобой очень приятно иметь дело. Как насчет рюмочки светлого эльфийского?
Кое в чем Карс оказался прав и в последующие дни возраст посетителей таверны начал заметно молодеть. Однако в финансовом плане это пошло только на пользу и владельцу таверны и музыкантам. Оказалось, что среди молодежи Маркатана более чем достаточно богатых граждан, которые к тому же отличались щедростью и неиссякаемым интересом к творчеству уникального музыкального коллектива. Так у музыкантов, в первую очередь у Сомова появились новые постоянные поклонники и их число медленно, но верно увеличивалось. Многих из поклонников Виктор уже знал в лицо и в перерывах между песнями перебрасывался с ними приветствиями или даже шутками. Среди почитателей его таланта нашлась и совсем старая баронесса, которая посещала таверну раз или два в неделю в обязательном сопровождении угрюмого сухопарого мужчины. Баронесса старалась занять столик ближе к сцене, всегда смотрела на Виктора с благожелательной улыбкой, и каждый раз после ее посещения гарсон приносил один золотой с одним и тем же пояснением:
— Элвису Пресли от баронессы Рунар за доставленное удовольствие.
Сомов при появлении баронессы тепло и вежливо ее приветствовал и обязательно исполнял персонально для нее одну из любимых ее песен. Однако, несмотря на расположенность баронессы, она никогда не приглашала его за свой стол, и они ни разу не поговорили. В чем была причина неслыханной щедрости баронессы, так и осталось загадкой. В отличие от старой баронессы молодежь напротив жаждала общения со своим кумиром. Стоило Виктору спуститься со сцены в зал на обеденный перерыв, как зал взрывался криками со всех сторон и каждый требовал его к себе за столик. Иногда приходилось менять по нескольку столов подряд, так что ему и поесть толком не удавалось. Он выслушивал комплименты, которые принимал искренне, с удовольствием, но без тщеславия. Его засыпали вопросами, на которые чаще всего он отвечал фразой — «это коммерческая тайна», даже если такой ответ порой и звучал совершенно не к месту. Ему делались интересные и заманчивые предложения, от которых он непреклонно отказывался. Впрочем, от просьб одного настойчивого молодого барона с фанатичными и грустными глазами он так и не смог отбиться. Барон горел желанием научиться играть на гитаре и не жалел денег для осуществления своей мечты. Сомов несколько раз ему отказывал, но барон был невероятно упрям и на сумме в десять золотых ежемесячно уговорил. А когда к ученикам игры на гитаре добавилась еще пара щедрых дворян, над входом в студию появилась и вывеска — «Музыкальная школа Элвиса Пресли».
Карс узнав об этом, поймал Виктора в свободную минуту и обратился к нему с робкой просьбой — не согласится ли он давать уроки музыки и его десятилетней дочке на дому.
— Конечно, господин Рук, — согласился Сомов, — Только не на дому, а в школе вместе с остальными учениками. Обучение стоит десять золотых в месяц.
У Карса пропал дар речи, а и без того румяное лицо пошло пунцовым пятнами.
Виктор понял, что шутка не удалась, и постарался исправить положение:
— Прошу прощения, господин Рук. Я назвал вам стоимость обучения в моей школе для посторонних лиц. Для вас же я готов сделать скидку, скажем, до одного золотого в месяц. Но условие обучения только в школе остается. Извините, но у меня абсолютно нет времени на частные занятия.
— Один золотой меня устроит, — облегченно выдохнул Карс, — Но надеюсь, у вас там занимаются порядочные люди?
— Как вы могли подумать иначе? — притворно возмутился Сомов, — Среди моих учеников минимум три барона. А что касаемо их благовоспитанности, то я сам беру у них уроки дворянского этикета.
— Что же, тогда я полностью спокоен. Предлагаю подняться ко мне в кабинет и отметить нашу договоренность бутылочкой прекрасного вина из Ольефа. Доставили только сегодня утром. Уверен, ты никогда ничего подобного не пробовал.
Так в студии появилась бойкая рыжая непоседа Еала, с которой большую часть времени занималась Сула, обучая вокалу и игре на клавесине. К занятиям с учениками Сомов привлек и других своих музыкантов. Нотную грамоту преподавал отлично разбирающийся в ней флейтист, а заместителем руководителя школы был назначен Обост. Старик легко справлялся не только с музыкальной школой, но и с выступлениями в таверне во время отсутствия Виктора.
Распределение доходов в группе привязали к прямому участию каждого музыканта в выступлениях. Стоишь на сцене, получай равную долю. Отдыхаешь, отдыхай дальше и не претендуй на то, что зарабатывают другие. Между Сомовым, как руководителем и всеми музыкантами были заключены соответствующие договоры, которые помог составить опытный в этих вопросах Карс. И уже вне договора, а по давней традиции сложившейся в музыкальных кругах, никто не покушался на деньги, переданные персонально какому-либо из музыкантов. Это было святое. Больше всех, конечно, зарабатывал Виктор с недосягаемым отрывом от своих коллег. Одни только золотые старой баронессы чего стоили. Когда гарсон доставал золотую монету все уже заранее знали, кому она предназначена. На втором месте по чаевым к всеобщему удивлению оказалась дочь Обоста. Здесь видимо сказались ее молодость и красота, ибо иными достоинствами она не отличалась. Ее отец был рад этому обстоятельству и одновременно огорчен, опасаясь слишком ярых поклонников, поэтому девушку в зал никогда не отпускал, и питалась бедняжка исключительно на кухне. Меньше всех за выступления приходилось на долю флейтиста, но он свое добирал на занятиях в музыкальной школе. Здесь, в музыкальной школе Виктор являлся полновластным хозяином, и ни о каких вольностях с долями речь уже не шла, он платил работающим там музыкантам, как своим наемным работникам столько, сколько считал нужным. Школа приносила неплохой доход, но прежде чем считать прибыль сначала пришлось потратиться. Чтобы официально стать владельцем музыкальной школы необходимо было оформить бумаги в городской управе. Финансовая и налоговая системы Маркатана оказались настолько сложны и запутаны, что Сомов не смог обойтись без помощи хорошего стряпчего, которого ему порекомендовал лекарь Лакис. Все это повлекло немалые расходы на сами бумаги, на стряпчего и на взятки должностным лицам, но зато теперь у него на руках имелись две грамоты разрешающие держать школу по обучению музыке и заниматься увеселительной деятельностью. Возникли расходы на аренду помещения и на музыкальные инструменты, но в целом после огромных первоначальных трат финансовое положение выправилось, и сейчас Сомов и компания работали в плюс. Виктор даже позволил себе снять квартиру на набережной с видом на гавань и совсем недалеко от места работы. Когда он съезжал, Нурша с дочкой были безутешны. Сменил место жительства и Кропалик, который делил недорогое нанятое жилье вместе с бывшими беспризорниками, а ныне музыкантами набирающей популярность группы «Banda». Все музыканты связавшие свою судьбу с Виктором были довольны, нужды в деньгах не испытывали и безоговорочно признавали своего работодателя не просто хозяином, а реальным лидером их коллектива.
