Александр Розов - Дао Кенгуру
– Этот шейх сейчас мертв? – перебила спецагент CIA.
Бокасса утвердительно кивнул.
– Разумеется, шейх и все его люди, погибли с криком: «Аллах акбар! Смерть Америке, включая Канаду!». От них остались лишь несколько заряженных, но не примененных, поясов шахидов. Я вам потом передам, если хотите, они на базе береговой охраны.
– Это то, что надо, – сказала она, – я поняла, чем закончил шейх. А с чего он начал?
– Шейх Измаил-Бакр начал с того, что взял в заложники детей. Его мюриды отняли у простых семей мигрантов малолетних детей в возрасте от года до пяти, примерно. На следующем шаге, шейх, применяя угрозы, заставил простых мигрантов участвовать в экстремистских и антиамериканских акциях. А майор, командующий пакистанскими миротворцами, Абдул-Салам Мустафа, встал на сторону шейха. Это объясняется его контактами с тегеранским аятоллой Кази-Феззалом.
– Контакты доказуемые? – снова перебила Джоан Смит.
– Отчасти, да. У нас есть копии переписки Мустафы и Кази-Феззала по факсу.
– Копии настоящие, или?..
– Ну, док Смит… – укоризненно произнес флит-лейтенант.
– Да, извините, мистер Бокасса, я спросила ерунду. А в каком состоянии сейчас этот пакистанский майор Абдул-Салам Мустафа?
– Он расстрелян по приговору канадского военно-полевого суда и похоронен в море.
– Что?! Вот уж точно не верю!
– А зря, – ответил Бокасса, и вытащил из кармана еще один прозрачный конверт.
Ознакомившись с протоколом военно-полевого суда, составленным тремя канадскими офицерами, Джоан впала в некоторое уныние. Бокасса дал ей возможность погрустить немного, а потом авторитетно сообщил:
– Все не так плохо, док Смит. Канадские миротворцы освободили 14 заложников.
– Серьезно? – спросила она.
– Абсолютно серьезно. У нас 14 маленьких кашмирских детей. Медицинский персонал Лантона следит за их здоровьем. К счастью, они практически не пострадали.
– Да, это плюс. А что с родителями этих детей?
– Увы, – Бокасса развел руками, – они погибли при анти-террористической операции.
– Черт… – спецагент Смит вздохнула, – …Это минус. А какие потери у канадцев?
– Восемь погибли, шестеро с тяжелыми ранениями находятся в госпитале, и если я не ошибаюсь, примерно дюжина легко ранены. Они лечатся в амбулаторном режиме.
– А почему канадский контингент не выходит на связь ни по радио, ни по сети?
– Это просто. Исламские диверсанты вывели из строя средства связи.
– Неплохая версия, – оценила спецагент, – И что делать дальше? Нельзя ведь отпустить канадскую роту домой. Они будут болтать языком, потом появятся репортеры…
Бокасса покивал в знак согласия, и сообщил:
– Есть мнение, что данный канадский контингент может продолжать службу на атолле Тинтунг еще полгода. За это время тема утратит актуальность для СМИ.
– Но, – возразила Джоан Смит, – в любом случае придется выдать репортерам не только готовую версию событий, но и какой-то живой контакт.
– А по этому поводу, – ответил он, – имеется реальная история с живыми участниками, специально для прессы. Слушайте. Когда из-за диверсий исламистов канадская рота осталась без связи, 12-летняя Памела, дочка майора Ричарда Уоткина, начала поиски данных через любительские компьютерные сети. Так она познакомилась с 20-летней Виолетой Риос, волонтером береговой охраны Лантона. Эти две девушки почти сразу подружились, и интернет-блог юной Памелы Уоткин стал для родных и близких всей канадской роты единственным источником информации. Такая трогательная дружба, протянувшаяся через океан, но омраченная войной… Вы чувствуете, док Смит.
– Да, – подтвердила спецагент, – пресса это проглотит с удовольствием. Но надо еще показать репортерам натуру. Сам атолл. Конечно, не в таком виде, как сейчас.
Меганезийский флит-лейтенант снова кивнул, щурясь, посмотрел на солнце, будто утопающее в океане, и спросил:
– Вода, как разбавленная кровь, вы видите? Это к перемене погоды. К шторму.
– Я не очень-то верю в народные приметы, – сказала Джоан Смит.
– В данном случае, все четко. К утру, по метеосводке, сюда доберется циклон.
– Циклон… – произнесла она, – …Вот это действительно очень кстати.
…
Циклон достиг Тинтунга на рассвете 25 сентября. По свинцовой поверхности океана беспорядочно гуляли небольшие, но крутые волны, украшенные полосами белой пены. Низкое серое небо истекало то мелкой моросью, то ливневыми потоками. Порывы ветра сгибали стволы пальм. По законам драматического жанра, дождь смывал все следы…
Немного позже, в 8 утра, канадский майор Ричард Уоткин пришел к твердому выводу: командование Специальной Тихоокеанской Миссии ООН, просто сборище кретинов. Вменяемые люди в сложившейся оперативной обстановке не издали бы такой приказ:
«Командующему миротворческим батальоном OCEFOR на Тинтунге – срочно выделить подразделение для охраны рабочего поселка компании UMICON на Раротонга. Срок прибытия подразделения к охраняемому объекту: 15:00, сегодня».
Формально, на Тинтунге действительно был дислоцирован миротворческий батальон, находящийся в процессе завершения ротации (т.е. замены канадского контингента на пакистанский). А фактически, дело обстояло так.
Почти сформировавшийся пакистанский батальон уничтожен полностью.
Последняя канадская рота понесла потери: 8 невосполнимых, 6 тяжелых 11 легких.
Итого в строю осталось 65 бойцов, а из вооружения – только штурмовые винтовки.
Транспортных средств нет вообще никаких. А до Раротонга 1150 км на зюйд-ост.
Так что Майор Уоткин был поставлен перед дилеммой. То ли ответить штабу Миссии «приказ технически невыполним», и получить большой черный минус в безупречный послужной список (да-да, безупречный – в результате расследования, проведенного «американским археологом» Джоан Смит, выяснилось, что майор Уоткин и его люди действовали верно, и проявили отвагу, достойную боевых наград). То ли как-то найти транспорт и отправить один взвод на Раротонга – но ведь еще неясно, что там будет.
Канадец уже начал склоняться к первому решению (и прощайте условно-заслуженные награды), когда в кабинете (в одном из ПуЛоу Лантона, который мэр Ксиан временно выделил канадцам) возникла суб-лейтенант Виолета Риос.
– Aloha, Ричард! Чего печалишься? Опять дебильное начальство загрузило херней?
– Откуда ты знаешь? – проворчал майор, будучи не в состоянии скрыть двойственное отношение к этой нахально-непосредственной 20-летней мулатке. С одной стороны – сетевая подруга дочки, яркий лучик света надежды в информационной тьме, которая окутала позавчера судьбу канадской роты. А с другой стороны – участница «жесткой зачистки». Хотя, если посмотреть на эту другую сторону с военной точки зрения, то выходит, что нези спасли канадскую пехоту, осажденную на северном блок-посту…
