Наталья Котрасева - Город
В руке девушка держала бумажку, на которой все еще можно было прочесть «Офелия Мересьева, регистрационная карточка поэта».
Угорь такую возможность упустить не мог — человеческое мясо всегда считалось у рыб деликатесом. Он подплыл к трупу и славно пообедал.
Ничего странного он не почувствовал. Вечером, перед тем, как заснуть, он вспомнил старую сказку про настоящих людей, но не со страхом, а с ностальгией — по дедушке он скучал. Тот погиб года два назад, был пойман злодеями-рыбаками. Дедушка был веселым сомом, лет ему было так много, что он уже и сам не помнил своего возраста. Он был выдающейся рыбой, умел выпрыгивать из воды и превращаться в птицу или оленя, а то и в тигра. А какие удивительные истории с ним приключались!
Угорь погрузился в воспоминания, глаза у него закрылись, и он уснул.
* * *Первым, что он увидел, очнувшись, было синее-синее небо. И еще пара белых облаков.
Затем над ним появилось чье-то лицо. Лицо недовольно сморщилось и сказало:
— Чего разлегся посреди двора, вставай давай! Очередь вон там, — теперь появилась еще и рука, которая махнула, указывая направление.
Он послушно встал и посмотрел в указанную сторону. Очередь там и правда была. Раньше он никогда не видел никаких очередей, в этом он был уверен. Но, даже принимая это во внимание, он все равно сразу же понял, что очередь перед ним очень странная.
Он отряхнул мокрые от росы штаны и пошел в сторону скопления разнообразных существ, выстроившихся в неровную линию вдоль деревянного частокола, украшенного светильниками из черепов.
Большинство существ в очереди напоминали людей, но не все. Например, трое в самом конце определенно больше походили на чертей или демонов: кожа у них была синяя, а клыки торчали изо рта сантиметров на десять. Еще в очереди стоял конь, маленький, белый и очень мокрый — вода ручьями текла по его гриве и хвосту. Встречались и другие странные создания, например, зверь, покрытый чешуей, с раздвоенными копытами и рогатой головой, похожей на драконью.
Он подошел к очереди и в растерянности застыл на месте.
— Эй, чего стоишь в стороне, — вдруг окликнул его один из синих чертей, — вставай за нами, пока тебя не опередили!
Он не стал спорить и встал.
— Простите, — спросил он одного из чертей, — а за чем стоим?
Черт посмотрел на него, как на безумца:
— Ты что, дурак? За тем же, что и остальные!
Это ему не очень помогло. За чем стоят остальные, он не знал. Но, кроме как стоять в очереди, здесь делать было абсолютно нечего — пространство было окружено забором, единственные ворота закрыты, рядом нет никого, кто мог бы их открыть. В дальнем конце стояло здание, двери которого были открыты, и как раз туда и вела очередь. Так что, если у него и была возможность убраться из этого места, то только через двери. А значит, нужно было стоять вместе со всеми.
Очередь продвигалась медленно. Раз в полчаса кто-нибудь заходил внутрь. Он сосчитал всех, кто стоял перед ним — их оказалось 27. Значит, ждать ему оставалось еще часов тринадцать.
Время тянулось медленно, так что, за неимением лучших развлечений, он начал вспоминать. Надо заметить, что давалось это ему с трудом.
О себе он знал только имя — Баборбэнь, да помнил, что когда-то у него был любимый дедушка, обладавший магическими способностями. Из этого он сделал вывод, что и сам может оказаться колдуном. Оставалось понять, как это выяснить, если ничего не помнишь. Имя дедушки от него ускользало, хотя, оно, кажется, тоже начиналось на «б», и еще там была буква «р». И, может быть даже, буква «а». Больше ничего он не помнил. Ни как попал сюда, ни кто он такой. Хотя, было ясно — место, где он жил раньше, должно было разительно отличаться от двора с очередью. Все здесь ему казалось странным. Даже собственное тело, и то было каким-то не таким. Вокруг было слишком сухо, никто не проносился стремительно мимо. И совсем не было водорослей. Он был уверен — водоросли обязательно должны быть!
Простояв час-другой и выжав из своей памяти все, что только можно, он решил завести разговор. Черти мирно уснули, сбившись в кучу у забора, их Баборбэнь решил не будить. Они не казались ему симпатичными. Сразу перед ними стоял мужчина вполне приличного вида, в черном пиджаке и белой рубашке.
— Простите, — обратился к нему Баборбэнь, — а за чем очередь?
— За пищей духовной, — с пиететом сказал мужчина.
Баборбэнь обрадовался — признаться, он давно уже хотел есть. Правда, было не совсем ясно, что подразумевается под духовной пищей — их будут кормить монахами?
— И когда есть дадут? — оживляясь, спросил он.
— Что? — не понял мужчина.
— Ну, когда время приема духовной пищи?
— Так это будет не здесь, а в Городе, — произнес мужчина. Слово «город» он выделил интонацией так, что стало понятно — это место особенное.
— Где? — переспросил Барборбэнь.
— В Городе. Город, понимаешь? — мужчина мечтательно вздохнул: — Ах, наконец-то мои стихи оценят! Я так ждал этого дня! Неблагодарные скоты, интересующиеся только политикой и женщинами, среди которых я вырос… Нет, им такого не понять! Им не оценить мой талант! Но ничего, в Городе все изменится, там меня признают… — голос мужчины все стихал и вскоре он уже неразборчиво бормотал себе под нос.
Баборбэнь тяжело вздохнул. Пока ничего полезного он не узнал. Он как раз оглядывался, в поисках еще кого-нибудь более-менее прилично выглядящего, чтобы продолжить расспросы, когда выбор сделали за него.
— Эй, — спросили его сзади, — мужчина в мокрых штанах, вы здесь последний?
Баборбэнь оглянулся. Подошла ярко накрашенная женщина с высокой прической, одетая в красный пиджак и ярко голубую юбку. На вид ей было за сорок.
— Вы последний? — повторила она вопрос.
Баборбэнь кивнул.
Женщина пристроилась сзади. Она ненадолго замолчала, оглядываясь, а потом снова обратилась к Баборбэню:
— Скажите, мужчина, а вы тоже в Город?
— А что, здесь все в разные места стоят? — с любопытством спросил он.
Женщина приняла любопытство за сарказм.
— Ну что вы так сразу! — обиделась она. — Я же к вам со всей душой. Просто пытаюсь разговор поддержать. Я и сама знаю, что все в Город. Конечно, там хорошо… жилье, опять же, бесплатное. Храм рядом. Мы же все люди духовные, нам тоже хочется этих… высших ценностей. С богами пообщаться, ритуальчик там… ночью, при луне… Пробудить женскую природу. А стихи — что стихи! Это все мелочи. Ну, конечно, то, что память отшибает, это плохо. Но, вы знаете, говорят, есть средства… — женщина заговорщицки подмигнула. — Мне одна знакомая рассказывала. Говорит, ей подруга сказала под страшным секретом. А подруга купила информацию, за большие деньги, надо сказать! Так вот, если пить месяц подряд особые травки, а еще на теле амулет иметь, то можно память сохранить. Да и то сказать, без памяти в Городе делать нечего — какой смысл? Все равно забудешь, зачем туда шел. А вот с памятью… — Женщина понизила голос до громкого шепота и таинственно огляделась. — А вот вы не хотите средство купить? У меня немного лишнего осталось. Просто так с собой взяла. На всякий случай. Но вы мне сразу доверие внушили, готова вам его отдать задешево…
