Надежда Кархалёва - Альдана Четыре новых человека
— Ты что, её лично знал? — встрепенулась она.
— Я там тоже жил. Два с половиной месяца, — признался парень.
Удерживать правду он больше не мог, но и рассказать всё как есть он не решился. Поведал он подругам лишь то, что его выгнали из дома.
— А у кого ты там жил? Или сам по себе? — спросила Флорина.
— У дальних родственников. Винсенты — ты наверняка их знала, очень колоритное семейство! — ответил Дима, последнюю фразу сказав от души, не приврав.
— Подожди, — насторожилась Шейла, — Дарья Винсент — мать будущего ребёнка этой твари Мортиса, так ведь? И она, если уж тему затронули, не из Альданы, а из Большого Мира.
— Что? Вот этого я ещё не слышал! — парень напрягся.
— Из Большого Мира в королевство четверо молодых людей попали, два парня и две девушки, — принялась растолковывать Шейла, не поняв, что имел в виду Дима. — Ну, одна теперь не девушка уже… Обратно они попасть не могут, потому что Портал не пускает. Домой им суждено вернуться только в том случае, если они для королевства сделают что-то великое.
— Освободят Альдану, — прошептала Флорина.
— Некоторым так казалось, но теперь все пришли к другому выводу, — жёстко возразила Шейла. — У Повелителя Тьмы обязательно должен быть ребёнок-демон, а эта Дарья, раз беременна таковым, обеспечит ему возможность дорваться до короны, а королевству — тёмное будущее. Согласись, она станет исторической личностью, но не для нас, а для стороны мистера Мортиса, чтоб его собственным заклинанием убило!
— Я была знакома с Дарьей один день, вернее, несколько часов, — произнесла Флорина. — И точно уверена: не в этом её судьба! Увидите, Альдана не погрузится во тьму!
— Я тоже из Большого Мира, — пробормотал Дима. — Простите, дамы, я должен вернуться в деревню, даже если одна особа там меня четвертует!
Он выбежал на улицу и кинулся прочь.
Возвращению его были безмерно рады, но сил радоваться вслух и активно ни у кого не было. Лица все были те же… но в то же время совсем другие. Теона измучилась так, что вся живая красота её слиняла и молодая женщина стала похожа на бездушную куклу. Заранее чувствуя вину перед всеми, она боялась попадаться на глаза домашним и редко выходила из комнаты, почти ничего не ела. Дашка как-то потускнела, даже стало казаться, что глаза её не ярко-красные, а карие. Ей тоже кусок в горло не шёл, и иногда у кого-нибудь мелькала мысль, что она нарочно морит себя голодом, чтобы ещё не родившийся ребёнок погиб. Джейка парень впервые увидел серьёзным, Марику — обеспокоенной, Джессику — притихшей, Алину — печальной.
Дима сказал, что той ночью что-то дёрнуло его прогуляться до города и обратно, проветриться и подышать свежим ночным воздухом, но на площади у замка его схватили хранители закона, приписали ему какое-то нарушение и так долго держали в камере местного Управления. Придираться к рассказу никто не стал — не до этого было.
Компания продолжала заниматься магией, но дела продвигались плохо. Можно было подумать, что мистер Мортис наслал на королевство чары повальной усталости: все ходили вялые, всё валилось из рук, даже мысли в голову не шли, какая уж тут учёба, особенно такому сложному искусству, как магия.
Тренировки Отряда Лесных Воительниц — и те проходили кое-как. Девушки собирались на берегу реки в назначенное время исключительно потому, что так положено, занимались они вполсилы, даже хуже. Человеку незнающему могло показаться, что молодые воительницы работают на тренировках на пределе своих возможностей, но эти леди способны были на гораздо большее. А Айрис словно не замечала, что ученицы совсем не стараются. Она вообще, хоть и присутствовала на тренировках, как занимаются её воительницы, не видела, смотря на них пустыми глазами и думая о своём… Вдруг Андреа Лорана не последняя? А вперемешку с этими мыслями — до чего я докатилась…
Джессика на тренировки ходить и вовсе перестала. Зачем? Толку от них теперь никакого. Она всё время проводила на заднем дворе, сидела на качелях и глядела на своё отражение в серебряном клинке кинжала. Она не могла объяснить, почему. Будто хотела там прочитать ответ на главный вопрос, задаваемый себе каждым жителем королевства: что нас ждёт?
В день перед страшным событием, от осознания неумолимого приближения коего кровь у всех превращалась в ледяную родниковую воду, Джессика зашла к Теоне.
Молодая женщина, ещё неделю назад прекрасная, как ангел, теперь выглядела просто трупом. Теона лежала на кровати, остекленевший взгляд упёрся в потолок, спутанные волосы разметались по кровати. Но, когда сестра села рядом, Теона вздрогнула.
— Скажи, — произнесла Джессика медленно, будто сдерживала слёзы, — что ты сейчас чувствуешь?
— Почему он так сделал? — вместо ответа спросила Теона. — Зачем? Его раньше все любили, а теперь ненавидят — что, неужели власть дороже?
— Ты теперь сама убедилась, — вздохнула сестра.
— Я… — Теона вдруг села и, вцепившись в Джессику, прокричала: — Я тоже ненавижу его! Как он мог! — и пробормотала совсем тихо: — В кого я превратилась… Из-за него…
Теона, кажется, боялась не только нового странного чувства, которое в доброте её сердца застряло занозой, но и того факта, что она обвиняет кого-то.
— Вот ты и повзрослела… сестра, — Джессика вдруг улыбнулась, вмиг став выглядеть не истерзанной ожиданием чудовищной беды, а просто усталой. — То, что Мортис вызывает в тебе — это нормально. Конечно, любое зло надо стараться прощать, но… То, что он уже сделал и сделает этой ночью, заслуживает неприкрытой ненависти. А вообще, в чём-то ненависть — хорошее чувство. Потому что оно яркое. А яркое чувство — это всегда хорошо. Так что ты имеешь на это полное право…
Кеану Мортис поднялся на холм, откуда открывался вид на Бесталонское кладбище, крупнейшее в королевстве. Бесталон — центр земель Нерфастон, самых опасных в Альдане. На севере и востоке они граничат с территорией, которую занимает многотысячное племя риксов — агрессивный народ, едва ли не каждый месяц делающий набеги на города Нерфастона. Люди здесь гибнут постоянно, и бескрайнее кладбище с великолепно выполненными надгробиями — едва ли не единственная достопримечательность Бесталона. Конечно, можно было начать колдовство и в другом месте, но такого зрелища — легионы вырывающихся на свободу мертвецов — не увидеть больше нигде. У других кладбищ размеры поскромнее… Мортис долго колебался между Бесталоном и знаменитой обителью вампиров Чёрными Гаванями. Всё-таки в Бесталоне наблюдать приятнее: вампиры, услышав волю Повелителя, сразу летят туда, куда им приказано, а зомби выбираются из заточения в земле — можно сказать, это чудо рождения… рождения Зла.
