Дэвид Эддингс - Властелин мургов
— Да? — с любопытством переспросил Белгарат. — Так кто же все-таки прислал за нами корабль?
— Он говорит, что это дело рук Цирадис.
— Мне предстоит долгий разговор с этой юной дамой, — сказал Белгарат. — Она начинает всерьез озадачивать меня.
— Они уходят, — сказал Эрионд, поглаживая склоненную шею своего жеребца.
— Кто? — спросил Гарион.
— Вороны. — Юноша указал в сторону холма. — Они наконец отчаялись и вот теперь уходят обратно в лес.
— И даже не попрощавшись! — поджал губы Шелк. — Ума не приложу, что стряслось с людскими манерами в наш скорбный век!
Но вот из тумана бесшумно, словно призрак, появился корабль не вполне обычной конструкции: с высоким носом и кормой, двумя мачтами и двумя широкими парусами.
— Что заставляет его двигаться? — удивленно спросила Сенедра, глядя на смутный силуэт судна.
— Не вполне тебя понимаю. — Гарион был озадачен.
— Не видно гребцов, а на море ни ветерка.
Гарион внимательно вгляделся и тотчас же понял, что его жена совершенно права. Весел не было видно, гребцов тоже, но, невзирая на безветренную погоду, паруса были надуты, и судно легко скользило прямо к берегу по спокойной, словно маслянистой воде.
— Колдовство? — спросила королева. Гарион сосредоточился, пытаясь уловить хотя бы намек на колдовские силы.
— Да нет, не похоже, — ответил он. — По крайней мере, если это и колдовство, то какое-то хитрое, мне неизвестное.
Белгарат стоял поодаль, и лицо его выражало откровенное неодобрение.
— Так как же движется корабль, дедушка? — спросил его Гарион.
— Это одна из форм колдовства, — хмуро глядя на корабль, сказал старик. — Совершенно непредсказуемая и не слишком… не слишком благонадежная. — Он обратился к Тофу:
— Ты хочешь, чтобы мы взошли на борт?
Тоф закивал.
— Этот корабль доставит нас на Веркат?
И снова кивок.
— Ты хочешь сказать, что это произойдет в том случае, если шаловливым духам, толкающим корабль, это вдруг не надоест или если им не захочется пошалить и они не примутся толкать судно в противоположном направлении?
Тоф вытянул вперед обе руки ладонями вверх.
— Он говорит: «Верьте мне!» — перевел Дарник.
— Как бы я хотел никогда больше ни от кого не слышать ничего подобного!
Корабль замедлил ход, и киль мягко прошуршал по дну. С борта плавно, сам собой, соскользнул широкий трап и опустился в воду футах в трех от прибрежной кромки. Тоф, ведя под уздцы слегка заупрямившегося коня, принялся подниматься на корабль. Чуть помешкав, он призывно взмахнул рукой.
— Зовет, — сказал Дарник.
— Как это ни странно, я его понял, — проворчал Белгарат. — Хорошо, полагаю, мы можем отважиться.
Он мрачно взялся за поводья и решительно ступил в воду.
Глава 23
Команда странного корабля оказалась ему под стать. Все матросы одеты были в грубые плащи с капюшонами, сшитые из домотканой толстой материи. Худые их лица с выступающими скулами казались высеченными из камня, к тому же, подобно Тофу, все они были немы. Они выполняли свою работу в полнейшей тишине. И Гарион, привыкший к крикам и брани, которой сопровождали каждое свое движение моряки-черекцы, чувствовал себя как-то неуютно — эта непонятная тишина раздражала его. Да и сам корабль не издавал привычных для уха мореплавателя звуков. Не скрипели уключины, не потрескивали реи и мачты, только едва слышно журчала вода, омывая борта скользящего по туманному морю корабля, движимого неведомой Гариону силой или неким странным духом.
Когда берег растаял в тумане, путники тотчас же потеряли ориентировку. А бесшумное судно продолжало свой бег.
Гарион стоял подле Сенедры, обнимая ее за плечи. Все вместе: и изнеможение после ночной пытки в лесу, долгих блужданий во тьме, и это странное очарование темной, спокойно бегущей мимо воды, над которой плыл густейший туман, — заставило Гариона оцепенеть. Он словно грезил наяву, не думая ни о чем. Он просто стоял рядом с усталой женой, уютно устроившейся в кольце его могучих рук, и невидящими глазами глядел в густую белую муть.
— Это что еще такое? — раздался у него за спиной голос Шелка.
Гарион обернулся. Прямо за кормой, беззвучно вынырнув из тумана, словно призрак, парила белая птица с крыльями невероятной величины — размах их превосходил рост довольно высокого мужчины. Крылья эти не шевелились, и все же птица летела, легко скользя в мертвом воздухе, словно некий бесплотный дух.
— Альбатрос, — распознала Полгара это величественное существо.
— Кажется, это дурная примета, — пробормотал Шелк.
— Ты суеверен, принц Хелдар?
— Да не то чтобы, но все же… — Драсниец не закончил фразы.
— Это морская птица, только и всего, — успокоила его Полгара.
— А почему у нее такие громадные крылья? — с любопытством спросила Бархотка.
— Потому что она преодолевает огромные расстояния над морем, — растолковала девушке Полгара. — Такие крылья помогают птице без особых усилий держаться в воздухе. Это очень практично.
Огромная птица слегка качнула крыльями и издала странный крик. Этот крик отчаянного одиночества пугающе прозвучал в тишине, царящей над этим мертвенно-спокойным морем.
Полгара наклонила голову, как бы отвечая на это необычное приветствие.
— Что она сказала, Полгара? — странным приглушенным голосом спросил ее Дарник.
— Да ничего особенного, — ответила ему жена. — Морские птицы обладают редким чувством собственного достоинства, возможно, потому, что большую часть времени проводят в одиночестве. Думаю, им просто недосуг четко формулировать свои мысли. Береговые птицы только и делают, что болтают, а вот морские по преимуществу очень серьезны и сдержанны.
— Странные они создания — птицы, я имею в виду.
— Это пока к ним не привыкнешь. — Полгара с непроницаемым лицом следила за ослепительно белой птицей, бесшумно скользящей рядом с кораблем.
Но вот альбатрос взмахнул мощными крыльями и обогнал судно — теперь он летел прямо перед ним, снова неподвижно и молчаливо, словно лоцман.
Белгарат смотрел на паруса, которые выгнулись, как будто наполненные ветром, хотя воздух был совершенно неподвижен. Потом повернулся к Тофу.
— Скоро ли мы достигнем Верката? — спросил он.
Тоф слегка развел ладони в стороны.
— Это слишком приблизительно, мой друг.
Тогда великан указал вверх и растопырил пальцы одной руки.
— Говорит, что часов через пять, Белгарат, — перевел Дарник.
— Значит, мы движемся быстрее, чем кажется, — подытожил старик. — В толк не возьму, как это им удалось уговорить этого духа столь надолго сосредоточиться на одном деле. Прежде я не встречал духов этого сорта, способных заниматься чем-либо одним дольше минуты.
