Александр Ерунов - Слеза дракона
– А что помешало тебе осуществить планы мести сразу? Почему ты так долго тянул с ней?
– Первой неожиданностью для меня стало присутствие в Пире Народов Голоса Дракона. До этого я не подозревал о связи Совета с Варрависом. Тогда я ещё не знал о смерти дракона, и этот противник показался мне очень серьёзным. Это был тот враг, которого я желал повергнуть прежде всего, но мне он был пока не по силам. Я выжидал удобного момента, и он наконец настал. Тот совет, на котором Голос Дракона объявил о твоём существовании, стал для меня поворотным событием. Надежда возродилась из пепла, и я начал действовать.
Лоэнгрем замолчал, а потом неожиданно добавил:
– Я очень хотел бы увидеть наш мир обновлённым и очищенным от скверны, но мне это, увы, не суждено.
– Почему? – спросил Нэвил. – Ты уверен, что Пир Народов убьет тебя?
– Не в этом дело, – с грустью в голосе ответил Лоэнгрем. – Пир Народов уже далеко не так силен, как прежде. Но мир обновится не сразу. Пройдут годы, а может быть даже и целые столетия, прежде чем Карелан очистится от тяжкого наследия прошлого. Таким, как я, в нём просто не будет места. Я убийца, а убивая других ты в первую очередь убиваешь самого себя. Так что если Пир Народов решит мою судьбу за меня, то буду только благодарен ему за это. Их срок ведь тоже подходит к концу. После нас придет новое поколение, которое забудет о том, что такое убийство, война, жестокость и насилие. Они будут чисты душой и помыслами, откажутся от страшного наследия, доставшегося нам после вторжения драконов, и станут жить в полной гармонии с главным творением богов, Кареланом. Вот им-то и предстоит осваиваться в новом мире. А нам предстоит уйти. Нельзя строить новый дом на обгоревшем пепелище старого, иначе он повторит горькую судьбу своего предшественника.
– Но нельзя и отказываться от прошлого, если ты не хочешь, чтобы оно повторилось в будущем, – горячо возразил Нэвил. – Ты слишком суров по отношению к себе. Я ведь видел глаза Лоди. В них нет ни ненависти к заблудшим, ни отторжения отступников. Они выражают только искреннюю любовь ко всем своим детям без исключения.
– Что же, буду надеяться на то, что у него найдется прощение и для меня, – печально улыбнулся Лоэнгрем. – Век драконов, к счастью, закончился. Если Лоди найдет способ очистить наши души от того, что принесли с собой захватчики, если мы сами поможем ему в этом, то и Карелан, возможно, возродится гораздо быстрее.
Лоэнгрем замолчал и задумчиво посмотрел на Миррат Агуллар, словно надеясь увидеть там не картины далекого прошлого, а будущее этого мира. Нэвил тоже не стал продолжать беседу, обдумывая искреннюю исповедь этого странного эльфа
– Когда мы выезжаем? – наконец спросил он.
– Все зависит от тебя, – ответил Лоэнгрем. – Если ты считаешь, что получил от Миррат Агуллара все ответы на свои вопросы, то мы можем отправляться хоть сегодня. Но я посоветовал бы тебе заглянуть в Зеркало Памяти ещё раз. Возможно, ты увидишь что-то новое, возможно, какими-то видениями подкрепишь уверенность в правильности выбранного тобой пути. В любом случае, пребывание возле этой святыни поможет тебе укрепить свои силы и успокоить сознание.
Нэвил кивнул головой в знак согласия. Он выслушал Лоэнгрема, был во многом согласен с ним, но вот расценивать Варрависа как абсолютное зло всё же не мог. Дракон не желал Карелану зла. Просто у него было другое виденье его будущего. Лучше оно или хуже могло показать только время. Да, идея с возрождением Лоди была очень заманчива, и Нэвил всем сердцем желал, чтобы она обрела реальные черты, но ведь его усилия могли закончиться и провалом. И что тогда? Идти по пути, намеченному Варравису или лишить себя жизни, чтобы навсегда покончить с могущественным талисманом? Второй вариант не нравился ему совсем, но вполне возможно, что это тоже был определенный выход из создавшегося положения.
– А что изменится, если меня вдруг не станет? - неожиданно для себя подумал Нэвил. - Во-первых, мир навсегда избавится от драконьей магии. К добру это или нет, я пока не знаю. Во-вторых, исчезнет ещё один претендент на императорский престол, и принц Витас без помех займет трон. Он, конечно, далеко не самый лучший вариант для империи Тау, а вдвоем с Магдишем они могут натворить немало зла. Но оба они смертны, а лет тридцать-сорок для истории срок очень маленький. Витас женится, возможно даже на настоящей леди Анжелине Сток. У них появится свой собственный наследник и жизнь пойдет своим чередом. Возможно, Карелан сам залечит свои раны, хотя без Лоди это будет очень сложно. А про меня все попросту забудут. Да и к чему вспоминать бестолкового мальчишку, который так ничего в этой жизни и не сумел сделать?!
– Прекрати! - раздался в его сознании голос Варрависа. – Что за упаднические настроения?! С такими скверными мыслями ты и в самом деле ничего не сможешь сделать! Что угодно, только не это! Я был согласен даже на то, чтобы помочь тебе возродить Лоди, но здесь просто не могу молчать! Ты превращаешься в слабого бесхребетного мальчишку, распускающего сопли от жалости к самому себе! Общение с этим Лоэнгремом явно не пошло тебе на пользу! Его возведенный в высшую степень идеализм оказался заразен, как бубонная чума! Подумайте, как благородно! Он, видите ли, не хочет осквернять своим присутствием светлое будущее! Все разом забудут о том, что такое насилие! А кто, скажи мне на милость, защитит Карелан, если в него вторгнется новый клан драконов?! Лоди уже один раз пытался, и ты сам знаешь, чем всё это для него закончилось. Получив же мою силу, он легко справится с любым захватчиком! Или ты думаешь, что он такой же эстетствующий чистоплюй, как и этот Лоэнгрем? Не захочет осквернять себя насилием? Нет, Нэвил, с нами он бился до последнего, и воспримет новые возможности для защиты своего мира с радостью! Ну а если нет, тогда уж лучше ты бери власть в свои руки! И не надо делать из меня чудовище. Лоэнгрем говорит, что насилие принесли на Карелан мы, драконы. Это и так, и не совсем так. Когда мы появились, ваш мир находился еще в стадии младенчества, потому и не смог оказать нам достойного сопротивления. Но насилие рано или поздно всё равно зародилось бы здесь и без нашего вмешательства. Такова уж суть всех разумных существ. Они борются не за добычу, а за власть над себе подобными, и ничто эту суть изменить не может. Поверь, я не возвожу напраслину на ваш мир. Карелан теперь дорог мне теперь ничуть не меньше, чем вам, но это правда!
– Прости, – смущенно извинился Нэвил. – Даже сам не знаю, что такое на меня нашло. Я просто не уверен в том, что справлюсь и смогу помочь Лоди.
