Линн Флевелинг - Белая дорога
От этого неожиданного комплимента у Алека округлились глаза.
— Даже у Микама?
Ризеру удалось натянуть на себя улыбку.
— Даже у Микама. Если бы было побольше таких тирфейе, как он…
— А как же я? Я наполовину тирфейе. Я рос среди них. И они и в самом деле по большей части такие, как мы с ним, хотелось бы тебе в это поверить или нет.
— И всё же, слишком много не столь хороших. Пожелал бы ты кому-нибудь из моих людей того же, что случилось с тобой?
— Конечно, нет.
— Тогда доверься мне, если я говорю, что лучше ничего не менять в том, как всё происходит. До сих пор нам удавалось оберегать свою долину в неприкосновенности. Ну а если тирфейе снова двинутся на север? Думаю, тотчас же вспыхнет война. Наша долина для нас слишком уж большая ценность.
Алек подумал о клановом доме в Боктерсе, об озере и деревне, о людях, живущих там, в мире и процветании.
— Если до такого дойдёт, вам, действительно, следует сражаться. Однако тогда всем станет известно ваше местонахождение.
— С тех давних дней нас стало гораздо больше. Мы легко можем взять твой городок в Вольде.
— Надеюсь, такого никогда не случится.
— Я тоже.
— И всё же, я с вами не поеду.
Ризер вздохнул и больше ничего не сказал.
Как только сменили паруса, Раль скомандовал полный вперед и велел держать курс на Скалу. Раль не меньше прочих чувствовал озабоченность состоянием Ризера и мечтал поскорее избавить от него свой корабль: было плохой приметой, если больной умирал на борту. Одновременно Раль и его добровольцы готовились к высадке на берег: точили до бритвенной остроты мечи и сабли, проверяли крепления кирас и целостность кольчуг. Для Алека, Серегила и Микама тоже нашлись кольчуги. На сей раз они были готовы встретиться с Эбрадос.
Новен перестала высылать разведчиков в горы за водопад. Турмай отчётливо дал понять, что это являлось вторжением на территории рета’ноев, и что количество прибывающих от этого лишь растёт. И хоть он и не мог или не желал сказать, сколько именно их теперь было, в любом случае, их было гораздо больше Эбрадос. Всё, что он говорил, это чтобы они держались от гор подальше.
В темноте, совсем рядом, охотились и ухали совы. Почему-то их тут было особенно много. Однажды вечером маленькая сова спорхнула и уселась на плечо Себранну. Она даже позволила ему погладить свою спинку и крылья. Когда же она улетела, он проследил за ней взглядом, потом указал ей вслед и произнес «альдракин», и что бы это могло значить? Вероятно, какое-то тирфейское слово.
Она оглядела сидящих вокруг костра и, прислушиваясь к возне сов, пересчитала своих людей. Рейн с Соной несли вахту на окраине леса: рета’нои пока что не окружили их кольцом… пока что! После смерти Тирена и отъезда Ризера их осталось всего восемь: Тегил, Морай, Релиан, Соренгил, Кальен, Аллиа. И Хазадриен, который не сражается.
И ещё был Себранн. Однажды он использовал против них свою магическую песню. Поступит ли он так же и с рета’ноями? Она сильно сомневалась, особенно после разговора, который состоялся у неё с ним нынче днём.
Опустившись возле него на колени, она взяла его за ручки. Он не сопротивлялся. Он просто уставился на неё.
— Споёшь, если нам будет нужно?
— Ранить? — отозвался он без тени эмоций.
— Ранить тех, кто ранит нас.
— Плоооохо.
— Да, они плохие. Поможешь нам?
— Поможешь… нет… Плохо. Аек нет плохо.
Что бы это не означало, это было мало похоже на «да».
Она оглядела вершины, подсчитывая костры. На глаза попалось шесть, и отсюда было видно, как там, перед ними, мелькали темные фигуры.
Сколько же вас там? И как, скажите на милость, мы пойдём обратно по этим горам, когда придёт время?
А ещё был Турмай, свободно перемещавшийся меж двух лагерей, и, кажется, он был чем-то озабочен. И он по-прежнему не скажет, что такое творится. Новен начала уже размышлять над тем, не прикончить ли его, когда он заснёт. Хотелось бы ей, чтобы тут был Ризер, чтобы принять такое решение. Эбрадос не так уж легко отваживались на убийства.
Манаб, старейшина Небесной деревушки, провел рукой вдоль своего у’лу.
— Говорю: убьём всех сегодня.
— Нет, мы должны дождаться возвращения я’шела, — отозвался Наба. — И тех книг, про которые говорит Турмай.
— Какое нам дело до этих книг? — проворчал Ораб, вождь деревушки Долины Голубой Воды.
— Эти книги… очень мощные вещи. Так говорит Турмай, — ответил ему Наба. — В этих говорится, как сотворить мерзость, я’шел же несет мерзкую кровь в своих жилах. Турмай говоит, чтобы мы позволили рета’ноям убить я’шела. Он говорит, тайан’джил может убивать, но не очень многих. Пусть убьёт. Затем ударим мы.
— Турмай не хочет убийств, — напомнила им ведьма по имени Лахана. — Может быть они и чужаки, но они не хотят тут оставаться, не более, чем мы хотим, чтобы они были здесь. К чему без надобности проливать кровь на своей земле? Хотите, чтобы здешние места стали пристанищем для их духов? Хватит и того, что люди с низин пользуются нашей дорогой. Но они ходят не так часто, и не задерживаются здесь, чего не скажешь про духов.
Наба закивал.
— Лучше посмотрим, что станут делать люди Хазадриель. Турмай говорит, они тоже желают смерти Двум Жизням. Позволим им взять на себя гнев его духа.
Вот так говорили они в ночи.
ГЛАВА 34
Недоверие
К ТОМУ ВРЕМЕНИ, как «Зеленая Леди» бросила якорь у Моста Попрошаек, плоть вокруг раны Ризера угрожающе вздулась и приобрела бурый оттенок и тошнотворно-приторный запах. Алек с Серегилом присели возле него, пока дризиец менял ему напоследок повязки, перед тем как высадиться на берег.
Контус покачал головой.
— Вы должны были уже давно пойти на поправку от всех тех отваров и заклинаний, что я применил.
— Ты сделал всё, что было в твоих силах. И я тебе за это благодарен, — отозвался Ризер, мертвенно бледный, лишь с горячечными пятнами на щеках. — По крайней мере я дожил до того, как вернусь к своим.
Контус сотворил над ним знак благословения и на этом откланялся.
— Надеюсь, это действительно так, — пробормотал Серегил, морща нос от запаха, который источала рана.
— Просто доставьте меня назад, к Хазадриену.
— Или к Себранну, — сказал Алек.
— Нет! Только Хазадриен! — с неожиданной и столь редкой для него паникой в голосе вдруг воскликнул Ризер.
— Отчего ты так боишься Себранна?
Прежде чем ответить, Ризер ненадолго упёрся взглядом в потолок каюты.
— Потому что это не настоящий тайан’джил. Прошу, отнеситесь с уважением к моей просьбе. Быть может это последнее, что я прошу.
