Джеймс Роллинс - Невинные
Христиан обогнул озеро с запада, свернув к одному из окрестных холмов. На его вершине в беспорядке стояли полуразрушенные каменные здания, окружающие древнюю башню, целившую в небо, как обвинительный указующий перст.
Это все, что сохранилось от храма оракула.
Эрин велела Христиану доставить их туда.
Джордан оглянулся на Ареллу, продолжавшую смотреть в окно. По ее безупречной щеке стекала слеза.
— Я так давно его не видела, — проронила она.
Джордан не знал, что ответить.
— Здесь был ваш дом? — поинтересовалась Эрин.
Женщина склонила голову в знак подтверждения.
— Значит, вы были и сивиллой Кумской, и сивиллой Ливийской, — глаза Эрин широко распахнулись от внезапного озарения. — Эти пять символов, пять прорицательниц, предсказавших рождение Христа, — все они были вами.
И снова ответом ей послужил наклон чела.
— Я селилась во многих местах античного мира. — Христиан повел вертолет вокруг руин, и она снова нетерпеливо выглянула в окно. — Это одно из моих любимейших. Хотя, конечно, некогда оно было куда великолепнее. Надо было видеть его во времена Александра.
— То есть Александра Великого? — переспросил Рун с удивлением.
Эрин поглядела на Ареллу.
— История утверждает, что он побывал здесь. Что он советовался с вами.
Та улыбнулась.
— Он был красивым мужчиной — курчавые каштановые волосы, сияющие глаза, такой молодой, такой преисполненный нужды постичь свое предназначение, осуществить его. Как множество других, являвшихся прежде… и после него.
Она опечалилась.
Руну пришло в голову, что она думает об Иуде.
Арелла вздохнула.
— Молодой македонец пришел убедиться, что он сын Зевса, что его ждет судьба завоеваний и славы. И я подтвердила ему, что это правда.
Джордан знал, что Александр создал одну из величайших империй Древнего мира к тридцати годам и умер, так и не потерпев ни одного поражения в битве.
— А как же другой Сын Божий? — спросила Эрин. — Легенды утверждают, что Святое семейство явилось сюда, спасаясь от гнева Ирода.
— Такой милый мальчик, — кротко улыбнулась она.
Рун беспокойно заерзал. Джордан его не винил. Неужели она помнит Христа мальчишкой?
Эрин вглядывалась в лицо Ареллы.
— Библия утверждает, что к Марии и Иосифу явился ангел, предупредивший их, что надо удалиться в Египет, чтобы избежать предстоящей резни. Это тоже были вы?
Арелла улыбнулась. Женщина отвернулась к окну, глядя на деревья и озера.
— Я привела Его сюда, чтобы Он мог вырасти в мире и покое.
На занятиях в воскресной школе Джордан узнал об утерянных годах Христа, как Он скрылся в Египте после рождения, чтобы вновь объявиться в возрасте лет двенадцати, когда посетил храм в Иерусалиме и выбранил фарисеев.
Теперь Эрин тоже выглянула в окно — наверное, представив Христа мальчишкой, бегающим по этим улицам и плещущимся в этом озере.
— Я бы хотела знать все…
— Даже я не могу претендовать на подобное, — ответила Арелла. — Но я поделюсь с вами первым чудом Христовым. Чтобы понять все, вам следует начать оттуда.
— Его первое чудо? — озадаченно сдвинула брови Эрин. — Это когда он обратил воду в вино на свадьбе в Кане?
Арелла обратила скорбный взор на Эрин.
— Это было не первое Его чудо.
14 часов 07 минут
Не первое Его чудо?
Эрин была потрясена до глубины души, хотела расспросить подробности, но этому секрету придется обождать. Она сама распекала Бернарда за то, что он ставит подобные секреты превыше жизни мальчика. Вести себя так же она не желала ни в коем случае.
— А как же с Томми? — спросила Эрин, положив ладонь на его холодный лоб. — Там, в пещере, вы сказали, что можете спасти его. Это правда?
— Могу, — подтвердила Арелла. — Но мы должны действовать без промедления.
Повернувшись, сивилла наклонилась к Христиану, что-то быстро говоря и указывая дальше на запад, мимо руин храма. Кивнув, тот повернул машину в том направлении.
Под полозьями их вертолета промелькнула деревушка, домики которой из необожженного кирпича простояли девятьсот лет, но в некоторых из них живут и сегодня. Эрин попыталась вообразить, каково обитать в одном и том же доме поколение за поколением. Ее нынешняя университетская квартира моложе самой жилицы и определенно лишена ореола истории, окружающей Эрин сейчас.
Опять же, в Египте, как нигде, сильна аура вечности и тайны, это край великих царств и династий, ушедших в небытие, родина целого сонма богов и героев. Эрин коснулась кусочка янтаря в кармане, вспомнив страстную увлеченность Эмми историей этой страны. Как каждый археолог, та хотела в один прекрасный день руководить раскопками в Египте, оставить здесь свой след.
К несчастью для Эмми, этот прекрасный день уже не настанет.
Вертолет дал резкий крен, огибая руины храма, и Эрин придержала Томми за плечо.
Больше никогда, мысленно пообещала она.
Храм промелькнул перед ней. Стены разрушены, крыши нет, и потолок залам заменяют эти пепельные небеса. Даже в нынешнем состоянии он сохранил следы былого величия. Неужели эта женщина, сидящая напротив, в самом деле жила в сих каменных стенах, своими пророчествами определяя судьбы мира? Неужели она убедила Александра Великого, что тот способен завоевать весь мир? Неужели встречалась с Клеопатрой, когда та купалась в этих водах? А если так, что же поведала она царице?
У Эрин накопилась тысяча вопросов, но все они могут обождать.
Миновав руины, Христиан направил полет в лежащую дальше пустыню.
Куда же Арелла ведет их?
Та продолжала давать указания Христиану, повернувшись к остальным спиной.
Рун бросил на Эрин озадаченный взгляд, пребывая в таком же недоумении, но она в ответ лишь плечами пожала. Уж раз они забрались по велению этой ангельской женщины аж сюда, проявлять недоверие теперь слишком поздно.
Время от времени огибая выветренные холмы, вертолет летел над однообразными перекатами песчаных дюн. Небо над головой становилось все пасмурнее из-за тучи пепла, далеко опередившей их.
Наконец, вертолет начал снижаться. Эрин высматривала какие-нибудь приметы местности, но казалось, что участок дюн для приземления они выбрали наугад. Ветер от винтов срывал с ближайших гребней целые ленты песка.
Тон двигателей изменился, и вертолет завис на месте.
Но почему здесь?
— Тютелька в тютельку как сотни миль пустыни, над которыми мы уже пролетели, — с неудовольствием процедил Джордан.
