Роман Папсуев - Верлойн
– Эй, Стрель! – крикнул один из хантов, толстый мужичок с коротенькой бородой. – Как охота?
– Как видишь, Прунь. Поймал дагана и парочку талориев.
– Отличная добыча!
– Стрель, что ты будешь делать со шкурой дагана? Может, отдашь ее мне? – спросила одна из женщин.
– Прости, Сайва, но у меня износилась шапка. Из шкуры я сошью себе новую, остатки потом можешь забрать.
Внезапно из одного из домов вышел старый хант с седой головой и бородой. На нем было длинное коричневое одеяние, а в руках он держал длинную палку. За стариком семенила толпа знатных хантов – об этом можно было догадаться по шубам, которые они носили. Шубы были длинными, чистыми и сшитыми из шкур неизвестных путникам животных.
Старик широко шагал прямо к путникам, грозно сверкая глазами на Стреля, который остановился и опустил тушу рыси на землю.
– Что это значит, Стрель? – грозно вопросил старец. – Ты опять принялся за старое?
– И вам добрый день, уважаемый Карак, – с усмешкой сказал охотник.
– Ты со мной не шути, мальчишка! Я по-прежнему староста этой деревни! Отвечай на вопрос!
– Какой вопрос? – спросил Стрель. – Почему я привел этих путников? Им нужна еда. Я пригласил их в деревню, чтобы они могли пополнить запасы продовольствия.
– Ты, наверное, совсем очумел, – сказал Карак, потрясая палкой. – Только чужаков нам здесь не хватало!
– Я уж не знаю, чего нам тут не хватает, но эти путники пойдут ко мне домой и будут жить у меня сколько им вздумается!
– Ни в коем случае! – запротестовал старик. – Они не наши. Им здесь не место!
– Ладно, я достаточно молчал, – буркнул Алдруд и выехал вперед.
– Послушай, Карак, – произнес Странник, возвышаясь над старцем, как гора над холмом. – Судя по всему, ты не очень любишь малыша Стреля. Так вот, он спас мне жизнь, и тот, кто не уважает его, не уважает и меня. А это, честно говоря, мне совсем не по душе. Так вот что я тебе скажу: не хочешь, чтобы мы останавливались в деревне, мы не останемся. Но, если ты еще раз скажешь о моем друге что-нибудь дурное, я сожгу деревню, а тебя подвешу на дубе вверх ногами, чтобы кровь прилила к твоим куриным мозгам и они хорошо работали. Понял?
Старик и знать застыли, разинув рты. Видимо, никто и никогда к ним так не обращался.
– Убирайтесь вон! – завопил Карак. – Вон! Пока я не позвал стражу!
Стрель спокойно подошел к Страннику и сказал:
– Дай мне, пожалуйста, арбал.
Алдруд отдал оружие ханту, и Стрель, повернувшись, медленно наложил стрелу. Натянув лук, он посмотрел на Карака и отчеканил:
– Мои друзья останутся здесь. Они будут жить в моем доме столько времени, сколько им потребуется. А если кто-нибудь решит их отсюда выгнать, ему придется выгнать и меня. Только я предупреждаю – первый, кто приблизится ко мне или моим друзьям, получит стрелу в глаз. Вы меня знаете, я не промахнусь.
Вдруг на улочке появилось еще одно действующее лицо. Это был огромный хант, широкие плечи, мощные руки, бычья шея и короткие мускулистые ноги которого как-то не вязались с внешностью обычных хантов, которые в большинстве своем были стройными и худыми. У широкоплечего ханта было почти детское лицо – круглое, нос картошкой, маленькие глазки, всклокоченная шевелюра. Но морщины вокруг черных глаз, короткая опаленная огнем борода и обветренная кожа на лице указывали на возраст ханта. Судя по саже, которой было измазано его лицо, это был тот самый кузнец – мастер на все руки. Кузнец широкими шагами пересек улицу и подошел к путникам.
– Что здесь происходит? – спросил он басом, оглядывая лица собравшихся.
– Этот мальчишка привел в деревню чудовищ, – сердито ответил Карак.
Алдруд тихо кашлянул. Карак испуганно отшатнулся.
– Стрель, зачем ты это сделал? – повернулся кузнец к охотнику. – Ты же знаешь, как Совет отнесется к твоему поведению.
– Послушай, Арбаль, – сказал кузнецу Стрель. – Я встретил их в лесу, у них кончалась провизия, и я решил им помочь. Они совершенно не враждебны.
– Ага, как же, не враждебны! – воскликнул Карак. – Один из них только что угрожал мне!
– Да? И что он сказал? – поинтересовался Арбаль.
– Что подвесит меня вверх ногами, чтобы кровь прилила к моей голове и она стала лучше думать.
Арбаль отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Карак это заметил, покраснел от гнева, но ничего не сказал.
– Я хочу им помочь, – объяснял Стрель. – Они мне нравятся. Они ничего нам плохого не сделают. К тому же я спас жизнь одному из них. Ты знаешь, что это значит для человека чести.
– Знаю, – кивнул Арбаль. – Но мы не можем быть уверены, что спасенный тобой – человек чести. К тому же, даже если это так, как насчет остальных?
– О Небо! – воскликнул Дрюль. – Похоже, в этой деревне все сошли с ума! Какой вред мы можем нанести племени ханта, спасшего нашего друга? Нам нужна всего лишь провизия – ничего больше!
Верлойн остановил дримлина и обратился к Арбалю:
– Господин Арбаль, скажите: каждый житель вашей деревни имеет свой собственный дом, не так ли?
Кузнец кивнул, еще не понимая, куда клонит Верлойн.
– А это значит, что каждый житель деревни может делать со своим домом все, что захочет, и может водить в него кого захочет, правильно? Конечно, при условии, что его гости не будут угрозой для деревни. Так?
– Это правда, – ответил Арбаль и взглянул на Карака.
Карак неохотно кивнул, всем своим видом показывая, что делает Верлойну одолжение.
– Поэтому Стрель имеет полное право принять нас как гостей. А чтобы доказать наше миролюбие, мы сложим оружие, но заберем его, когда будем уезжать. Вас устраивает такой вариант?
Карак фыркнул:
– Ни в коем случае! Я как старейшина требую, чтобы эти нахалы немедленно покинули нашу деревню!
– Карак, согласно правилам деревни, Стрель имеет полное право приводить к себе гостей, – сказал Арбаль. – Эти путники выразили добрую волю, предложив сложить свое оружие, хотя никто их об этом не просил. Лично я считаю, что Стрель может их приютить и помочь им собрать провизию. Что же касается твоего заявления, Карак, неужели ты хочешь Большого Совета, чтобы изменить правила?
– Нет, но терпеть этих чужаков здесь я не намерен. И, кстати, согласно тем самым правилам, на которые ты, Арбаль, так часто ссылаешься, все в деревне должны подчиняться Совету, а я – часть Совета. Я – старейшина.
– Да, ты – старейшина, – согласился Арбаль. – Но ты – не Совет. И не забывай, что и я являюсь членом Совета, так что у нас с тобой равные права.
– Постойте, уважаемые ханты, – вдруг произнесла Лэнарда. – Господин Карак, если я пообещаю вам, что мы покинем деревню, как только пополним запасы продовольствия, вы разрешите нам остаться? Хотя бы на денек.
