Кристина Лу - Последнее пророчество
- Расслабься, Куисси, я больше не та, которой ты меня знал. Теперь я тише воды, ниже травы.
Молодой брюнет недоверчиво посмотрел на Луаксану, на что она лишь рассмеялась.
- Что-то мне с трудом верится. Такие как ты не меняются, они и на том свете покоя не дадут. И где я так согрешил?
- Тогда это твой удел, - Новарски похлопал товарища по плечу, - и ничего с этим не поделаешь.
- Это вы еще не знаете, что она в Карифе вытворяла. Сущий дьявол.
- Да, ребятки, вам не повезло, - улыбнулась Чауни, - я с этим дьяволом уже пять лет воюю плечом к плечу и знаю, на что она способна, а вам еще придется привыкать.
Все посмотрели на Луаксану. Она сидела на своей койке, и болтала ногами. Ну вот, сделали из нее черт знает кого, и все благодаря Куисси. Что она теперь будет делать?
4
Они сидели за столиком в баре и потягивали пиво. Луаксана иногда посматривала на своего собеседника, потом переводила взгляд то в сторону, рассматривая местных солдат, к которым еще не совсем привыкла, то на пивную бутылку. Дежурств сегодня не было, "Отверженные" могли скоротать время в местном баре, но они, а Чауни вместе с ними куда-то подевались. Остался лишь Куисси и недопитое ей самой пиво, потому что Луаксана его терпеть не могла. Молчание затягивалось. Ну, неужели Куисси нечего ей сказать. А что он скажет? Они не виделись пять лет, расстались, чуть ли не врагами, потому что она отказала ему. Он хотел ее, а Луаксана в то время просто не могла никого хотеть…
- Здесь неплохое пиво, - заметила Деландри, чтобы хоть как-то нарушить молчание. Вот только пиво здесь было отвратное, гаже Луаксана в жизни не пила. Но надо же было что-то говорить? Не пялится же друг на друга?
- Мне тоже нравится, - интересно, это мужская солидарность или у него, действительно, такой ужасный вкус? - когда я служил на Кардифиссе в "Странниках" там пиво было не таким. Оно имело какой-то непонятный привкус.
М- да, генетики где-то все же промахнулись. Нельзя из каждой планеты делать Землю. Пародия получается. Теперь понятно, почему бедняге нравилось местное пиво. Это он просто нормального не пил.
- А мы на Джибаре редко пили пиво. Обычно джин-тоник или что-то в том роде.
Куисси опустил глаза на пивную бутылку и стал сосредоточенно колупать этикетку. Как будто она виновата, что тот не мог выговориться!
- Луй, я… - он поднял глаза и посмотрел на Луаксану, - я хочу извиниться. Когда ты уезжала, я не выдержал и сорвался. Мне нелегко было смириться, что тебя назначили на Джибар в "Благословленные", а не на Урейн к "Шустрым". Я думал, что мы больше не увидимся.
Она грустно улыбнулась, вспомнив свой взвод. Луаксана бы отдала сейчас все на свете, чтобы вновь быть с ними, чтобы вновь пойти с ними в бой. Но этого больше не будет, никогда. Как она не заглянет больше в глаза матери. Все. Что было, то прошло. Его не вернуть. Никогда.
- Ник, я не держу на тебя зла, и никогда не держала. Ты боялся, что мы больше не увидимся, но вот я здесь.
Ник накрыл своей рукой ее ладонь. Луаксана почувствовала себя неудобно. Если все начнет повторяться сначала, придется этому малому объяснять, что ничего у него не получится. Ей нравился Куисси, но после Адриана до нее ни один мужчина не дотрагивался. Ей почему-то было противно.
- Помнишь, как ты втянула меня в историю с разведением грызунов в Карифе. Потом все думали, что это была моя идея.
Улыбка озарила ее лицо. Да, она вспомнила все.
- Были времена.
Луаксана убрала руку от Ника. Дружба дружбой, но никаких рукопожатий и рукоглаженей. Не будем начинать все сначала.
- Расскажи мне про "Отверженных". Я хочу знать, - попросила она.
Куисси сделал большой глоток пива.
- Что именно тебя интересует?
- Ну-у-у, - протянула она, - где еще один человек из взвода? Почему все молчат как партизаны?
- Кейси, что ль? Это долгая история. Но если рассказать все вкратце, то у него давно безответная любовь к Стивен. Он недавно напился и стал требовать от нее взаимности или чего-то в этом роде. Она его хорошо послала (во всяком случае это известно официально), а командование его запалило, вот и сослали его на Переправу, взрывать что-то. Вернется скоро, голубчик, куда ж он денется, без своей Мелиссы-то.
- Понятно.
Луаксана улыбнулась. Мелисса здесь вроде как первая девушка в форте. Была бы Деландри мужчиной, она бы на нее тоже запала: длинные черные волосы, ярко-зеленые глаза и оливковая кожа. Но вот в чем вопрос, если Стивен обладает такой притягательностью для мужчин, то становится интересный вопрос насчет уровня ее эделиофикона. А там уже можно плясать дальше и искать знакомые Черты Родословных. Да какая к фрэлам собачьим ей, Луаксане, разница. Ну сбежала девица из дома. Не ее это дело. Своих призраков хватает.
Девушка оглянулась и увидела идущих к ним Чауни и Мелиссу Стивен. Легка на помине. Чем больше Луаксана узнавала этот взвод, там больше он ей нравился. Конечно, он "Благословленным" и в подметки не годится, но "Отверженные" тоже не промах.
- Мы не помешали?
Луаксана улыбнулась Чауни. Та была очень веселой. Наверное, ей рассказали или показали нечто интересное. Деландри была рада за подругу. Она так давно не улыбалась. А по ночам Луаксана часто слышала ее тихий плач.
- Нет, конечно, - подскочил Куисси и стал усаживать девушек за стол, - я сбегаю за пивом.
- Закажи джин-тоник, - шепнула Луаксана Чауни, - пиво здесь дерьмовое.
Чауни улыбнулась Нику.
- Принеси мне, пожалуй, джин-тоник.
- Хорошо.
Ник отошел. Чауни сразу спросила у Деландри:
- О чем это вы беседовали?
- О прошлом. Мне он рассказал про Кейси.
Мелисса скривилась при упоминании этого имени.
- Не напоминайте мне о нем, он у меня уже в печенках сидит!
Луаксана криво улыбнулась.
- И все? - никак не могла угомониться Чауни.
- Все. А что ты хотела?
- Не знаю, может, договорились о чем-нибудь.
Вот фрэл! Сколько можно говорить Чауни, что мужчины не интересуют ее. Они все редкостные сволочи. Вот взять хотя бы Адриана. Так что лучше сидеть в старых девах, чем пересиливать себя. Ну противны ей были прикосновения мужчин, что она могла с собой поделать? Луаксана уже смирилась, что будет одна. А Чауни никак не может этого понять. Ей нравилось заводить какой-нибудь короткий романчик.
Вернулся Ник, глупо улыбаясь. Луаксана отвернулась, чтобы не видеть его физиономию. Одно хорошо было в его возвращении, дурацкие вопросы Чауни на время заглохнут. И почему Уилкокс уродилась сводницей?
- А вот и пиво.
Луаксана с тоской посмотрела на свою бутылку.
- Луй, я тебе принес еще пива.
Только этой гадости ей не хватало для полного счастья.
- Спасибо.
Чауни сочувственно посмотрела на Луаксану. И почему она не додумалась попросить себе джина-тоника?
