Алексей Егоров - Повелитель механизмов
Интересно, если бы не было Асани, я смог бы создать такое чудо? Боюсь, что нет, моей души тут не меньше, чем души Асани. Самое смешное, Она — наш ребенок, пусть и не физически. Уверен, что Асани еще не поняла этого, а когда поймет, ее будет ждать хороший такой шок. Ничего, она выдержит!
Я погладил Куколку, проговорив несколько ласковых слов, и покинул мастерскую.
Теперь следовало подумать о Харане. Я выполнил заказ, не совсем так, как планировалось, но уверен, что он добивался именно такого результата. Меня сразу насторожила сказка о любимой дочурке. Заказчика интересовал только результат, ему важно было заманить меня в ловушку, заставить работать. А байка о дочери была для отвода глаз.
Харан добился своего, и теперь я мог расстаться с ним.
— Аз-Шо-Харан, — торжественно начал я, — ваш заказ выполнен!
Не знаю, на что я рассчитывал, но заказчик не появился. На всякий случай я обошел весь дом, заглянул в самые укромные места, но так и не встретил его. Я удивился, но затем смекнул, что он всегда появлялся только тогда, когда хотел этого сам. Что ж, пусть приходит, когда будет удобно, я не намерен стоять в мастерской, ожидая его.
После изменений, которые произошли со мной, Харану потребуется добиться разрешения, чтобы увидеть заказ. Он уже не сможет так нагло являться в мой дом, в этом я не сомневался, мое пространство стало принадлежать только мне.
Я решил расслабиться, немного осмыслить свое положение. Мысли мои были заняты только Асани и мечтаниями о завтрашнем дне. Я сам боялся признаться себе, что жду этого с нетерпением. И дело было далеко не в физической близости, просто это был шаг вперед, который заставит меня оставить прошлое в покое. Асани тоже сумеет освободиться и наконец-то почувствовать себя свободной. Свобода воли была для нас важнейшим элементом, но друг без друга мы не могли обрести ее полностью.
Мы оставались в плену своего прошлого, я все еще гнил в лесу, отстреливаясь от наступающих дикарей, она — боялась жить с ненавистным родителем. Теперь же у нас был шанс добиться того, что мы так хотели — полного освобождения от забот. Уверен, что Асани бросит свою карьеру, политикой она занималась постольку, поскольку это влияло на ее торговлю. Я же просто получал удовольствие от работы в мастерской, и буду продолжать заниматься ремеслом.
Я еще не забыл, что, даже достигнув такого совершенства в механике, мой путь не оканчивался. Находясь за гранью человеческого восприятия, я видел, что этот путь бесконечен и труднообъясним. Я надеялся, что Асани последует за мной и увидит то, что я пытался ей описать словами. Это требовалось ей не меньше, чем мне. Последние шаги на пути освобождения.
Что же последует дальше? Я не знал, но уверен был, что только хорошее.
Как я мог быть столь слеп, что не замечал самого важного столь долгое время?! Ответ очевиден, но неприятен. Отвратительно сознаваться в своей слабости, признавать свои страхи, но я вынужден был сделать это, чтобы успокоиться. Я не имел права допустить те же ошибки в будущем, вот и вынужден был мурыжить себя, изводить упреками и бороться со страхами.
Разве мог быть у нас другой путь? У нас с Асани. Все это время я лишь противился судьбе, делая неправильный выбор. Работа бы от нашего союза не пострадала, я бы только выиграл. Харану не потребовалось бы лично встречаться со мной, я бы создал живой механизм, только уже по своей воле. И самое главное — раньше, не проходя через всю ту грязь, которую сам же и привнес в наши отношения.
Не погиб бы Джеронимо, не погибли бы другие слуги Асани и тот эльф из Гончарни. Было бы лучше, если бы я смог сделать единственно верный шаг сразу.
Но я не смог и теперь изводил себя. Это была добровольная экзекуция, попытка успокоить совесть, которая настойчиво тыкала меня носом в каждую ошибку. Теперь то я видел их, но исправить уже не мог. В моей власти было не допустить их в будущем, чтобы не причинить Асани боли.
Завтра наша жизнь изменится, это будет самый знаковый момент. Завтра я проснусь новым человеком, чтобы нести свет людям и, конечно же, самому главному человеку в моей жизни. Я засыпал, чувствуя умиротворение впервые за столь долгое время. Я засыпал, мечтая, чтобы быстрее наступило Завтра — поворотная точка в нашей судьбе.
И сон услышал мои мольбы, он поглотил меня и время, которое окружало мой дом. Я стремился в следующий день, потому спал мертвым сном, абсолютной чернотой — никаких переживаний и страхов. Я желал отдохнуть, чтобы накопить силы перед прыжком в новое.
Мне потребуется много сил, чтобы сделать Асани счастливой.
Глава 22. Пути к отступлению
Вой серены разорвал пелену сна, по мне рубанули как саблей. Я подскочил на кровати как ошпаренный, упал на пол и откатился в сторону, словно уходил от удара. Но в меня не стреляли и не пытались зарезать. Верещал входной страж.
Я спросонья заморгал, пытаясь понять, что происходит. Мозг отказывался работать, но сон полностью отпустил меня. Просто я был несколько ошеломлен сигналом. Несколько минут я приходил в себя, страж не умолкал все это время. Я перекатился на живот и одним движением поднялся на ноги. В голове заметно стучало, не вовремя прерванный сон не успел наполнить силой организм.
Захватив оружие, я торопливо спустился вниз. В дверь уже настойчиво стучали, этот звук я узнал сразу. Сложно перепутать звук ударов прикладами с чем-нибудь другим. Ко мне в дверь ломились солдаты, это было яснее ясного! Уверен, что страж был уничтожен метким выстрелом, вот он и оповестил весь дом о вторжении.
Не время было думать и анализировать, я быстро пробежался по дому, собирая самые важные вещи. Следовало уходить и как можно скорее.
В дверь несколько раз выстрели, очевидно, метя в замок, но это моим гостям не помогло. Я не дурак и внимательно подошел к вопросу о защите своего жилища. Замок нельзя было просто выломать, по сути, вся дверь представляла собой сложный механизм. Думаю, что именно поэтому Асани не посмела вламываться ко мне в дом. Она понимала бессмысленность этих попыток.
Неудача не остановила солдат, в дверь начали долбить чем-то крупным.
— Извините, ребята, но сегодня не приемный день, — прокричал я и хохотнул.
Выключатель активной системы защиты был под рукой, я перевел рычаг во включенное положение. Теперь этих глупцов сможет спасти только молитва. Я знал, что в этот момент под козырьком крыши открылись неприметные амбразуры, в которых скрывались небольшие пулеметы. Очередь из выстрелов заставила солдат прекратить свои попытки штурмом взять мой дом. Я знал, что они уже мертвы, но меня это не заботило.
