Вальтер Моэрс - Город Мечтающих Книг
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
И так разразилась битва, какой еще не знали катакомбы. Охотник против охотника. Все против всех. Без жалости, без пощады к своим же собратьям. С полным презрением к смерти они бросались друг на друга, словно не ведали, что значит слово «умереть». Летали стрелы, звенели мечи, отрубались конечности, топоры проламывали шлемы. И повсюду мирно и не делая никаких движений гудели книжнецы.
— Никогда подобного безумия не видел, — сказал Гомунколосс.
— Это пение циклопов, — едва ворочая языком, ответил я. — Радуйся еще, что тебе не кажется, будто ты мурх.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
Вилкин Великан молотил по черепу Игорьока Диму усаженной гвоздями булавой. Раггнальд с Кровавого Озера вонзил копье в горло Бульбе Пожирателю Сердец. Шлем Захария Тибора пылал, так как у него загорелись волосы. Братья-близнецы Зигглейвы забили ледорубами Урхгарда Круда.
Я понятия не имел, так ли на самом деле зовут этих охотников, просто на ходу придумывал им имена, точно в дурмане глядя, как они убивают друг друга. Их настоящих имен все равно уже никто не вспомнит.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
Шум борьбы понемногу стихал, вытесненный стонами и воплями умирающих. Один за другим последние падали на колени или валились как срубленные стволы.
И только Ронг-Конг Кома стоял у балюстрады. За все время битвы он не двинулся с места.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы, и их гудение стало лишь чуть громче.
Ронг-Конг Кома достал из ножен свой чудовищных размеров топоромеч.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
И подбросил его высоко вверх, клинок перевернулся, блеснув при свечах.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
Ронг-Конг Кома наклонился вперед и нагнул голову.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы.
Клинок опустился и с силой гильотины гладко отрубил голову Комы от тела. Голова упала за перила в корзину, полную книг, но тело еще прошло несколько шагов назад и с грохотом рухнуло на тяжелый деревянный трон, да так и застыло сидя.
Битва закончилась.
— Ммммммммм… — гудели книжнецы, их гудение понемногу стихало.
Я очнулся от транса, Гомунколосс рядом со мной удрученно потряс головой. Нас окружили книжнецы, вид у них был усталый и измученный. Ко мне протолкались Гольго, Кип и Данцелот.
— Aaaa… — Даже дыхание у Гольго стало тяжелым, как у астматика. — Выходит… ты… все-таки… выжил.
— Как вы тут оказались? — спросил я. — Так далеко наверху?
Я ведь прекрасно помнил, рассказ Гольго о том, что им вреден богатый кислородом воздух в верхних этажах катакомб.
— Мы последовали… за охотниками после нападения на грот, — прохрипел Гольго.
— По следам каждого… охотника… побежала группа книжнецов, — взялся объяснять Кип, который тоже едва дышал. — Мы хотели… подождать, пока они встретятся, и потом всех… разом… со всеми расправиться.
— А потом здесь… в библиотеке, — продолжил Данцелот Два. — Они хорошо… умеют прятаться. Но мы… лучше.
— Нам нечем… дышать, — выдавил Гольго. — Нужно скорей назад… вниз.
Весь народец издавал звуки такие, как пациенты какого-нибудь легочного санатория. Свет в их глазах сильно потускнел.
— Кожаный грот очищен, — сказал я. — Вы можете туда вернуться. Он обо всем позаботился. — Я указал на Тень-Короля.
— Мы уже знаем, — сказал Гольго. — Из разговоров охотников. И хотим… поблагодарить…
— Вы отблагодарили нас сполна. — Гомунколосс поклонился книжнецам.
— Что… вы теперь предпримете? — спросил Данцелот Два.
— Нам нужно наверх, — ответил Гомунколосс.
— Нужно завалить еще одного великана, — добавил я.
— Будьте осторожны, — предостерег Гольго. — Судя по тому… что я слышал… тот, с кем вы… хотите сразиться… по злобе… истинный великан.
— Вам лучше скорей уходить, — сказал я. — Иначе задохнетесь.
— Мы еще хотели… кое с кем… тебя познакомить, — пропыхтел Данцелот Два и махнул кому-то в задних рядах.
Книжнецы пришли в движение, и вперед вытолкнули крошечного гномика. Кожа у него была бледно-зеленая, и он смущенно переминался с ноги на ногу.
— И кто же это? — спросил я.
— Хильдегунст Мифорез… — просипел Гольго. — Наш младшенький.
Это было уж слишком. На глаза мне навернулись слезы.
— Но я же еще совсем ничего не написал, — всхлипнул я.
— Мы на тебя… рассчитываем, — ответил Гольго. — И с большим нетерпением… ждем твоей первой книги. — Он взял малыша за руку.
Повернувшись, я без слов ушел с Тень-Королем. Душещипательной сцены прощания я бы сейчас просто не вынес.
— И всегда помни, — крикнул мне вслед Данцелот Два: «Со звезд мы пришли, на звезды вернемся. Жизнь — лишь путешествие в неведомое».
Смех Тень-Короля
Слова Данцелота Один из уст Данцелота Два стали последней каплей. Я безудержно зарыдал, и Гомунколоссу пришлось меня поддерживать, пока мы поднимались из библиотеки в дом червякула.
Уверенные в своей победе, охотники не заперли заклинательный замок. Мы миновали галерею рода Смайков, и Хагоб Салдалдиан поглядел нам вслед с портрета безумным взглядом, словно одновременно подзадоривал нас и проклинал.
Поднявшись во влажный подвальчик, мы различили голос Смайка, хотя и упавший до шепота. Как же близко мы подобрались!
— Ронг-Конг Кома следующий, — разглагольствовал червякул. — Когда он покончит с последним заданием, я пущу его на чернила. И собственноручно напишу ими продолжение «Кровавой книги». Оно станет гвоздем «Золотого списка».
Ответом ему стало глуповатое хихиканье.
— Хорошая мысль, — произнес второй голос, принадлежавший Клавдио Гарфенштоку, литагенту-кабанчиковому. — А я получу пятнадцать процентов!
Люк в буквенную лабораторию был распахнут, нам оставалось лишь взобраться по сходням. Когда я по ним спускался, они стонали под моим весом, теперь же — ни скрипа. Но наверху все было как прежде: шестиугольное помещение со сходящимся под углом потолком, большое окно, затянутое красной бархатной портьерой с набивным рисунком в виде букв замонийского алфавита — поэтому я не смог определить, ночь на дворе или день. Полки с различными веществами, бутылями и пузырьками, бумагой, писчими перьями, чернилами всех цветов, штемпельными подушечками и палочками сургуча. И повсюду мигающие свечи. С потолка свисают веревки с узелковым письмом. Друидические руны на полу. Нелепые механизмы букваримиков. Романописная машина.
