Саймон Браун - Государь
Барис покачал головой.
– Гражданская война никогда так просто не завершается. – Он извлек из-за пазухи куртки запечатанное письмо и передал его Чарионе. – Ариве от Томара – там объяснение его выбора.
– Никакие объяснения не избавят его от вины, – заявил Гален.
– Король Томар испытывает самые разные чувства относительно своего решения, но чувства вины среди них нет.
– Это трагедия, Барис, – сказала ему Чариона. – Это проклятая кровавая трагедия.
– Не стану спорить с ее величеством, – ответил Барис, – но трагедия эта началась в королевском дворце Кендры и с Розетемов, а не в Спарро и не с Томара.
– Но… – начал было Гален, однако Барис снова не дал ему договорить.
– У вас только трое суток. Я бы на вашем месте воспользовался этим, начав сейчас же.
ГЛАВА 29
Границу между пустыней и пастбищами, между землей саранахов и провинцией Аман, словно отметил какой-то бог – настолько четко она просматривалась. К западу от Макона земля выглядела желтой от солончаковых кустов и песка, а голубое небо – твердым, как алмаз, в то время как на востоке земля выглядела ворсистой от травы, а небо рассекали отдаленные горы с заснеженными вершинами. Армия четтов быстро двинулась на восток, не обремененная ни добычей, ни чувством вины, оставив за собой гибель целого народа. Макон не мог даже приблизительно подсчитать, сколько же всего убито саранахов, но был уверен, что легче будет подсчитать уцелевших, чем истребленных. Саранахи заплатили за нападение на Океаны Травы практически полным исчезновением своего племени.
А теперь настала очередь Амана.
Эйнон остановил лошадь рядом с Маконом.
– Никаких известий от разведчиков?
– Похоже, эта граница не охранялась. – Макон покачал головой.
– Да с какой стати им охранять ее от саранахов? – презрительно усмехнулся Эйнон. – На своих домашних зверьков копья не наставляют.
– Думаю, путь до первого городка чист.
Вождь порылся в памяти в поисках сведений, полученных от саранахского купца, прежде чем тот умер.
– Это Клейбин, не так ли?
– Рыночный городок для торговли с саранахами.
– Ну, в таком случае он Аману больше не понадобится.
– А после Клейбина?
Эйнон показал на горы.
– Прямо к ним. Пилла где-то там, в горах.
– Скоро наступит зима.
– Тогда нам лучше поспешить. Не забывай, Макон, ключ к успеху – подвижность. Покуда мы опережаем известия о своем прибытии, у нас всегда будет преимущество. Аман не ожидает нападения с запада, и многие из их воинов наверняка отправились на восток воевать с Линаном. А коль скоро мы возьмем Пиллу, то сможем, если понадобится, расположиться перезимовать.
Он кивнул на проезжающую мимо них длинную извивающуюся колонну четтов из десятков разных кланов, действующих теперь сообща, как единая сила, гордых своими достижениями и твердо решивших добиться еще большего. Макон увидел на всех лицах твердую решимость довести до конца этот поход возмездия.
– К тому времени они заслужат право отдохнуть, – добавил Эйнон.
Разведчики добрались до Клейбина после захода солнца и осторожно провели к нему колонну четтов. Последние две лиги они проделали спешившись, руками придерживая лошадям морды, вполголоса успокаивая их и широко раскрыв глаза и уши, готовясь уловить любой намек на обнаружение своего присутствия.
Подобно многим мелким пограничным городкам, Клейбин состоял из одной главной улицы, заканчивающейся рыночной площадью, представлявшей собой расчищенное ровное пространство, окруженное двухэтажными домами и лавками, за которыми располагались сараи и склады. На другом конце главной улицы располагался небольшой гарнизон, насчитывающий примерно двадцать солдат, служивших местными блюстителями порядка и сборщиками налогов. В целом Клейбин насчитывал примерно сотню жилищ и четыре-пять сотен жителей. Четты растеклись вокруг городка, словно талые воды вокруг дамбы, полностью отрезав его. Большинство продолжило в темноте путь дальше, на восток, но Макон, его Краснорукие и еще пятьсот четтов остались в тылу, отдыхать, пока не занялся рассвет.
Едва рассвело, Макон и Краснорукие галопом проскакали от рынка по главной улице, выкрикивая боевые кличи и бросая факелы на крыши домов, сараев и загонов. Доскакав до конца улицы, пятьдесят из них спешились и атаковали гарнизон, задавив его прежде, чем кто-нибудь из солдат успел среагировать. Жители городка с воплями высыпали из домов. Четтские лучники дожидались на окраинах, пристреливая всякого, кто пытался погасить пожары, и позволяя всем остальным разбегаться в разные стороны. Через час Клейбин перестал существовать. Все строения сгорели дотла, а жители разбежались кто куда.
С тех пор, как от Амемуна поступило последнее сообщение, прошел целый сезон, и Линдгара забеспокоилась. Амемун ведь отлично знал, как важно знание для работы секретариата короля Марина; в конце концов, основал его именно он. После начала рейда саранахов в Океаны Травы сообщения от него какое-то время приходили каждые десять дней, доставляемые гонцом. Это могла быть короткая записка, но зачастую сообщение состояло из подробных карт южной части степи и точных записей о числе и кланах убитых врагов. Сплошь полезные сведения, с характерной для Амемуна основательностью и ненасытной жаждой знаний.
Существовала возможность, что одно-два донесения задержались, но не за целый же сезон. Что-то стряслось. Беда в том, что без вестей от саранахов Линдгара не знала, ЧТО ИМЕННО стряслось.
Она в сотый раз перечитывала последнее письмо, полученное от Амемуна. Это было обычное краткое описание битв и стычек, но к одной фразе во втором абзаце Линдгара возвращалась вновь и вновь. «Погода нам благоприятствует». Это был шифр Амемуна, означавший, что четты пока не клюнули на предложенную саранахами приманку. План Марина отвлечь четтов от восточных провинций не срабатывал – вывод, подкрепляемый последними новостями из Кендры о падении Даависа и провинции Хьюм. По донесениям Амемуна выходило, что рейд саранахов углублялся в Океаны Травы куда дальше, чем они могли зайти по представлениям Амемуна или Марина, и не встречал ни малейшего сколько-нибудь организованного сопротивления.
«Так что же изменилось, старый наставник? – мысленно спрашивала Линдгара. – Почему твои донесения прекратились?»
Она опасалась самого худшего, но Марин отказывался и помыслить о том, что Амемун мог пострадать. С самого детства короля Амемун постоянно присутствовал в его жизни, был самым близким и доверенным советником. Амемун был настолько плотно связан с династией и планами Марина, что король не мог представить мир без него.
