Ольга БАГНЮК, Михаил БАГНЮК - Ольга БАГНЮК, Михаил БАГНЮК
Пройдет еще немало времени, прежде чем юным магам, прошедшим ночью боевое крещение, удастся смыть этот дикий коктейль из смешения крови со своих душ и воспоминаний.
В полутемном кабинете перед настоятелем, сидевшем в кресле, стояли навытяжку настоятельница и двое старейшин Имперского Совета магов.
– Когда собирается Совет? – устало спросил настоятель своих подчиненных.
– Это решать вам, как председателю,- ответил один из старейшин, полноватый мужчина неопределенного возраста с тремя подбородками.
– Вы еще никому не сообщили о нашем провале? Я вас правильно понял? – удивленно приподнял бровь хозяин кабинета.
– Абсолютно правильно,- поддержал товарища второй старейшина.- Мы не для того голосовали за вас на выборах председателя Совета, чтобы предать в первую же неудачу. Мы подтвердим любую версию, которую вы представите.
– Благодарю, я этого не забуду,- кивнул настоятель старейшинам.
– Мы в этом и не сомневались,- ответили те и покинули кабинет.
– Что будем делать? – спросила молчавшая до сих пор настоятельница.
– Готовить правдоподобную версию и свидетелей с показаниями,- раздраженно ответил глава монастыря.- Сколько у нас погибших?
– Всех еще не подсчитали, так, приблизительно около четырехсот. Но, думаю, цифра может сократиться, когда подсчитают всех в лазарете. Там, кстати, свободных мест не осталось совсем, более легких раненых целители со старшего курса положили у себя в спальном корпусе.
– К утру мне нужны точные цифры и никаких "приблизительно"!
– Займусь этим немедленно,- ответила настоятельница.- Я могу идти?
– Да. И позови ко мне Луция прямо сейчас. Остальные магистры, которые тоже были там, пусть подойдут через час.
Настоятельница кивнула и вышла из кабинета. Не прошло и десяти минут, как в кабинет без стука вошел магистр некромантии.
– Вы меня вызывали? – склонился он в полупоклоне перед главой монастыря.
– Да, Луций. Хорошо, что пришел так скоро, садись, мы все устали этой ночью.
– Благодарю,- ответил Луций и присел на краешек стула.
– Завтра я созову Совет и доложу о ночном происшествии,- продолжил настоятель.- Озвучивать истинную причину нашего неудавшегося похода я не вижу смысла. У нас с тобой есть время до утра, чтобы подготовить правдоподобное объяснение и конечно же его доказательства.
– Мне кажется, если позволите,- осторожно начал Луций, дожидаясь одобрительного кивка настоятеля,- вы придумали вполне жизнеспособную версию еще вчера вечером, когда выступали на площади перед послушниками. И все, что случилось позже, лишь доказывает правоту ваших слов.
– На Совете я буду обязан выдать источник, из которого получил эту информацию. Как понимаешь, его у меня нет. Это во-первых. Во-вторых, не надо забывать, что ментальный вопль нашей послушницы слышали все маги, включая старейшин и самого императора. И все конечно же нашли отправную точку сигнала. Когда представители Совета осмотрят место побоища и сложат два плюс два, наша версия рассыплется в пыль. В-третьих, Ален привез императору доказательства кристальной честности и невинности милительцев, и свалить на них пробой в нижние миры никак не получится.
– К чему вы клоните? – насторожился магистр некромантии.
– К тому, что тебе придется сдать одного из своих Совету,- с металлом в голосе сказал настоятель.- Мы сотрем ему память частично, чтобы он не выдал остальных, и выставим как живое доказательство оправданности наших действий.
– Значит, версия останется прежней? – едва сдерживая дрожь в голосе, спросил Луций.
– Почти. Твоего черного мы выставим как главного виновника, вызвавшего пробой в нижний мир, откуда хлынули потоки демонов. Будем считать, что мы за ним следили и узнали об этом. А когда узнали, нам пришлось принимать экстренные меры, чтобы не допустить орды голодных демонов в жилые селения.
– Вы понимаете, что меня порвут на части, когда узнают о предательстве? – шепотом спросил магистр некромантии.
– Тогда ты сделай так, чтобы никто ничего не узнал! – отрезал настоятель.- Если меня поймают на вранье и лишат статуса председателя Совета, а заодно и главы монастыря, мне терять будет уже нечего. И я больше не стану покрывать тебя и умалчивать о твоих зверушках, которые сидят на пятнадцатом подвальном уровне. А от знания того, чем ты их кормишь, у старейшин волосы поседеют даже в подмышках. И я уже не говорю о том, что они с тобой сделают, когда узнают, для чего ты вызвал, почему выкармливаешь и как учишь этих тварей обходить магическую защиту, поставленную у императора.
По мере того как настоятель вел разговор, лицо Луция сначала бледнело, а после стало принимать красноватые оттенки, пока не покрылось бордово-алыми пятнами.
– Как вы узнали?! – почти зарычал он.
– Не забывай, я пока еще глава монастыря и знаю все, что здесь происходит. Цель тебе ясна. Убедить в ее правильности я тебя, кажется, смог. Выполняй, время дорого.
На ватных ногах, слегка пошатываясь от слабости, Луций вышел от настоятеля. После столь тяжелой ночи ему предстояло не менее тяжелое утро.
***
Не успевший выспаться Шторм и старший наставник цитадели, минуя многочисленные лестницы и галереи древней обители Братства, вошли в небольшое, слабо освещенное помещение с большой мраморной ванной посередине. Ванна была наполнена серебристо-голубой слизью, из которой выступала голова черноволосой девушки. Глаза купальщицы закрыты, на бледной коже легкий румянец, кажется, она просто спит.
– И что? – спросил Дракон, войдя вслед за Арканцием в странное помещение.- Какие здесь могут быть сложности?
– Ничего особенно нового,- пожал плечами Арканций.- Она снова умирает, и я не знаю, как это остановить. Нить, связующая душу с телом, истончается, и перенос цитадели только ускорил этот процесс. Ее душа перестает цепляться за земную жизнь, ее здесь ничего не держит. Мы заставляем ее сердце биться, а легкие дышать, но когда связующая нить оборвется окончательно, мы уже не сможем заставить тело продолжать существование. С потерей души оно умрет.
– Не нужно мне объяснять основы связующих единиц жизни! – разозлился Дракон.- Почему раньше не доложил?
– Вы отдыхали, я подумал, что это временное ухудшение, связанное с переносом цитадели, и все нормализуется после адаптации тела к законам аномалии.
– Оказывается, ты иногда думать умеешь,- зло усмехнулся Шторм.- Дарвингиля ко мне срочно!
Арканций бесшумно выскользнул в коридор, а Шторм принялся проверять состояние девушки, ведь старший наставник мог ошибиться, и на самом деле все не так плохо. Проведя глубокое послойное сканирование ауры, Дракон понял, что все не просто плохо, а катастрофически плохо. Девушке осталось жить в лучшем случае часа полтора, душа действительно перестала цепляться за земное существование тела. И заставить ее вернуться – значит совершить чудо.
