Ольга Ильина - Особенные. Элька-4
В общем, мне вместо почестей наказали в срочном порядке отправляться в школу и учиться себя контролировать под неусыпным руководством мастера Тороса. А мою просьбу об освобождении обоих сыновей бывшего члена совета Альберта Егорова, конечно, выполнили. Почему бывшего? Нет, это он сам решил. Все эти политические интриги, власть и прочее серьезно подорвали его отношения с семьей, а для темных, как известно, семья чрезвычайно важна. Так что он решил посвятить себя налаживанию отношений со всеми своими детьми и будущей невесткой, как выяснилось, мной, то есть.
Поэтому, в самое ближайшее время, как только силы свои обуздаю, меня ждут в особняке Егоровых. Правда, я уже сообщила будущему родственнику, что случится это не скоро, лет эдак через пять-десять, и то не факт. В конце концов, у меня в крови гремучая смесь кипит. И только один человек может эту гремучую смесь обуздать, тот, кого выпустили уже неделю назад, а он совсем ко мне не спешит. Видите ли у некоторых работа, а у меня что?
Пять экзаменов, четыре зачета, три реферата и все это до конца января надо сдать. А тут еще Торос со своими требованиями, и мастер Лари настолько впечатлился моим вихрем, что он буквально силком затащил меня к себе на курс, а еще с Ильей Захаровичем нужно коллекцию восстанавливать, и разгадать, наконец, тайну жуткой куклы, которая тоже странным образом исчезла из хранилища вместе со слепком. И кому могла понадобиться эта мерзкая вещица?
И вот, он приехал, правда, в самый неожиданный для меня момент. Вы знаете анекдоты про мужа, который возвращается из командировки, а жена с любовником? У меня все получилось точно так же, как в том анекдоте, и ведь я совсем этого не хотела. А началось все с Варьки, точнее с Феди.
Видите ли, она ожидала от него, что он всех спасет и выйдет из положения героем. Конечно, никто не вышел, а Федя должен был самолично на амбразуру кинуться. Ну, Варька. Сама весь ритуал столбом стояла и слюни пускала.
Короче, я решила помочь ледышке, наконец, обратить внимание на Федю и приступить к активным действиям. Вот и затащила его к нам в комнату, чтобы так сказать, вызвать ревность у идиотки.
— Эль, а может не надо? — жалостливо пищал друг, вяло сопротивляясь моему плану.
— Надо, Федя, надо, — рявкнула я, в который раз объясняя олуху, что иначе он еще лет десять вокруг нее ходить будет, пока какой-нибудь более расторопный принц не утянет из-под носа его зазнобу. — Так, целуй меня.
— Что?
— Целуй, говорю. Ты же хочешь, чтобы Варька тебя заметила? Значит целуй.
— Но я.
Ох, ну почему все парни такие тугодумы, все самой приходится делать.
Так что, едва заслышав шаги в коридоре, я схватила парня за грудки и присосалась к его губам. Вот только… вошла не Варя.
— Диреев, что ты… как ты… это не то, что ты.
Он ушел, просто захлопнул дверь и ушел, а я простонала от бессилия. Как же так? Ну, как же так?
— Эль…
— Отстань, — рявкнула я и бросилась в коридор. Может догоню, может объясню все, или хотя бы попытаюсь. Ну, что за невезуха. Ведь я ждала, целых две недели ждала когда объявится, вздыхала по углам, плакала в платочек, и разговаривала с собственным отражением в волшебном зеркале. На вызовы этот гад бесчувственный тоже не отвечал. И что в итоге?
Я выбежала в уже пустой коридор и обреченно вздохнула. Обняла себя руками и тихо всхлипнула, а потом услышала:
— Кхм.
Резко обернулась и слезы сразу высохли, появилась злость.
— Диреев, твою мать, что за дела?
— Это ты меня спрашиваешь? — поднял он бровь. — Это не я только что целовался с каким-то сопляком стихийником.
— Еще бы ты целовался, — хмыкнула я, представила эту жуткую картину и расхохоталась. Правда, мой любимый ко мне не присоединился, наоборот, нахмурился. А я решила подольститься. — Ну, прости. Это было ради дела?
— Ради какого дела?
— Любовного, конечно. Федя влюблен в мою соседку по комнате, а она его в упор не видит. Ну, я и предложила.
— Ты предложила, — еще больше посуровел он.
— Э… само предложилось, что процесс пойдет, если Варя начнет ревновать.
— И без тебя тут никак обойтись не могло?
— Ну, это же я предложила. Диреев, ну, пожалуйста, не ревнуй.
— А я и не ревную. Я сейчас просто туда войду и убью твоего дружка стихийника.
— Не надо… — пискнула я.
— Тогда не надо ни с кем целоваться! — очень тихо и крайне спокойно проговорил он. Что напугало меня куда больше грозных криков и угроз.
— Я не буду, больше никогда. Никаких поцелуев. Да я вообще к парням и на километр не подойду.
— На километр, говоришь?
— На два, на два километра, — клятвенно пообещала я, развернулась и пошла мерить шагами два километра.
— Что ты делаешь? — догадались спросить некоторые.
— Отсчитываю два километра, как и обещала.
— Издеваешься?
— И вовсе нет.
— Ладно, хватит паясничать, иди сюда.
— Бить будешь или целовать? — решила уточнить на всякий случай.
— Щекотать.
— Э, нет, тогда не пойду. Я согласна только на поцелуи. Страстные, возбуждающие и много.
— Много? Это можно устроить, — пообещал мой любимый искуситель и протянул руку, а мне большего и не требовалось. Так что через секунду я повисла у него на шее, требуя своего. Только вот целовать меня не спешили, разве что нос, но это не серьезно. Совсем не серьезно.
— И чего мы ждем?
— Обещания, что ты не будешь больше помогать друзьям разжигать ревность в их подружках. Не за мой счет.
— Обещаю, — уже серьезно ответила я, и шутить совсем расхотелось. — Прости, я совсем не подумала о твоих чувствах. И мне очень, очень стыдно. У нас и так все сложно, а тут я, со своими глупостями.
— Я тебя люблю — это просто.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я, и потянулась к его губам, таким мягким и нежным, иногда грубым, иногда слишком обжигающим, но я готова все терпеть, подстраиваться и извиняться, только бы быть с ним, только бы наше чувство не истаяло от ссор, обид и недомолвок.
— Э… вы уже закончили ругаться? — неожиданно выглянул Федя.
— Исчезни, — слаженно рявкнули мы, и продолжили целоваться, потому что только с ним я готова делать это бесконечно.
Эпилог
— Эля.
— Да, да, сейчас, еще минуточку. Илья Захарович, поглядите, это же удивительно, если снять вот эту заплатку мы получим…
— А вот этот рычажок.
— Нет, нет, вот так лучше, глядите.
— Восхитительно.
— Потрясающе.
— Кажется, мы разгадали секрет этого артефакта.
— Эля.
— Да, да, но если вот так сделать, видите?
— Эля! — я обернулась на крик и посмотрела на, облаченного в белый фрак, Диреева.
