Оливер Джонсон - Последняя Утренняя Звезда
Один за другим лучи света прорывались сквозь облако и бежали по поверхности пирамиды, освещая ее вплоть до уходящей в небо вершины. Земля опять задрожала, и Фаран услышал, как позади него с грохотом рушатся башни. Он повернулся, и увидел что стены храма задвигались и раскачиваются из стороны в сторону, как будто сделаны из бумаги. Еще несколько мгновений, и они упадут.
Большинство вампиров заметалось в панике и выбежало на площадь только для того, чтобы попасть под косые лучи низкого солнца. В следующее мгновение их дымящиеся плащи уже лежали на земле, а ветер уносил клочки тумана, в который превратилось их тело.
Если он будет и дальше стоять здесь, его завалят обломки. Он должен рискнуть и выйти на свет. Вход в пирамиду должен быть где-то там, рядом с массивным ступенчатым углом, именно туда вели следы. Возможно ярдов пятьдесят, возможно больше. Был вечер: солнце отбрасывало длинные тени, бежавшие на восток. Если добежать до пирамиды, дальше проблем не будет. Фаран накинул капюшон на голову, поправил перчатки на руках. На виду не должно быть ни одного дюйма кожи.
Он быстро выбежал на снег, чувствуя как слабые лучи солнца обжигают его спину, как жар из топки. Он невольно закричал, когда ощутил, что, несмотря на плащ, его сухая плоть начала сползать с костей, но не остановился, а побежал изо все сил; жар все увеличивался, каждый шаг длился вечность, но он знал, что цель не может быть далеко. Наконец он ударился об основание пирамиды, капюшон почти упал, но Фаран быстро натянул его обратно на лицо и двинулся на ощупь вдоль гранита, пока не почувствовал перед собой холод тени. Он прыгнул в нее и откинул капюшон: из него шел пар, как и из рукавиц, но вокруг была тень. Он в безопасности, пока.
Несмотря на грохот приближающихся шагов титана Фаран услышал тонкий вой в воздухе, потом из-за угла пирамиды появилась фигура: вампир, почти вся плоть на обнаженных руках растаяла, из-под нее торчали белые кости. Фаран протянул руку, схватил его за воротник и бросил в снег рядом с собой. Стали появляться другие, с тряпками, накинутыми на руки, ноги и лицо: все они последовали примеру Фарана. Их оказалось около шестидесяти. Некоторые были тяжело искалечены, но тех, кто остался, было вполне достаточно, чтобы победить любую опасность, лежавшую впереди, и двух оставшихся людей: Талассу и Уртреда.
Шум шагов стал громче. Здания позади с грохотом валились на землю. Быстрым шагом Фаран пошел вдоль восточного края пирамиды, выжившие немертвые — за ним. И тут же он увидел черную шахту в стене пирамиды. Вход. Он нырнул вперед, в благословленную темноту. Грохот шагов позади становился все громче и громче.
Шахта резко уходила вниз от основания пирамиды. Первые несколько ярдов коридора покрывал толстый голубой лед, слегка блестевший, как если бы чьи-то ноги уже прошли по нему. Фаран мгновенно узнал слабый манящий запах крови. Таласса. Он зашагал вперед, ноги опасно скользили по льду, но коридор быстро стал горизонтальным. Ряд квадратных арок вел к далекой, невидимой отсюда точке. Над головами опасно нависал каменный потолок, покрытый трещинами, которые лед за множество столетий проделал в массивных блоках. На стенах коридора, изъеденных сыростью, сочившейся через входную шахту, когда-то были нарисованы золотые листья. От всего этого великолепия остались только коричневые силуэты, ковром покрывавшие пол. На стенах сохранились слабые следы фигур. Как и на фресках в Тралльском Храме Исса, они изображали мертвых, идущих в подземный мир.
Остатки сумеречного света позади них внезапно исчезли: они поглядели назад и увидели огромную руку и плечо, загородившие вход. Все это могло принадлежать только Бронзовому Воину. Гигант яростно заорал, и каменные блоки начали падать с потолка, но Талос не мог войти в узкий проход: для этого ему надо разобрать всю пирамиду по кирпичику.
Потом пирамида опять затряслась, послышался звук скатывающихся камней, похоже гигант действительно начал рушить гигантское здание. Но пара часов у Фарана и других вампиров есть, сейчас они в безопасности.
Он повел их вперед. Коридор расширился, они оказались в овальной комнате. В центре находилась вертикальная шахта, ведущая вниз. В темноте он видел слабый серый туман, поднимавшийся из глубины и быстро улетавший вверх, подхваченный ветром, дувшим из коридора за их спинами. Пока клубы тумана поднимались вверх, они слышали слабые стоны, на самом пределе слышимости. Призраки, проклятые духи, ускользнувшие из Теней.
Фаран осторожно подошел к краю кратера. Вниз уходило несколько веревок. На камне было нацарапано имя. Джайал. Фаран застыл, пораженный. Значит Джайал еще жив и является страшной угрозой, но, с другой стороны, ясно, что люди разделились. У него более чем достаточно вампиров, чтобы разделаться со всеми ними.
Он отдал приказы, немертвые подняли одну из веревок и привязали к концу петлю. Потом они аккуратно опустили его вниз, на дно шахты. От отбросил петлю и встал на кучу дерева. Понюхал воздух: запахи Талассы и Уртреда стали сильнее. След вел в один из коридоров, которые выходили из комнаты.
Вампиры быстро спускались вниз по веревкам, руки некоторых из них соскользнули и они упали, ломая атрофировавшиеся кости. Фаран оставил их ползать как раздавленные насекомые на полу, и повел оставшихся вниз по коридору. Так они шли не меньше получаса, проходя над ямами и спускаясь в шахты, наполненные грудами желтоватых костей, без сомнения жертв катастрофы, тысячи лет назад разразившейся в городе. И по-прежнему мимо них тек поток воющих призраков: все духи мира пролетали перед его глазами.
В этот момент Фаран услышал рев и весь подземный мир содрогнулся: Бронзовый Воин спускался по первой шахте.
Время еще было, но немного. Фаран опять втянул ноздрями воздух. Люди, и еще чей-то запах, не человека, мертвый запах металла или камня. Призраки, запах призраков. Двойной след вел вниз и он пошел по нему.
ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ГЛАВА
Скрытый Город
Таласса, Уртред и призрак Маризиана достигли дна подземного мира. Путешествие заняло много дней: сколько именно, они не знали. Призрак вел их через бесчисленные залы, некоторые из которых были наполнены скелетами, а другие — железными машинами, всякими кранами, воротами и лебедками, сидевшими на своих гигантских ржавых платформах, как хищные птицы на гнездах. Маризиан молчал как о мертвых, так и об машинах, которые они использовали пять тысяч лет назад, быть может думая о судьбе, которую навлек на них. Уртред и Таласса не спрашивали, потому что между редкими остановками на отдых очень торопились: надо было нагнать Джайала и убежать от погони, которая, они были уверены, шла по пятам.
