Дина Полоскова - Квест для демиурга (СИ)
Реверт понурил голову, как Дита перед этим, видимо посчитав, что с Тинь лучше не связываться.
— Если бы я тебя не знала, Реверт, я подумала бы, что ты специально оставил Андов без верховной жрицы, чтобы Элсуорты могли захватить священную гору!
— Алла попыталась захватить священную гору? — недоуменно пробормотал Реверт.
— О, ты все‑таки помнишь, что у тебя есть жена и ее зовут Алла! — восхитилась Тинь, — Может, также вспомнишь, что у тебя, как у короля одного из кланов Объединения, есть также верховный правитель и правительница! Вариа, приготовься, я перенесу сейчас сюда Альда с Алистой, — уже спокойнее заметила Тинь Варе.
— Только не Альда! — воскликнул Реверт.
— Только не Алисту! — вторила любовнику Дита.
Но Тинь было не так‑то просто сбить с толку. В тот же миг, рядом с ними, на пляже из мелкого белого песка, рядом с кромкой небесно–голубого моря, прямо из воздуха возникли две белоснежные фигуры. Алиста раздраженно отряхивала снег с белоснежных коротких волос, выбивающихся из‑под капюшона белого комбинезона, и снег таял, не долетая до земли, а Альд и вовсе весь оказался покрытым инеем и запорошенным белыми хлопьями, как белый медведь в бурю. Даже широкие брови эльфа были тронуты инеем, который в то же мгновение начал таять, спускаясь потоками по лицу эльфа.
— Что за детские шутки, Тинь, — возмущенно воскликнула Алиста, вытираясь, и муж поддержал ее:
— Ты ничего лучше не придумала, как вытащить нас из Снежного Мира на курорт за какой‑нибудь час до рассвета.
Тинь же замерла в воздухе, закинув ножку на ножку и скрестив руки на груди, указывая глазами королю и королеве куда‑то в сторону. Алиста, которая первая перевела взгляд туда, куда указывала Тинь, тихо ахнула, не веря своим глазам:
— Дитаэль! Дита, дорогая, с тобой все в порядке! — и после секундной заминки уже с возмущением в голосе, — Но почему ты в таком виде?
— Реверт? — взревел Альд, и Алиста ахнула еще раз, и закрыла рот рукой.
Варя с феей понимающе переглянулись и покатились от смеха, наглого и развязного, не стараясь даже скрыть своего совершенно неуместного веселья.
— Реверт, ты жив? — вторила мужу королева, — О, Светлая Мать, в каком ты виде?
— Что здесь, тролль меня раздери, происходит?! — воскликнул Альд, посчитав, что обращаться следует все‑таки к старшей дворцовой фее: вид у бывшей верховной жрицы и его неожиданно воскресшего друга–короля Элсуортов был такой подавленный и потрепанный, что похоже, их спрашивать бесполезно: снежные эльфы не захотят уронить свое реноме. А о том, что уронить его этой парочке придется, Альд как‑то даже не сомневался. Да и нынешняя верховная жрица, не смотря на веселье, оказалась обладательницей ссадины на щеке и по всему видать, разбитой губы, — лучше спросить Тинь, она выглядела приличнее всех.
— А происходит здесь вот что, Альд, — пропищала фея, — Кое‑кто, не будем показывать пальцами, — Тинь скрестила руки и указала крохотными пальчиками на Диту и Реверта, — Совершенно безответственно смотались на сей курорт, поддавшись 'закрутившемуся колесу любви'! И не просто смотались, а окружили себя такой магической защитой, что мы с Варией с трудом смогли их обнаружить даже в ночь равноденствия!
— Реверт, ну как же так! — воскликнула Алиста, не решившись, впрочем, сказать вслух, что магическая блокада, по всей видимости, предназначалась для Аллы — зная ее склочный, истеричный характер, мало Реверту теперь не покажется.
Судя по всему, Альд подумал о том же самом, потому что посмотрел на жену, вздохнул и сказал:
— Да уж, влип ты, брат, — и, перехватив взгляд Алисты, поспешил добавить: — Так опрометчиво смылся прямо накануне ночи равноденствия!
Алиста еще больше нахмурилась, и Альд продолжил:
— Не оправдал оказанного тебе высокого доверия! — и, видя, что и это не возымело воздействия на жену:
— Попрал священные законы брака! Больше не смей так делать!
— Альд, — пискнула Тинь, — По системе Станиславского: 'Не верю!'
— Вот–вот, — прошипела Алиста, нехорошо уставившись на мужа.
— Эй, короли и королевы, брейк! — поспешила вмешаться Варя, и спорящие недоуменно уставились на нее, а Дитаэль зарделась.
— Я так понимаю, ночь равноденствия на исходе. Пора выбираться отсюда. Свои недоразумения решите завтра, то есть уже сегодня, но в Долине Объединения.
— Я никуда не поеду, — надула красные губки Дита.
— А тебя никто и не спрашивает, — огрызнулась Варя.
— Я тоже считаю, что возвращение в Долину сейчас — не самая лучшая идея, — добавил Реверт, и, увидев, как грозно уставились на него сразу оба верховных правителя, поспешил поднять руку, — Не самая лучшая, но поистине великолепная!
Дита возмущенно фыркнула, и Реверт поспешил ей объяснить:
— Это вынужденные меры, дорогая, ты же видишь, наше убежище обнаружено!
— Так значит, пора официально объявить о наших отношениях? — ядовито прищурилась черноволосая эльфийка.
— Дита, — с усмешкой воскликнул Альд, — Не советую!
— Как это ты не советуешь? — возмутилась Алиста, — Что значит, не советуешь? То есть ты считаешь, что следует и дальше держать Аллу в неведении по поводу похождений ее благоверного?!
— Я совсем не то хотел сказать, милая, — поспешил исправиться король, — Я просто имел ввиду, что не советую сразу ошарашивать Аллу сразу двумя такими неприятными новостями: воскресение мужа, — Реверт недоуменно нахмурился, — И причины, кхм, его мнимой смерти! — тут недоуменно нахмурилась и сама 'причина'.
— А вы считаете, обязательно сообщать Алле о моем воскресении? — неуверенно спросил Реверт, и, увидев непреклонность в глазах своих правителей, продолжил: — Ну, можно тогда сказать ей, что меня похитили…
— Что?! — на этот раз возмутилась Дита, а Варя сплюнула, — Тебя похитили, троллий сын? Тебя, пожалуй, похитишь!
Варе показалось, что на миг в глазах Альда и даже Алисты мелькнуло сочувствие. Реверт, пожалуй, умеет выбирать женщин. Что же у Вереста за мама такая, что мужу–изменнику сочувствуют все, подумалось ей. Хотя, если она настояла на политическом браке сына из‑за своих неуемных амбиций, то конечно, — Варе стало даже жалко на минуту возвращенного короля. Зря я его так, подумалось ей, хотя он, безусловно, это заслужил! Нечего соблазнять верховных жриц накануне ночи равноденствия!
— Тинь, — скомандовал Альд, — Давай, пора!
— Да, пора возвращаться, — подтвердила Алиста.
— Пора, — повторила Варя, и столько обреченности и тоски было в этом ее 'пора', что Тинь самым внимательным образом присмотрелась к своей напарнице, но было поздно — Варя поспешила отвернуться, чтобы никто из присутствующих не заметил злых слез, мелькнувших в ее серых глазах.
