Кэтрин Куртц - Ложа рыси
Но вот Кристофер поднял руки в молитве, охватывающей их всех, произнося слова, которые казались более всего подходящими для их намерений и едва ли похожими на обряд.
— Ночь на исходе, и близок день, — сказал он, и в голосе его звенела радость. — А потому отвергнем деяния тьмы и облачимся в доспехи света.
Последовавшая за этим литания приняла форму длинной молитвы, полной восхвалений и просьб, которой было легко следовать. Вторя вместе со всеми, Перегрин чувствовал, как тают все сомнения и колебания. Он еще не знает чего-то, что нужно знать, — ну так узнает, когда придет время. Сейчас он был спокоен.
Ощущение покоя усилилось, когда Кристофер подошел к каждому из них с Телом Христовым; за ним шла Виктория с Чашей. Со смешанным вкусом хлеба и вина на языке пришло прочное ощущение братства и удовлетворения. Он сложил руки и склонил голову, когда они прошли дальше, погрузившись в созерцание этого чувства, пока тихий голос Адама не вернул его к настоящему.
— Перегрин, — тихо сказал наставник, которому явно не хотелось вмешиваться, — теперь нам нужно ваше кольцо.
Молча кивнув, Перегрин вытащил кольцо из кармана и подал Адаму, который передал его Кристоферу. Священник весьма серьезно принял кольцо, на миг сжал в руках и перекрестил. Потом, держа в сложенных чашей руках, протянул к алтарю.
— Всемогущий Боже, Творец и Спаситель рода человеческого, обнови Твое благословение на этом кольце, орудии и знаке обязательств служению Тебе, чтобы тот, кто вскоре примет его, получил бы также и всю милость и наставление, дабы исполнять долг свой в согласии с волей Твоей.
Молитву завершило благоговейное «Аминь» всех собравшихся. Кристофер торжественно передал кольцо Адаму.
— Кольцо пока побудет у Адама, — сказал он художнику. — Когда вы получите его обратно, ваше право носить его будет подтверждено тем, кто много выше меня.
Потом повернулся к алтарю и снова воздел руки.
— О Рассветная прозрачность Вечного Света и Солнца Справедливости, приди и пролей свет на тех, кто пребывает во тьме и в тени смерти.
Служба завершилась молитвой, которая казалась эхом стремлений души Перегрина, и он склонил голову перед заключительным благословением Кристофера. Когда он в молчании поднимался вместе со всеми по лестнице, по-прежнему неся в душе новообретенный покой и сосредотачиваясь на предстоящей задаче, все прочие размышления отступили. Перед ним стояло лицо Джиллиан, и главным для него сейчас было твердое желание увидеть девочку здоровой душой и телом.
Они ненадолго задержались в библиотеке, ожидая прихода Кристофера без облачения, и там Перегрин смог захватить этюдник. Потом все поднялись в комнату Джиллиан. Мисс Гилкрист на ночь отпустили, а Айрис Толбэт спала в комнате напротив. Заметив взгляд, брошенный Перегрином на ее дверь Филиппа шепнула:
— Не беспокойтесь, она не проснется. Она заслужила отдых, бедняжка, и я приняла все меры предосторожности, чтобы обеспечить его. Нам не помешают.
В раздвинутые занавески лился серебристый свет луны. Освещенная этим вечным сиянием и синим светом полудюжины церковных свечей, расставленных по комнате, сама Джиллиан казалась хрупкой, как сухой листок, и слабой до предела. Пока Филиппа закрывала и запирала дверь, Перегрин смотрел на осунувшееся детское личико и думал, что откладывать уже нельзя.
Филиппа обновила ранее установленную в комнате защиту и заняла пост у входа, начертав над перемычкой двери символ, крепко запечатывающий ее против любого вторжения. Адам передвинул кресло от изголовья к изножию и велел Перегрину сесть; Кристофер и Виктория принесли стулья и сели друг против друга у изголовья. Маклеод встал слева от Перегрина. Адам пока стоял справа от Перегрина, глядя ему в лицо.
— Итак. Для того, что мы собираемся делать, мне надо сначала ввести вас в транс, — тихо сказал он. — В этом нет ничего незнакомого для вас, только я собираюсь погрузить вас глубже, чем обычно. Откиньтесь на спинку и расслабьтесь. Выберите точку на потолке над кроватью и сосредоточьте внимание на ней.
Перегрин повиновался: откинулся на спинку кресла, удобно прижав плечи к мягкой спинке, и посмотрел вверх. Он дышал легко, на лице не было признаков напряжения или опасения, и Адаму было приятно доверие молодого человека.
— Теперь очистите разум. Я хочу, чтобы вы представили себе, будто смотрите на ночное небо. Никаких облаков — только множество звезд. Видите их?
— Да. — За стеклами очков светло-карие глаза Перегрина приобрели отсутствующее выражение.
— Хорошо. Выберите из мириадов звезд одну и сосредоточьте внимание на ней. Нашли?
— Да. — Голос Перегрина был тих, но ясен.
— Великолепно. Сосредоточьте взгляд на этой звезде. Смотрите, как она мерцает и сверкает. Ее свет снисходит на вас. Пусть он уносит вас в глубины подсознания… сейчас.
Адам протянул руку и легко коснулся лба Перегрина над переносицей. Глаза художника закрылись, он вздохнул и немного осел в кресле.
— Хорошо, — пробормотал Адам. — Идите глубже… еще глубже…
Он продолжал усиливать внушение, и Перегрин все больше и больше демонстрировал признаки глубокого транса. Наконец, убедившись, что объект достиг уровня, желательного для их задачи, Адам бросил взгляд на Маклеода. Инспектор кивнул в ответ и правой рукой сделал знак над белокурой головой молодого человека. Потом осторожно взял Перегрина за левое запястье и нащупал пульс.
Перегрин чувствовал биение пульса под пальцами Маклеода, и ему казалось, что свет звезды, за которой он шел, расширяется, окутывая его прозрачным защитным конусом. Рядом были Адам и Маклеод, оба одетые теперь в струящиеся сапфирово-синие одежды. Сам он носил простое белое одеяние, как пристало послушнику. Потом вновь раздался мелодичный, властный голос наставника:
— Пусть призванные к служению Свету войдут в Храм Владыки.
Сквозь неяркую стену света Перегрин смог различить другие человеческие фигуры, собирающиеся вокруг него. Некоторые, также облаченные в струящиеся сапфирово-синие одежды, были уже знакомы ему. Среди них была и леди Джулиан, больше не прикованная к инвалидному креслу в этом царстве за пределами физических ограничений; были и другие, незнакомые. У каждого на руке сияла звездочка на месте кольца, которое присутствовало бы на земном уровне.
Казалось, они стоят на пороге огромного классического Храма из белого мрамора. За входом Перегрин разглядел мерцающие колонны света, излучающие ощущение живой Силы, даже более властное, чем у Адама. Он изумленно смотрел вокруг, радуясь, что не один.
— Идемте, — тихо сказал Адам рядом с ним. — Идемте, вас представят Владыке.
