Екатерина Полтева - Стажировка по обмену
"Мы и в гости пригласить можем, мальчик, чтобы вы втроём тут не скучали…" — молодой женский голос.
Переглядываюсь с наставником и Котейкой. Их, похоже, тоже пригласили в гости. Киваю, соглашаясь.
Ух ты! Полянка!
Оглядываюсь.
Это как виртуальность… но какая-то… более реальная, что ли? Оччень любопытно…
Из дома вышел огромный кот, помогающий лисице вынести огромный поднос, уставленный чашками с кофе и выпечкой. А запах-то, запах…
Наставник
Стою это я в полном охренении, на кружащегося дракона смотрю, свирельку слушаю и обалдеваю.
Мляяя…
Я ведь что-то сделать был должен…
Совсем нюх потерял.
Вот так и подкрадывается звиздец к Стражам: отвлекся, задумался, когда действовать надо, тут-то тебя за жопу — цоп!.. по башке дурной — хрясь!.. клыки в горло — хлюп!
И хорошо, если просто сожрут, а то поднимут потом твою тушу со всеми ее умениями и на братьев-сестер натравят…
Твою мать…
Я ведь точно хотел что-то сделать…
"Устал ты, мальчик".
Я — Страж.
Я — шеф-наставник.
Я не имею права уставать.
Я не должен…
"Забирай сопляка, малышка".
Миг — и я не дорожке из чистого-чистого песочка.
Старшая, я не должен…
"Мальчик, там вполне обойдутся без тебя… ты же хорошо обучил свою бригаду, правда?"
"А иначе какой ты к херам бригадир, недоносок сраный!"
Нет, но стажер…
"Разуй шары, мудак!"
Да вижу я, вижу… просто глазам не верю.
Тот же столик, то же заваленное пирожками огромное блюдо, те же невесомые чашечки — я отсюда, издали уже чую завораживающий аромат свежесваренного кофе… только за столом не парочка даже, а тройка. Хрупкая рыжая девушка, коренастый громила и — мой стажер.
Не понял…
Его что, тоже можно сюда выдернуть?! Мы же с ним только что…
А ноги сами несут меня к столу.
И я пытаюсь не подавиться слюной — настолько восхитителен этот запах.
Морда кривого громилы, обезображенная шрамами, поворачивается ко мне и расплывается в зловещей ухмылке. Мля, если он такой в обычном своем, человеческом виде… неудивительно, что он предпочитает показываться окружающим в своей боевой трансформе.
Ну вот чего в нем эта девочка нашла?
Морда изуродована, от правого уха лишь огрызок, да и второе тоже… пустая глазница повязкой закрыта, а шрамы эти жуткие с морды на шею перетекают и убегают под расстегнутый чуть ли не до живота линялый комбез… По кускам его собирали, что ли?.. второпях собирали, на живую нитку штопали, абы как, лишь бы лишних кусков не осталось, а что неточно подогнано — так спасибо, что руки пришивая, ваще местами не перепутали…
Приветственный взмах правой.
На ней четыре пальца, пятый — обрубок.
Девушка, придерживая тоненькими пальчиками подол белоснежного платья, приветствует меня книксеном, подходит к стулу, на котором развалилось корявое чудовище, обнимает его за плечи, прижимаясь к плечу бедром.
Четырехпалая огромная лапища обнимает девушку за бедра.
Темные волосатые толстые пальцы на тонком белом полотне.
Классика, мля…
Красавица и чудовище.
Я плюхаюсь на стул и машинально тяну в рот первый пирожок. И пока он тает во рту мне внезапно приходит в голову: а ведь мы похожи… Вот так же сижу я за столом в нашей кухне, расстегнув комбез до пупка, закатав рукава, и так же шрам у меня из-за уха ползет по шее к ключице — и на груди, и на плечах, и на руках — новые у нас после регенерации быстро появляются; и точно так же прижимается к моему плечу успевшая сбросить камок и ввинтиться в пеньюар Шняга, и точно так же по-матерински смотрит на меня, наворачивающего ее вкуснючечки… А за едой на нее лучше не отвлекаться — кусок в горле застрянет, а вся кровь сааавсем к другому месту притечет…
И не буду я спрашивать Когтя, почему он до сих пор регенерироваться не стал — уютно старому котяре в этом теле, привычно; а что на один палец меньше, глаза нет и уши… ему же больше в драку не кидаться, а дома — и так хорошо…
Может, когда-нибудь потом… очень-очень сильно потом, когда выйдем в отставку, поселимся мы в таком же уютном домике на берегу неспешной реки, и поздними-поздними вечерами будем пить чай на веранде, и слушать, как перекликаются в темной роще невидимые нам птицы, и любоваться лунной дорожкой, по которой мы когда-нибудь…
"Видишь, котейчик, я была права — мальчику просто надо отдохнуть пару часиков…"
"Ты еще в люльку его уложи, малышка…"
Легкий смешочек.
"А может, и вправду приляжешь, мальчик? На часочек… Вздремнете со стажером немножечко… Я сейчас, я быстренько…"
Что вы, Старшая!
"Да не сцы, пацан! Просто деточка время тормознула — спите до усеру, если хотите… только она шмотье наше приберет, а то мы его от нетерпячки, до койки добираясь, по всему дому…"
"Коготь!"
"Что — Коготь? Он уже большой пацан. Так он и поверит, что мы здесь столько времени только кофий халкаем и пирожки жрем…"
"Коготь!"
Точеные ушки девушки пылают как два стоп-сигнала.
Не стоит беспокоиться, Старшая — мы все равно ненадолго… верно, Страйк? Да не вскакивай, не давись пирожками… вольно уже…
А!
Вот ты почему…
И я откидываюсь на спинку стула, осторожно подхватив тоненькую чашечку и смотрю, как по той же песчаной дорожке идет к нам совершенно ошеломленная Котейка.
Котейка
Фигасе… как это у них получается?
Вот только что сидела на куче обломков, только что ерзала, стараясь устроиться поудобнее, только что слушала, как поет свирель Заиньки, и как подпевает моей дочушке кружащийся в воздухе залетный монстр, как успокаивает меня Контра — и уже нет ни руин зачищенного объекта, ни танцующих магноутов, ни замерших от этого зрелища Стражей. А есть широкая зеленая лужайка, чистая-чистая река, вся в блестящей чешуе мелких волн, уютный домик с верандочкой и белый-белый стол, за которым расположилась компания.
Ну очень странная компания.
Девушка, два громилы — Клавкин чувак и странно знакомый старый искалеченный Страж… и мой ротмистр.
Кофе пьют.
Офигеть…
Там дракон непонятный, там трупы неубранные, там того и гляди опять непрошеные гости нагрянут, там Нотя с моей малышкой жизнями рискуют, чудовище укрощая — а они тут кофе пьют!
С пирожками…
Э-э! Ты чего вскочил?
Гляди-ка, какие мы воспитанные…
Стульчик мне выдвигает…
Плюхаюсь на легкий плетеный стул — а передо мной уже и чашечка дымится, и блюдо придвинуто… и зубы сами в пирожок вцепляются…
Ммм…
Поднимаю глаза — и дурею от узнавания.
