Алина Смирнова - Стражи Небес
— Миссия? То есть как только драконы пробудятся… Она будет тебе не нужна? Что ты планировал с ней сделать потом?
Он убрал волосы с ее лица.
— Утопить на дне темного озера…
— Утопить? — переспросила я, не веря своим ушам, с какой холодностью он отзывался о ней. Значит, эта его напускная любовь к ней, всего лишь игра? Чтобы скрыть… Что-то… Акаша — не его возлюбленная, она только инструмент для достижения цели. Для пробуждения Драконов.
— Да. Но это уже и не важно. Посмотри же… Боги скоро падут в битве всего лишь с одним ледяным великаном, драконам останется лишь выжечь все.
Я повернула голову, с трудом концентрируясь, сознание Акаши, пойманное в ловушку в моем разуме, занимало слишком много места и отнимало для сдерживания еще больше сил. Аналитическое поле вообще стало не доступно для использования. Я и половиной своих сил сейчас не смогу воспользоваться, если пепельный нападет. Да… Магрогориану… и правда приходилось не сладко. Черно изумрудный снег покрывал своей пеленой крыши дворцов, великан уже практически вынес всех божественных защитников, сейчас мотаясь по Площади, великан пытался словить Джесс и Каина, которые ускорили свои атаки, но к сожалению… Быстрые — не значит эффективные. Ни меч Кусанаги, ни Цепи Разрушения не могли пробить сверхпрочный ледяной панцирь великана. И пока Джейси с Каином носились на таких огромных скоростях, их сила тратилась. Я понимала, они очень быстро выдохнутся.
— Это конец, — выдавила я. Скорее всего, мы уже проиграли.
— Нет, Сиджей — это лишь начало войны, — Волшебник Измерения смотрел своими глазами на творение рук своих и я окончательно поняла, что ничего не в силах его остановить. Сколько еще я смогу удерживать сознание Акаши? Мы проиграем, если что-нибудь не случится. Нам не откуда ждать помощи. Наша помощь в лице армии асуров не успеет…
— Джесс… — я позвала сестру, с трудом используя уже даже телепатическую связь.
— Мне сейчас… Немножечко… Не до тебя! Сестрица! — она отбивала атаки и с Каином на пару носилась по всей Площади.
Харэ смотрел на меня не мигающим взглядом, и даже без слов я будто бы слышала его мысли, но не потому, что у меня это получалось. Он хотел, чтобы я их слышала.
— Ну же… Скажи своей любимой сестренке, что вы проиграли. Скажи ей о том, что ты убила ее любимого, даже не попытавшись спасти. Скажи ей… Скажи, Сиджей. А хочешь даже покажи… Ты ведь знаешь, что Королева медиумов может видеть линии будущего во всех их вариациях? Хочешь, покажу одну из них… Вариацию вашего будущего, которой не суждено было случиться. Вариация, ставшая ветвью другого параллельного мира, где вас уже никогда не будет… Та самая ветвь будущего, где ваш возлюбленный Дилан остался бы жить…
— Не смей!!! — я взревела словно раненый зверь, никогда бы не подумала, что могу так кричать. Только не это…
Я упала на колени, сжимая виски, которые раскалывала боль. В мой мозг полились картинки посылаемые Волшебником.
— Это всего лишь магия… Никакой правды, — пролетела мысль внутри моей головы, а потом она потерялась. Потерялась в омуте боли и отчаянья.
Картинка реальности начала мутнеть перед глазами. Перемешиваясь с аналитическим полем, которое теперь выдавало ошибки и чернело. Я не могла сконцентрироваться… Волшебник, стоящий в трех метрах от меня, стал бледнеть на фоне алого цвета вокруг. Глаза налились влажной кристаллической пленкой. Это конец… Он победил. О, Дилан… Что же я наделала! Как же сильно я виновата перед ними обоими… Джесс… Я лишила нас такого будущего…
Мое сознание будто скатывалось в пустоту и темноту, из-за кристаллических слез глаза покрылись пленкой, и я практически не различала происходящее перед собой. Только черно-красный силуэт Волшебника казалось, был почти рядом. И вдруг между нами возникла тень, я едва-едва различила лезвие огромного меча.
— Джесс! — голос прозвучал неуверенно. Я не могла сказать точно, слышит ли она меня или я уже провалилась в подсознание.
Она подняла меня на ноги и стерла кристаллическую пленку с глаз. Да, Джесс всегда была сильнее меня. Она стояла передо мной вся израненная, во лбу зияла царапина, из которой хлестала кровь, одежда изорвана, на коже виднелись темно-фиолетовые круги, оставленные попаданием холодного дыхания великана… И все же она весело улыбалась и находилась в весьма приподнятом расположении духа, а не в унынии, в отличие от меня.
— Стоило тебя ненадолго оставить и посмотри, что этот прохиндей с тобой сделал! Сиджей, приди в себя!
— Джейси! — я обняла ее, Харэ вместе с Акашей на руках отступил от нас еще на один шаг, ровно на расстояние вытянутого меча Кусанаги.
— Да, видимо, командой у нас всегда получалось сражаться лучше, чем по одиночке. Прости, что оставила тебя одну, против него, Сид…
Харэ хохотнул и на его прекрасном лице блеснула презрительная усмешка. Конечно, он презирает узы. Он считает любые узы слабостью. Слабостью, которая мешает принимать верные решения. Джейси появилась конечно вовремя, но это ничего не меняет. У нас нет шансов против него. Еще чуть-чуть и мне придется вернуть сознание Акаши в ее тело. Только чудо сейчас может спасти нас… Но чудес не бывает. Магия это всего лишь ложь. Действия, которые используют волшебники для осуществления своих собственных несбыточных желаний.
— Харэ… Харэ… — Акаша… Нет… Не может быть, ее сознание заперто внутри моей головы. Но губы девушки открылись, а глаза наполнились жизнью. А голос был совсем другой. Тихий, спокойный, но очень строгий… И в тоже время и в имя «Харэ», эта девушка, появившаяся в теле Акаши, вкладывала столько любви и преданности, что у меня на глазах снова навернулись слезы. Это не Акаша, это кто-то вселился в ее тело, как братья фон Штэтэрн вселились в тело Дилана. И Харэ знал… Знал этот голос, потому, что он прижал ее к себе, и на его изумрудных глазах блеснули слезы. Слезы у него? Да, что происходит?! — Харэ, я пришла чтобы сказать тебе… ты молодец… Признаться, я даже не ожидала, что мою волю ты примешься исполнять со столь великим упорством и трудом…
— Эл… — он отстранил ее от себя, развернув и поддерживая за талию, а она словно парила в воздухе над полами веранды, кончиками пальцев касаясь их… Она зажала ему рот рукой, и помахала указательным пальцем. Он был так удивлен. Неужели это его настоящие, подлинные эмоции?
— Это же наша тайна, помнишь? — она улыбнулась. — Я пришла сказать тебе, что ты отлично поработал… Но время еще не пришло. Не сейчас, не в этот раз… — она оглядела Площадь. — Пусть это будет урок Магрогориану, что пора бы уже начать просыпаться от его иллюзорных снов о всевластии и о непоколебимости этой власти.
