Игорь Мерцалов - Земля Забытых Имен
Несмотря на все успехи, он устрашился пустоты и не рискнул обратить ее в силу. Попросту говоря, предпочел остаться человеком.
Вот только где же в таком случае Иллиат?
Древлевед заставил себя успокоиться. Впереди все та же вечность, когда-нибудь он все поймет. А то, что происходит сейчас, само по себе — великая победа. Сам он не рисковал входить в Башню Слез, ибо Данаила была как раз из тех, кого, наверное, стоило назвать особенными людьми. Но он провел Незабудку как можно ближе — со светильником в руках она сама завершила путь.
И, судя по тому, как стремительно возник в нави образ Хрустального города, девчонка блестяще справилась со своей задачей.
Души пробудились…
Однако триумф был подпорчен острым уколом тревоги. Великий маг ощутил приближение чьей-то силы. Иллиат?
Нет, ни намека на источаемый ею холод. С сожалением расставшись с творившимися вокруг переменами, Древлевед вернулся в явь.
* * *Тихий звук разнесся над развалинами города, колыхнулась листва. С порывом ветра воздух раскололся, и мерцающий разлом выпустил на открытое пространство между руинами лесных дикарей. В зарослях замелькали звериные тени.
Последними возникли всадники: Вельдар на олене, славиры и лих на лошадях. Повелитель Эйаткунваута, спешившись, огляделся со смешанным выражением радости и грусти в глазах и сказал:
— Сколько раз я говорил себе, что никогда не обращу сюда ни взора, ни мысли! И все же я вернулся…
— Теперь понятно, почему мальчишка выжил! — раздался голос Древлеведа. Фигура колдуна отделилась от груды оплывших развалин. — Зачем же ты вернулся, Вельдар? Здешние деревья не нуждаются в тебе, а звери не станут слушаться.
Вельдар пристально рассматривал противника.
— Локрис? — без особой уверенности спросил он. — Тебя трудно узнать в этом облике.
— Не напрягай ум над загадками, которые тебе не по силам, — презрительно бросил великий маг. — Хочешь совет, Вельдар? Мальчишка, которого ты вырвал из цепких ручек Иллиат, может подтвердить, что к моим советам, хотя их нельзя назвать добрыми, стоит прислушиваться. Советую: разворачивайся и уходи. Тебе не одолеть меня.
— Потрудись убедить меня в этом, — ничуть не впечатлившись угрозой, сказал Вельдар. — Прозорливость тебе изменила. Этому достойному юноше не понадобилась ничья помощь, чтобы победить Иллиат.
Древлевед вздрогнул и яростно выкрикнул:
— Это невозможно!
— Отступись, — продолжал Вельдар. — Теперь твой безумный замысел невыполним. Остановись, и мы не станем причинять тебе вреда.
Потрясенный Древлевед не сводил горящих глаз с Яромира.
— Теперь уже ничего нельзя остановить, — сказал он, скривив губы в недоброй усмешке. — Что ж, пусть все пойдет прахом, но вам я отомщу!
Он поднял свой посох, на глазах обернувшийся копьем, и резко взмахнул им, рассекая ткань яви. Разрез тут же стал расти, как прореха на натянутой ткани…
— Вы сделали выбор! — воскликнул он. — Желаете умереть — умрите!
Врата, распахнутые Древлеведом, поражали воображение. Па мгновение даже горы скрылись из виду, уступив место охваченной бурей потусторонней пустыне, и Башня Слез заслонила пик. которому Нехлад присвоил ее имя.
И на руины Хрустального города хлынула орда чудовищ. Демоны пустыни! Древлевед овеществил их, жаждущих смерти и разрушения, и перенес в мир яви!
Торопча запрыгнул на ближайший валун, и выпущенный им срезень вонзился в бычью шею переднего демона, но тот лишь мотнул башкой. Из широкой раны потекла густая слизь. Навайи! Демоны были, по сути, теми же тварями, только внешность их была слеплена не по человеческому подобию, а словно собрана из кусков разных животных.
Два воинства схлестнулись. Никто не пытался держать строй, битва распалась на череду стычек. Людские крики мешались с рычанием зверей и чудовищ. Мечи и клыки, рогатины, копья и когти… Все смешалось в кровавой круговерти, и уже едва ли чей-то глаз мог охватить ход битвы целиком.
Лесовики сражались молча, сосредоточенно. Не воины, но люди сильные, не ведающие сомнений, они отважно встречали демонов каменными наконечниками копий, рвали им шкуры кремневыми ножами. Волки и медведи, презрев природное чутье животных, предостерегающее от колдовских сил, вгрызались в глотки потусторонних тварей.
Нехлад и Буевит рубились с невиданной яростью. Стабучанин врожденным чутьем бойца угадывал сильные и слабые стороны демонов, а сурочцу верные удары помогал наносить волшебный меч.
Однако Древлевед выпускал из нави все новые и новые полчища. Как ни стойко держались пришельцы, наступил миг, когда враги сомкнулись кольцом и стали теснить их. Число безобразных чудовищ только росло, а силы людей и Вельдаровых зверей таяли.
Торопча, нащупав последнюю стрелу в туле, отыскал глазами Древлеведа. Задержал дыхание, резко натянул тетиву… Но едва стрела сорвалась в полет, фигуру колдуна заслонило очередное вынырнувшее с того света страшилище.
Торопча обнажил меч. В гибель как-то не верилось. Не могли они так глупо проиграть после стольких испытаний!
Вдруг раздался оглушительный треск. Земля задрожала, валун заплясал под ногами — Торопча поспешил спрыгнуть на землю. Битва приутихла: противники невольно отстранились друг от друга.
А треск не смолкал, точно тысячи рук рвали по очереди огромные куски ткани. Рев демонов из грозного превратился в испуганный… В какой-то миг их плотные ряды распались, и стало видно, что…
Сама земля ожила, сбрасывая с покрова своего уродливые порождения нави. С безумной скоростью пошли в рост травы, кроша камни, рвались к небу древесные стволы и расползались вширь кустарники; и каждый стебель, каждая веточка, каждая былинка вцеплялись в чешуйчатые шкуры чудовищ, опутывали их когтистые лапы, стреноживали, упеленывали, давили, пронзали, прорастали сквозь их нечистую плоть, разрывая ее на части!
— Вельдар! — грянул клич лесовиков.
Владыка Эйаткунваута неподвижно стоял в кольце обороны. С воздетыми к небу руками, он был похож на идола.
— Закончите дело, дети мои, — прозвучал его голос.
— Вельдар!
Лесовики устремились вперед, добивая обездвиженных, искалеченных демонов.
А славиры в немом восхищении смотрели на волшебный лес. Лес-воин! Для них, возросших на почитании деревьев, словно ожили старинные предания — далекие, из детства, рассказы, которым только тогда и можно было верить непоколебимо…
Нехлад все видел несколько иначе. Даже при взгляде сквозь навь оставалось загадкой, как Вельдар сумел добиться от природы такого беспрекословного подчинения, но несомненно было одно: жизнь принесла в жертву самое себя. Лес-воин уже умирал: слишком много жизненных сил сжег этот невероятный рост. Через час пожелтеют и съежатся листья, пожухнет трава, завтра стволы начнут рассыпаться в труху, и много лет еще не будет родить земля на этом месте. Страшное оружие использовал Вельдар!
