Далия Трускиновская - Диармайд. Зимняя сказка
– Передергиваешь, Фердиад! – оборвала его Дара.
И тут она услышала зов.
Она узнала этот зов – к ней опять пробивалась Сана.
Фердиад и Эмер переглянулись – они тоже уловили его.
– На сей раз ты действительно нужна своей крестнице, – сказал Фердиад. – У нее что-то серьезное стряслось.
Дара прикрыла левый глаз и увидела Сану.
Та что-то кричаала ей беззвучно, и по губам было невозможно понять, а визуализация ей, то ли безмерно взволнованной, то ли смертельно перепуганной, никак не удавалось.
Дара послала ответ: подожди, потом разберемся.
Но Сана не могла ждать.
– Дара! – закричала вдруг Эмер. – Дара, что с тобой?!
Очень недовольная, она собрала картинку в горсть, сорвала ее с левого глаза и стряхнула в воду. Крестная застыла, тыча пальцем в ее бедро.
– Сама же ты на Курсах рассказывала о фоморах, – сказала Дара. – В трех словах – были, мол, такие, об одной руке и одной ноге, с гуляющим носом и единственным глазом чуть ли не на заднице, воевали с племенем богини Дану и были поголовно разбиты. Ну вот, так это и выглядит – способность быть одновременно в обоих мирах…
Эмер замотала головой. Ну да, подумала Дара, именно так и должен вести себя человек, вдруг обнаруживший, что навязшие в зубах древние истории и теории – совсем не тексты, по которым сдают экзамены и зачеты.
Утешать и успокаивать крестную она не стала, да и Фердиад глядел на бывшую свою подругу с неодобрением. Он не любил женских криков, это Дара знала уже не первый год. Он вообще не любил шума – тонкий слух сида, воспитанный на нездешнем благозвучии, и без воплей сильно страдал в Этом Мире.
– Почему бы тебе не пригласить Сану сюда? – миролюбиво спросил Фердиад. – Если у нее неприятность, мы помогли бы ей все вместе.
– А как? – спросила Дара. – Если ты и умеешь, то меня этому не научил.
– А на что же Слово?
Дара окаменела.
И верно, подумала она, если случится озарение – то родится Слово, которое без всяких древних и новых приемов откроет перед неугомонной крестницей дверь в Другой Мир. Но где его взять, это озарение? Прием действует практически всегда, в настроении ты или нет, голоден или пообедал, день вокруг или ночь. А по каким законам рождается слово, которому суждено стать Словом?
Это знал разве что Диармайд.
Фердиад был прав – но согласиться с его правотой Дара не могла.
Она опустила глаза, обдумывая положение. Она была одна против двух – и ни «Лисичка», ни перстень не могли ей сейчас помочь. Это был не поединок клинков, столкнулись гордость с гордостью и любовь с любовью.
– Диармайд… – почти беззвучно произнесла она. – Ди-ар-майд…
Эпилог
Очевидно, ее все же услышали. Раздался негромкий двойной смешок.
– Мой друг, в таких случаях лучше бы сдерживать эмоции, – сказала Дара Фердиаду и протянула к нему левую руку.
– Осторожнее! – вскрикнул он.
– То-то же… Отойди, Эмер. Ты все-таки помогла мне принять решение. Фердиад уйдет жить в Другой Мир.
– Ты не сделаешь этого, – Эмер, поднявшись, загородила собой сида. – Он не сможет там жить.
– Вот и замечательно… – вдруг до Дары дошел смысл ее сопротивления. – Почему это не сможет? Они все там прекрасно устроились! Поют песни, катаются верхом, они ведь и коней туда увели! Вот пусть и отдохнет от трудов неправедных!
– Ты ничего не знаешь. Они не примут его, он же отрекся от них! – взволнованно заговорила Эмер. – Когда они узнают, что он пришел навсегда – они не дадут ему жить спокойно, они его погубят!
– Но ведь и старая Буи уходила к людям, а вот живет же в башне, и никто ее не трогает, – возразила Дара.
– Безумие служит ей защитой. И она ненадолго уходила, всего лишь на три или четыре человеческих века, а он ушел навсегда! Ты просто не знаешь, как они злопамятны! Месть у них в крови, и давно они не знали этого удовольствия, и если он вернется – они его уничтожат своим презрением, понимаешь ты это или нет?! Он будет обречен на полное одиночество и полное безмолвие, а это невыносимо, у него ведь даже не будет завтрашнего дня, а только сплошное сегодня, сегодня, сегожня!…
– Ты опять простила его, – ответила на это Дара.
– Он не такой, как мы, но он тоже был и добрым, и заботливым, и он же хотел сохранить знания не для себя, а для нас!
– Фердиад, у тебя лопатки не чешутся? – поинтересовалась Дара. – Постыдился бы слушать эти комплименты с таким счастливым видом!
Он встал, пошевелил пальцами левой руки и шагнул к Эмер.
– В самом деле, это уже чересчур, милая. Перестань, не позорься. Ты тут ничего не можешь сделать. Рано или поздно старое проигрывает, новое выигрывает, а хорошо это или плохо – мы никогда не узнаем.
– Но он же пропадет там! Когда они узнают, что он пришел, в них проснется злоба!… – не унималась Эмер. – Вндь они взяли с собой оружие!…
– Не пропадет, у него с собой «Лисичка», а на «Лисичке» сама знаешь какой гейс: не проливать человеческой крови. Кровь сида же ей по вкусу – вот он и сумеет защитить себя. И силы в нем – немеряно! Гляди – грива по пояс!
– Но он перенес удар сестер Морриган!
– Сдержал бы клятву – и не было бы никакого удара.
– Даже если он отобьется – он же будет там один!
– Пока ты жива, одиночество ему не угрожает! – не выдержала Дара. – Ты о себе подумай! О своих детях, внуках, доме, наконец! О Курсах подумай! Ты же теперь возглавишь Курсы! Ну почему, почему мы не позволяем мужчинам отвечать за их же собственные поступки?!
– Да-а-ара-а-а!… – донеслось издалека.
Все трое резко повернулись.
Кожаная лодочка, подхваченная незримым течением, ходко шла к холму, а человек в ней звал Дару и махал рыжими меховыми рукавами.
– Надо же, карра! – воскликнул Фердиад. – Настоящая карра! Вот они где уцелели!
– Санка?… – Дара не верила глазам, и все же там, в лодке, была ее крестница, и с каждой секундой все отчетливее делалось ее бледное лицо, окруженное красновато-рыжими космами.
Лодка ткнулась носом в траву.
Фердиад с насмешливой галантностью протянул Сане руку, и она приняла эту руку, выскочила, схватила его за плечи.
– Жив, цел?
Вот тут уж переглянулись Эмер и Дара, словно призывая друг друга в свидетели совершенно нелепого безобразия: ну, ладно бы мы с тобой из-за него сцепились, но эта недоучка тут при чем?…
– Погоди, Сана, не до тебя теперь… – Дара прищурилась, глядя на опустевшую лодку. – А это мысль. Садись, Фердиад. Море само тебя доставит куда нужно. Оно умеет.
– Погоди, крестненькая, я ведь почему тут оказалась?… – начала было Сана, но Дара подобрала с травы «Лисичку» и метко закинула ее в лодку.
![Елена Минкина-Тайчер - Женщина на заданную тему[Повесть из сборника "Женщина на заданную тему"]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)