Александр Мазин - Белый Клинок
Ни одна женщина не устояла бы перед ним. И Ронзангтондамени не устояла бы. Если бы под пеленой иллюзии не видела морщинистые, лишенные ногтей тупые обрубки.
Она взглянула прямо в глаза Живущему-в-Тумане, чтобы тот понял: она видит его!
Она рассчитывала на мгновение замешательства, но ошиблась. Черные пальцы-щупальца сжались и рванули Ронзангтондамени вперед.
Верный Рха прыгнул следом, но Иран подсек урнгурца, и Рха ничком упал на землю.
Ронзангтондамени ощутила гнев. И выплеснула его наружу.
Живущий-в-Тумане тут же отпустил ее.
…И женщина оказалась в кругу стоящих плечо к плечу нелюдей. Их соединенная сила сковала ее.
Но не сломила.
Ведь это была ее земля! Ее, а не их! Живущие-в-Тумане были чужаками здесь, пришельцами. Их магия – от чужого. Они принимали жизнь от Вечного Лона, но не отдавали взамен свою. И сейчас они пили враждебную силу Ронзангтондамени, как голодный леопард пьет кровь добычи. Они пожирали Женщину Гнона! И они искренне любили ее за это! Что бы ни сделала Ронзангтондамени, все будет принято, и так до тех пор, пока она не потеряет все, что имеет. Она может черпать силу от самой земли, но сила эта перейдет к ним. Женщина поняла: она может целую вечность стоять так – ни один из Живущих-в-Тумане не отойдет от нее. Никогда. До тех пор, пока у нее остается перетекающая к ним Жизнь.
– Ангнани!
Круг разомкнулся.
– Ангнани! Ты?
Санти, обнаженный, если не считать юбки из красной травы, стоял рядом и удивленно смотрел на нее.
– Ангнани! Зачем ты здесь?
– Я пришла за тобой! – воскликнула Ронзангтондамени и осеклась.
Каждая ее эмоция досуха впитывалась черными тварями.
– Здесь не место для тебя! – озабоченно произнес Санти.
Из дерева-хижины вышла девушка. Вернее – чудовище-нелюдь… И нелюдь опустил на плечо Санти уродливую конечность, а юноша нежно погладил этот обрубок.
– О Хаор! – в ужасе прошептала Ронзангтондамени.
– Он – наш! – сказал магхар, обнимавший ее любимого.– Он наш! Он сам так решил!
– Да,– подтвердил Санти.– Я сам так решил, Ангнани. Здесь мне удобно.
– Но ты… Тебя…– она не знала, что говорить.
Ронзангтондамени попыталась передать Санти истинный облик той, что прижималась к его телу, но мысль-образ тут же всосали окружающие твари.
Впервые в жизни Женщина Гнона ощутила беспомощность, и слезы навернулись на глаза.
– Ты плачешь, Ангнани,– тихо проговорил юноша.
Он ласково отстранил от себя нелюдь и оказался рядом.
– Если ты хочешь, Ангнани, мы сейчас же уйдем! – прошептал он.
– Хочу! – Ронзангтондамени вскинула к нему блестящие глаза.– Хочу!
– Ты не можешь уйти! – раздался рядом голос нелюди.– Ты – мой!
– Ты наш! – эхом отозвались остальные.– Ты должен остаться!
Надежда вспыхнула и угасла.
– Я – ваш,– согласился Санти, не отрывая глаз от лица Ангнани.– Я – ваш! Но не навсегда. И я уйду!
– Нет! Ты должен!
Двое, не твари, а люди с движениями диких кошек и мышцами крепкими, как паутинные тросы, тотчас с двух сторон подступили к Санти и взяли его за руки. Воля остальных сковала Ронзангтондамени и лишила ее возможности вмешаться.
Санти удивленно посмотрел сначала на одного мужчину, потом – на другого… И захохотал.
Ронзангтондамени прикусила губу: она подумала, что юноша сошел с ума.
– Ты должен! – пропел хор голосов.
– Я? – Санти внезапно оборвал смех.
– Назад!
Державшие его разлетелись в стороны, словно отброшенные невидимыми ударами.
– Я – не должен! – отчеканил молодой маг.– И я ухожу! – голос его был – как удар хлыста.
И Ронзангтондамени вдруг поняла: он может видеть Живущих-в-Тумане в их истинном облике. Может, но не желает!
– Дай мне руку! – попросил он.– Не бойся, Ангнани! Мы уходим!
– Нет! – воскликнули десятки голосов.
И Ронзангтондамени почувствовала, как из нее высасывают все: силу, желания, мысли. Давление, которое она испытывала несколько минут назад,– ничто в сравнении с теперешним. У нее отнимали невосполнимое!
Это было так страшно!
Но Санти опять засмеялся. Правой рукой он крепко сжал пальцы Ронзангтондамени, а левой быстро начертал в воздухе вспыхнувший и тут же угасший знак.
И волна ужаса нахлынула на Женщину Гнона.
Но то был не ее ужас, то был страх Живущих-в-Тумане!
Одним движением Санти отрезал их от Жизни, лишил силы Вечного Лона. Их ужас был подобен ужасу человека, вдруг ощутившего, что воздуха – нет. Легкие расширяются, сердце бьется, рот жадно распахивается… А воздуха – нет!
Лишь мгновение длилось это: Санти не наказывал – он предупреждал.
Их обступила полная тишина.
– Идем же! – шепнул молодой маг.
– Рха! – вспомнила Ронзангтондамени.
Санти обернулся, поманил рукой. Урнгурец поднялся и, шатаясь, побрел за ними.
Никто из Живущих-в-Тумане не посмел больше мешать им. Они словно окаменели. Только нелюдь, прежде бывший с Санти, шагнул вперед… и остановился.
Впервые узнав, что такое страх, не так-то легко от него освободиться.
Челнок по-прежнему был на берегу.
– Залезай! – сказал Санти Ронзангтондамени.
Рха устроился на корме, взял весло.
Санти столкнул челнок в воду, в пелену тумана.
Ронзангтондамени понемногу приходила в себя.
– Ужасные существа! – проговорила она, поежившись.
– Напротив! Очень милые! – отозвался Санти.
Весло в его руке мерно опускалось в серую воду.
Ронзангтондамени была потрясена.
– Они пьют твою жизнь! – воскликнула она.
– Ну и что? – весело отозвался Санти.– Многие из людей делают то же! Но эти существа, подумай, насколько они благодарнее! Подумай, что они дают взамен!
– Иллюзию!
– А это,– Санти похлопал рукой по борту челнока.– Это – не иллюзия?
– Ты изменился,– грустно констатировала Женщина Гнона.
– Да,– согласился молодой маг, вспенивая воду длинным движением весла.– Слава богам, даже ты не знаешь, как я изменился!
Туман разошелся, и челнок с шуршанием заскользил по дну под радостные восклицания урнгриа.
И все-таки первым, кто оказался рядом, был Пятнистый Брат.
XXVI
«Тысячу лет царили они над этой землей. И ушли бесславно. Но не бесследно…»
Готар Глорианский. Божественное и человеческое. Глава Черная твердь: Следы Махд-ШагошШирокие лапы боевых пардов гвардии Сарбура мягко опускались на покрытые сетью трещин плиты Дороги Великого Ангана. Первые сотни «синих» уже поднялись на вершину холма, с которой виден был широкий мост через ущелье, наполненное грохотом бегущей воды. А передовой дозор, легкие всадники, уже подскакали к самому мосту, и командир их оглянулся назад, ожидая знака: ехать дальше или ждать.
