Властелин Безмолвного Королевства - Кук Глен Чарльз

– Я не тороплюсь. Пока не тороплюсь.

– Можно договориться с ними. Безупречного-то здесь нет.

– Все никак не зауважаешь нашего хозяина?

– Ни в жизнь.

– Только не болтай об этом на людях. Типы из Конгрегации повсюду. Коннектенцы не успевают их приканчивать – тут же появляются новые.

– Вечно забываю, что большой мир так разительно отличается от нашего тесного круга.

– Не забывай. У тебя семья, между прочим. А где Бехтер? Я его уже несколько дней не видел.

Хотя обычно Бехтер всегда болтался под ногами в самый неподходящий момент.

– На обходе – проверяет, как идут работы. Он же участвовал в осадах еще в Святых Землях.

– Тебе удалось добыть полезные сведения из надежного источника? Как вообще с источниками?

Консент раздосадованно покачал головой.

– Местные дэвы и дейншо говорить отказываются. Они уезжают – в Терлиагу, Платадуру, куда угодно, лишь бы подальше от Конгрегации.

Хекта удивляло, с какой легкостью король Питер Навайский, герой Чалдарянской Реконкисты, принимал в своих владениях неверных. Он ничуть не скрывался и следил, чтобы им не причиняли вреда.

– Питер видел, чего вам удалось добиться в Кальзире, – сказал Консент.

– Значит, он понял, что я использую его же собственные методы. Во время кальзирского священного похода за него сражалось множество праман. А теперь он набирает рекрутов на Шиппене и в Кальзире. И у него неплохо получается.

Пайпер слышал, что две тысячи завербованных на Шиппене праман недавно переправили на Артесипею, – у Питера явно был интерес и там.

У Хекта появилось дурное предчувствие: ведь на Артесипее сейчас находился Костыль с отрядом ша-луг.

– Бехтер идет. Он вам еще нужен?

– Да.

Хект прошел с десяток ярдов, чтобы с другого угла посмотреть на барбикан перед главными кастрересонскими воротами. Грозное когда-то сооружение превратилось в гору щебня, и патриаршие солдаты брали оттуда камни для катапульт. Телохранители следовали за Пайпером по пятам.

Только самые зарвавшиеся члены Конгрегации осмеливались жаловаться на осадные методы главнокомандующего. В ответ на яростные тирады Пайпер предлагал им взяться за мечи и возглавить штурм. Пока предложением этим никто не воспользовался.

– Главнокомандующий хотел меня видеть?

– Да, сержант. Я тут все вспоминаю о человеке в коричневом. Ты его замечал в последнее время?

– Уже несколько недель не видел. А это важно?

– Да нет. Просто я тоже его не видел.

– Ты понимаешь, что ему надо?

– Нет, но, думаю, я знаю, кто он такой. Или кем он был.

– Был?

– Он, возможно, призрак.

Или ему удалось вознестись. Хотя Хект пока не хотел никому ничего рассказывать.

Бехтер нахмурился: подобные разговоры противоречили тому, во что свято верили члены Братства Войны.

– И снова реальность расходится с тем, во что нам хочется верить, – сказал Хект.

Все в его армии, кроме членов Конгрегации по искоренению богохульства и ереси, в последнее время терзались такими сомнениями. Вера слабела.

В Конгрегации же считали, что Господь лишь испытывает ее, являя пастве противоречившие учению знаки.

Пайпер Хект не раз задумывался: а зачем Господу, чей бы он ни был, могло такое понадобиться. Слишком уж мелочно для владыки всего сущего.

– Прозек вернулся, – сообщил Бехтер.

– Рассказывай.

– Пришел как раз тогда, когда ты меня вызвал, так что я только поздороваться с ним успел. Да еще кое-какие меры принять, чтоб он не привлекал внимания.

– Я думал, он погиб.

Из Племенцы новости доходили едва-едва, да и те неутешительные: фальконеты взорваны, артиллеристы ранены, Прозек пропал. Перевал теперь был открыт, но что сталось с чудовищем, так никто и не знал наверняка. Возможно, оно где-то отлеживалось и зализывало раны.

В Граальской Империи поступок принцессы Элспет вызвал настоящую бурю.

Хекта мучили кошмары.

– Пусть немного отдохнет, а потом сразу пришли его ко мне.

Встречи с главнокомандующим, причем без должной обходительности, потребовали Джервес Салюда и принципат из Апариона, хотя до этого они неделями не давали о себе знать и исподтишка шпионили для коллегии. Хект решил, что причиной их внезапного интереса к нему стало появление Драго Прозека.

Однако принципаты его удивили.

– Мы получили известие из Брота, – холодно произнес Салюда, который, с тех пор как стал принципатом, разговаривал только в такой манере. – Нам настоятельно советуют заняться наконец Кастрересоном более решительно.

Таким незамысловатым образом Джервес Салюда намекал, что Безупречный теряет терпение.

– Неужели? А я думаю, он дал бы мне прямое указание, если бы захотел. Раньше он не стеснялся.

– Но осада не может продолжаться вечно.

– Не может и не будет. Наделяю вас полномочиями отправиться туда и предложить им сдаться. Прямо сейчас.

Такое предложение явно удивило обоих принципатов. До сих пор с Кастрересоном не велось никаких переговоров – ни тайных, ни явных.

– И каковы же условия?

– Доверяюсь вашему здравому смыслу.

На самом деле Пайпер просто-напросто хотел поскорее их спровадить: Бехтер как раз привел Драго Прозека для доклада. К тому же Хект понимал, что в Белом Городе еще не настолько отчаялись, чтобы сдаваться.

Всего в двадцати милях стояло войско королевы Изабет, да и ее брат потихоньку зашевелился.

Уже на пороге Джервес Салюда оглянулся и смерил Хекта долгим внимательным взглядом.

Тот лишь пожал плечами.

– Нелегко пришлось в дороге? – спросил он Прозека.

– Да, мой господин. Старался не привлекать внимания, особенно после Дешара. Нас там не особо жалуют.

– И с распростертыми объятиями не ждут. Присядьте, устраивайтесь поудобнее. Сержант, принеси ему все, чего попросит. Ну, рассказывайте.

Бехтер вышел, а вместо него вошел Титус Консент. Прозеку в его присутствии явно было не по себе, но, повинуясь взмаху руки главнокомандующего, он начал свой рассказ.

– Почему же вы не нагнали остальных?

– Не доверял им. Принцесса, конечно… Может, она и искренняя. А вот ее приближенные… Я догадался, что они задумали с нами сделать. Как только мы расправимся с чудищем.

– И что же?

– Они же мигом всех заперли – хотят выпытать секрет огненного порошка и фальконетов.

– Понятно, – улыбнулся Хект. – Но ценные сведения могли сообщить им лишь вы один.

– Точно так, мой господин. Хотя мои артиллеристы не такие уж невежды. Просто они сильны в практике, а вот с теорией у них туговато.

Как и все солдаты. Им нет дела, как работает та или иная штука, лишь бы работала, когда вокруг свистят неприятельские стрелы.

– Но нет худа без добра, мой господин, – продолжал Прозек. – В Племенце их вылечат. Почти всем артиллеристам нужен был хороший лекарь. А оба фальконета взорвались. Да и весь огненный порошок я израсходовал.

– А что с тем чудовищем? С Орудием Ночи?

– Убить его не удалось, только вряд ли оно снова нас потревожит. Теперь оно ненамного сильнее того человека, которым было раньше. Мы его порядком изувечили – еле ползло.

– Прекрасно. Расспрошу принципата Делари. А потом придется хорошенько подумать, как расправляться с такими тварями побыстрее.

– У меня в пути было вдоволь времени подумать. В общем, появились кое-какие мыслишки.

Хект терпеливо выслушал Прозека и искренне поразился.

– Потрясающе! И дорого, немыслимо дорого.

– Денежки-то не мои. Да и сто́ит оно того, если вы действительно хотите покончить с Тиранией Ночи.

– Лейтенант Консент, поколдуйте-ка с финансами, чтобы мы могли воплотить идеи господина Прозека в жизнь. Что же до остального… ускорить частоту выстрелов… Это следует обсудить с литейщиками. А вот ловушки… Этим мы займемся – можно попробовать прямо здесь. В Коннеке в последнее время развелось видимо-невидимо Орудий.

– Можно и без особых подсчетов сразу сказать, что серебра не хватит, – заявил Консент. – Во всяком случае, пока Кладези производят волшебство. Может даже статься, что, если мы насядем на Ночь, положение лишь ухудшится.