Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны
И был совершенно прав. Некие отнюдь не слабые колдодеи выясняли отношения почти у нас над головой. Десятки человек с каждой стороны! Война началась, что ди?
— Темные схлестнулись с нигредами, — поднял палец вверх Унорас. Пытливец, забившись в угол, тихонько скулил. Взгляд его то и дело останавливался на лежащем у стены широком ноже, но подобрать ое пока решался. К своему счастью, потому что Хреногор церемониться не станет. Говорить и со сломанной рукой можно.
Унорас начал допрашивать пытливца, я все старался отличить нигромантов от обычных колдодеев. Получалось скверно, даже выделить отдельные чары из общего фона паверы было сложно. Но я не сдавался. Все интересней, чем слушать, о чем чарун пытливца расспрашивает.
А тот старался вовсю. Вопрос за вопросом, то прикрикнет угрожающе, то ножом ногти поправит, то улыбнется ласково. Жуть, да и только!
Хреногор меж тем ушел в караулку, из оружия себе что-нибудь выбрать. Ну, и кольчужку присмотреть, если повезет. Хотя, на его размер…
— …А что за второй дверью, даже я не знаю, — вдохновенно вещал пытливец. Я насторожился. Это за которой? Не за той ли, что замурована? Это мне интересно. Это я послушаю. Всю жизнь мечтал о всяческих тайнах, кладах, приключениях, что ждут меня в неведомух краях, а что на деле? Колдодеи, нелепая беготня и белого цвета кот… Кот?
Ненужное беспокойство, вот он сидит, играет с мышью. Хватило ума у мелкой вылезти в его присутствии! Тоже, небось, о тайнах-кладах мечтала… а тут — кот! Полный котец, так сказать. А она и знать не знала, что такое бывает…
— … ледник. А оттуда тела увозят на тележке, куда — не знаю.
— Интересно, — в голосе Унораса неподдельный азарт. — Значит, еще одна секретная дверь? Уж не в катакомбы ли трупы скидывают? А если так, то и для живых сгодится! Зови богатыря!
Это уже мне, если кто не понял. Что я там про тайны-клады говорил? Забыл добавить — еще с детства мечтал поработать мальчиком на побегушках. А при случае — для битья. Но с колдодеем не поспоришь, пришлось идти. А потом бежать, потому что в спину толкнуло раздраженное «Быстрее!»
Хреногор стащил все оружие в кучу, и теперь раздражением в ней копался. Ясное дело, для тюремщиков вряд ли будут заказывать у оружейника-мастера. А для богатыря все легковесное, не под его руку.
— Барахло, — брезгливо сказал Хреногор, ломая очередной меч, третий по счету. — Придется, видимо, лавкой драться. А она неудобная.
Я посмотрел на лавку. Действительно неудобная, здоровенная и тяжелая.
— О! — оживился вдруг богатырь. — А ну-ка…
Не знаю, как здесь этот молот оказался. Может, оковы сбивать, или штыри железные в стену забивать. Или от жертвы от какой остался, на память тюремщикам. Не буду гадать. Хреногор оглядел вещицу придирчиво, покрутил в одной руке, примерился двумя, потом вдруг ударил. В пол-силы, как он потом скромно пояснил.
Дом содрогнулся. Мой факел погас, те, что горели на стене — тоже. Караулку освещали лишь те, что висели на дальней стене.
«Неудобная» лавка, весом в три меня, превратилась в груду разной величины щепок.
А буквально через пару стуков ворвался дядька Унорас.
— Вы что тут, совсем соображение потеряли? — возопил он.
— Если в лавке прятал, — степенно ответсвовал Хреногор. — То да.
— Чем вы тут? Я думал, завал взорвали, — чарун постепенно приходил в себя.
— Оружие пробовали, — сказал Хреногор, вертя молот в руках.
— Вижу, успешно. — Унорас криво ухмыльнулся. — К сожалению, пленник умер. А ведь и половины не рассказал, гад!
— Как умер? — опешил я. Я-то полагал, этот еще всех нас переживет, да на могиле спляшет. Если, конечно, Хреногор не влупит раза в память о неземных пытках.
— Как-как, — недовольно проворчал чарун. — Я его о Нигредо расспрашивать стал, а он… неохотно рассказывал, умолчать о чем-то пытался. Я его брить начал — когда лезвие у горла, язык с привязи сам срывается. А тут грохнуло… У него голова дернулась, у меня — рука. К сожалению, в разные стороны…
— Да и хрен с ним, — махнул молотом богатырь. — Нашел о ком жалеть. Он же, сволочь, людей пытал! Белым железом к коже — шутка ли?
— А ты хоть представляешь себе, сколько через него тайн прошло? — немедленно завелся чарун. — Сюда ведь и нигроиды попадали, и немалого ранга порой! Умелец Сторк вылепил-таки Орден, а в таком деле без крови не обойтись. Не просто за глотку его взять будет, совсем не просто… а надо! Нет, нудо чего обидно!
Хреногор пожал плечами, он смертью пытливца огорчен ничуть не был.
— Он кое-что важное успел рассказать, — продолжал кододей. — Имеется некая дверца, в которую из темницы вывозили трупы. Скорее всего, там ход в катакомбы. Точнее сказать нельзя, потому что пытливец там ни разу не был. И не общался ни с кем, кто владеет информацией. С человеком его профессии общаются, как правило, только те, кто не может этого избежать. Ну, там, из-за цепей, веревок, колодок…
— Я понял, — поспешно сказал богатырь. — А скажи, колдодей, оживить ты его смог бы?
— Ну, в принципе, если сразу, да при наличии… а зачем тебе?
— Мечтал ему врезать, пока висел, — сознался Хреногор. — А вот не сложилось. Как-то обидно, понимаешь? Будто обманули меня или украли что-то.
— Или потерял, — предложил я, но богатырь помощь отверг.
— Когда потерял, не обидно. Легко пришло, легко ушло.
И замолчал.
— А что во втором застенке? — поинтересовался я. — Который замуровали?
— Он не знал, — ответил Унорас. — То ли что-то страшное, вроде квинтограммы с демоном, то ли что-то важное, например, архив нигромантов. Хотелось бы руку приложить, но не до того сейчас, спасться надо, пока бой не закончился…
Безумная пляска паверы продолжалась, ничто не указывало на то, что она прекратится. Но чарун был прав — следовало спешить. Десятки рук уже исступленно разбирают завал, а мы здесь, как в ловушке. Только вот еще. Здесь Унорас ничего нам сделать не сможет, павера блокируется чарами нигромантов. А выйдя из темницы, да с котом в руках, не превратит ли дядька нас в красивые ледяные скульптуры, большие головешки или, еще хуже, в царевен-лягушек? Надо бы переговорить на эту тему. Прямо сейчас, пока дверь еще не открыта.
— Как продвигаются работы? — Умелец Шахр ничем не выказывал тревоги, будто бы и дела ему не было до осадивших дом сотен колдодеев.
— Завал разобран примерно на половину, — доложила Забава. — Шли бы быстрее, но Умелец Кенег приказал проецировать мост в резиденцию Ордена. На случай, если артефакт достать не удастся.
— Перестраховщик, — недовольно буркнул Шахр. — Деваться им из темницы некуда, а с захватом артефакта расклад сил поменялся бы мгновенно. Ладно, сейчас не до споров, продолжайте выполнять оба задания. Что там был за грохот?
