Елена Смирнова - Зимние волки полуночи
Нет. Так ей будет легче.
Остаток дня прошел как в тумане. Я не помню почти ничего из того, что делала почти машинально. С Роллоном я больше за весь день так и не поговорила. Не хотелось. Роллон был прав, он действительно бесчувственное чудовище. И другим уже никогда не станет.
Я не помню, как вечером добралась до постели, грохнулась на нее и закрыла глаза. В сон я провалилась мгновенно.
Когда я открыла глаза, было уже утро. Лениво я взглянула на часы. Еще только пять часов утра… хочу спать… но секунды через две сон прошел. Сразу. Я вспомнила. Вспомнила, что он уходит. Навсегда. Кубарем скатившись с кровати, я лихорадочно оделась. Нечаянно взгляд упал на тумбочку, на которой белел единственный листок бумаги. Кинувшись к нему, я развернула и прочитала. Там, написанное размашистым, четким, до боли знакомым почерком, было лишь одно слово: «Прощай».
Так рано? Я выбежала на улицу, туда, где мерцал, медленно закрываясь, светлый портал, состоящий, казалось, лишь из дрожащего воздуха. Стоящий в нем человек в черном повернулся, услышав звук шагов по камню. Провел рукой по тонкому серебряному обручу, прижимающему волосы. Он медленно таял. Вот уже только половина туловища, без ног, находилась в этом мире. Роллон внимательно смотрел на меня, безмолвно прощаясь. И он, и я понимали, что слова не нужны. Тонкие губы согнулись в ободряющей улыбке. По серебряному обручу пробежала последняя, самая яркая и ослепительная искра. Портал закрылся.
Ну вот и все. Неужели так просто? Почему он меня не предупредил? Хотел уйти, не попрощавшись. Стоп… он попрощался. А я нет.
Резко развернувшись, чтобы Лентарн, стоящий неподалеку, не видел моих внезапно выступивших слез, я побежала к морю. На пляже было спокойно, волны тихо омывали песок и мои ноги. Я упала на колени, машинально перебирая руками воду. Слезы тихо текли по щекам, капая вниз, к таким же соленым слезам океана. Вот и все. Закончен твой путь, одинокий странник Роллон, погнавшийся в будущее за призрачной надеждой. Я запомню тебя, навсегда запомню, как самое приятное и ненавистное событие в моей жизни. Прощай.
Внезапно меня привлек какой-то странный звук, исходящий от Ворот. Я резко развернулась, с удивлением вглядываясь в подернутую рассветной дымкой синеву моря.
Ворота рушились, неторопливо оседая в море и поднимая небольшую волну. Вот уже упала одна часть, потом отлетела другая… несколько минут — и они скрылись под водой, чтобы больше не вернуться никогда.
Вот и все, Роллон. Ты не сможешь теперь вернуться никогда, и никто и никогда больше не увидит красоту Эллегиона, проклятого мира, скрытого ото всех. Я так хотела этого и так хотела, чтобы ты ушел, прогоняя тебя вчера утром.
И почему я плачу, зная, что мое желание исполнилось? Почему даже не пытаюсь остановить бегущие по щекам слезы? Я встала, вытирая лицо и заправляя за уши волосы. Ничего, я никогда и не любила его. Так, легкое увлечение длиной в две недели. Гордо выпрямив спину, я пошла прочь с пляжа.
Но эти две недели перевернули мою жизнь.
14Вдоволь нагулявшись по еще сонному городу в одиночестве, я все-таки вернулась в замок, застывший вдали белой, искрящейся на солнце громадой.
Удивительно, но стража меня пропустила, не задав ни единого вопроса, а даже чуть склонив головы в знак приветствия. Странно… они ведь прекрасно видели, что Роллон ушел в Эллегиона и знали, что в этом замке я всего лишь гостья.
Внутри было прохладно и пустынно, я не увидела даже ни одного слуги. Впрочем, так даже лучше. Сейчас я больше всего хотела побыть одна. Лентарн тоже куда-то делся — видимо, ушел к Иллее, так что мне никто не мешал.
Но, несмотря на то, что я не видела прислуги, в замке она все же имелась. Во всяком случае, когда я прошла в комнату, то обнаружила, что постель заправлена, хотя я прекрасно помнила, в каком состоянии она была оставлена.
Присев на край кровати, я нашарила взглядом оставленный на тумбочке лист бумаги с одной-единственной надписью. Я подняла его, но как только взяла листок в руки, на белой бумаге проступило еще одно послание, словно начертанное огнем.
«Зайди в мой кабинет перед тем, как разрушишь замок до основания. Прошу.»
Я усмехнулась, кладя лист обратно. Неужели Роллон действительно думал, что я стану мстить или срывать злость таким образом? Неужели за то короткое время, которое мы общались, он не сумел понять и узнать меня хотя бы немного?
Поднявшись, я отправилась на поиски кабинета. Так как я даже приблизительно не знала план здания, а спросить дорогу было не у кого, то поиски заняли довольно долгое время. Когда я наугад вошла в какую-то из незапертых дверей, то искренне обрадовалась, что в этот раз попала по адресу.
В том, что это именно кабинет, сомневаться не приходилось — повсюду шкафы с книгами и свитками, а около окна — огромный стол с кедровой столешницей.
Немного не понимая того, зачем Роллон в своей последней записке попросил меня прийти сюда, я подошла к столу, заваленному какими-то бумагами и свитками. Присмотрелась. На самом видном мете лежал пухлый конверт с моим именем, который я тут же неуверенно открыла.
В конверте оказались компьютерная распечатка текста и еще пара листов бумаги. Я развернула один, вчиталась в текст. Судя по всему, это было его прощальное письмо. Зачем мне его читать и что он хотел сказать? Извиниться напоследок?
«Я очень надеюсь на то, что ты все-таки прочтешь это письмо, а не разорвешь его, даже не развернув. Это мои последние слова и мысли, которые я хотел сказать тебе перед тем, как уйти навсегда.
Конечно, мне хотелось именно поговорить с тобой, сказать все это, но я прекрасно понимаю, что сейчас ты не захочешь меня слушать. Лита, пойми меня — я не обманывал тебя и никогда не использовал как оружие. Да, наверное, мне все-таки следовало сказать тебе, чьей силой ты обладала.
Возможно, я вел себя как последняя свинья, но ты же знаешь, что забрать у мага силу можно только после его смерти. Я знал, как ты отреагируешь, и прекрасно понимал, что после этого ты мне не поверишь. Ты ведь знаешь, что у Зимних волков нет ни сердца, ни души.
Вернее, не было, пока Эллегион имел над нами реальную власть. Но ты не знала того, что Зимним волкам достаточно часто приходилось отнимать силу у себе подобных. Именно для этого и нужен был фиктивный обряд инициации — сила Айлитен должна была поверить в то, что ты стала Зимним волком, и тогда ее можно было бы безболезненно у тебя отобрать. К тому же, если бы я не отобрал у тебя силу Айлитен, она бы медленно тебя погубила.
