Грегори Киз - Дети Великой Реки
— А теперь рассказывай, — настаивал Перкар по прошествии нескольких дней. Два мальчика и с ними девочка весело смеялись, гоняя деревянный обод по красноватому песку деревенской площади. От костра к меркнущему небу взвивались искры. Сухой холодный ветерок, спускаясь с холма и устремляясь к востоку, обещал скорую осень.
Перкар, Братец Конь, Нгангата и воин-менг по имени Ю-Хаан собрались вокруг костра, составив, как говорил Братец Конь, Круг Совета. Хизи сидела немного поодаль, старшая дочь Братца Коня, которую звали Утка, расчесывала короткие волосы Хизи.
— Рассказывай, — требовал Перкар. — Ведь не будешь же ты утверждать, что наткнулся на нас случайно.
— Почему бы и нет? — спросил Нгангата. — Такова участь товарища героя.
— Спасать героя от погони? Для этого самому нужно быть героем, — заключил Перкар. — «Песнь о Нгангате». Неплохо звучит.
— Не надо меня воспевать, — возразил Нгангата.
— Тогда сложите песнь обо мне, — сказал Братец Конь.
Перкар недовольно взглянул на них.
Братец Конь, улыбаясь, прихлебывал кактусовое пиво. Наконец он начал свой рассказ:
— Твой друг едва с ума не сошел, когда узнал, что ты ушел потихоньку. Он настаивал, чтобы мы следовали за тобой. Я, конечно, отказывался — мне ли, старику, тягаться с королевской конницей.
— То-то ты и петлял по пустыне, обходя их, — усмехнулся Перкар.
— Ты умолял меня рассказать? — поинтересовался старик.
— Прости, — спохватился Перкар. — Продолжай, пожалуйста.
Братец Конь кивнул.
— Я согласился отвести Нгангату — а это было очень опасно для меня самого — в ближайшую деревню, где договорился со своими внучатыми племянниками и племянницами о лошадях для поездки в Нол. Полдня скакать — или день идти. Я надеялся, что богиня Лесной Тени не заметит меня за такое короткое время.
Старик улыбнулся, обнажив желтые, разрушенные зубы, и вновь отхлебнул пива.
— На полпути, когда мы миновали Квадратную Скалу, пахнуло ветром и послышался шелест крыл. Сердце замерло у меня в груди от страха. И я позорно отказался от начатого предприятия…
— Он упал на колени, умолял, — пояснил Нгангата.
— Позорно отказался от начатого предприятия, — повторил старик, с хитрецой взглянув на Нгангату, — но вдруг понял, что передо мной вовсе не Нухинух. Бог этот имел перья, но не пестрые, а черные. Это был Ворон, я узнал его.
— Господин Ворон, — сказал я. — Чему обязан я счастью видеть вас?
— Разумеется, счастье ты понимаешь совсем иначе, чем я, — ответил он, да так и вперил в меня свой желтый глаз.
— Карак? Это был Карак?
Нгангата кивнул. Братец Конь отхлебнул напиток.
— Буду короток, — сказал он, — потому что пахнет уже почти готовым ужином.
Бог-Ворон сказал мне, что он давно следит за нами, потому что это его забавляет. Он велел помочь Нгангате добраться до Нола, потому что там будет нужна наша помощь. Я, в свою очередь, изложил свои условия…
— Он спросил, какую это сулит ему выгоду, — сказал Нгангата.
— Я изложил ему свои условия, — упрямо повторил Братец Конь. — После чего Ворон спросил меня, как я собираюсь защищаться, если Нухинух шепнет кто-то, что я разгуливаю поблизости. Не понравилось мне это, скажу я вам. Но Ворон смилостивился и пообещал замолвить за меня словечко богине Лесной Тени. Он сказал, что старуха многим ему обязана и потому я могу спокойно доживать остаток дней среди своего народа. Вы-то знаете, что я не слишком-то об этом думал, но я скучал по своей родне, живя на острове. И потом, мне хотелось стать свидетелем всех этих великих событий, участвовать в героическом предприятии…
— Карак убедил его оказать нам помощь, — закончил Нгангата.
— Остальное можешь рассказать сам, — позволил Братец Конь, поднимая кружку.
Нгангата продолжил историю:
— Братец Конь уговорил некоторых своих родственников пойти с нами, посулив им многие почести и, наверное, часть сокровищ, зарытых им где-то поблизости. Что тут рассказывать? Мы пересекли пустыню и почти достигли Нола, пока ты брел вдоль Реки.
— Да, но как вам удалось найти меня?
— Карак посоветовал нам наблюдать за сушей. Это звучало загадочно, но мы послушались. С холма нам была видна вся западная часть Нола.
— Но холм так далеко от Нола? Как вы смогли узнать или даже заметить нас?
— Разве ты не помнишь, что мне дано видеть богов? — спросил Братец Конь. — Я увидел твой меч — и в этой несчастной стране Рожденных Водой он был единственным богом.
Вдруг он замялся и подмигнул Хизи:
— Прости, дитя, я не думал обидеть тебя.
Хизи пожала маленькими плечиками и покачала головой, в знак того, что не чувствует себя обиженной.
— И потому, — продолжал Братец Конь, — я решил: если я увижу нечто похожее на бога — поблизости будешь ты.
Перкар изумленно покачал головой.
— И ты наблюдал так долго?.. Без сна?
— Ну… не совсем.
— На самом деле он уснул, — вставил Нгангата. — Но тут Ю-Хаан заметил вспышку огня, странного, неземного…
— Это был демон, — пробормотала Хизи, и это были ее первые слова за весь вечер. — Демон, родившийся из моей крови.
Нгангата кивнул утвердительно.
— Мы поняли это чуть позже; было, однако, слишком темно, чтобы разглядеть еще что-то. Мы разбудили Братца Коня, и он, напрягши зрение, поклялся, что видит Перкара и рядом с ним богиню и что богиня растет и растет…
Все взглянули на Хизи, которая чуть отодвинулась и опустила глаза.
— Оставьте девочку в покое, — велел Братец Конь, — она и так, бедняжка, натерпелась. Нечего напоминать ей о неприятном.
— Но всему виной я, — пробормотала Хизи. — Это из-за меня вам всем пришлось совершить большое путешествие, подвергая опасности жизнь, убивая, — и все из-за одного моего глупого желания. Его и желанием-то нельзя назвать, так, мелькнула мысль. А Тзэм — он так тяжело ранен!..
Перкар удивлялся, отчего девочка не плачет. Если бы она заплакала, это облегчило бы ей муку.
— Иди сюда и посиди тут с нами, — предложил Братец Конь.
Хизи сидела, пристально глядя на огонь, — ее черные глаза, казалось, вбирают пламя. Затем она с неохотой отодвинулась от Утки, которая ни слова не поняла из всего разговора, потому что не понимала языка Нола, — и медленно подошла к костру. Братец Конь указал на место рядом с собой.
— Не трать силы на раздумья, — посоветовал он девочке. — Все равно тебе не распутать весь этот узел. Ты можешь вытащить только одну ниточку. Взять хоть меня. Виновата ли ты в моих распрях с богиней Лесной Тени? Конечно же нет. Я с ней рассорился шесть лет назад, задолго до начала всей этой истории. Перкар — он натворил дел еще до того, как твоя кровь привела Реку в движение. А Ворон — кто скажет, отчего он поступает так, а не иначе? Но наверняка можно сказать — он не подчиняется ни твоим, ни моим желаниям. Нгангата тебя и вовсе не знал, и какой прок ему было помогать Перкару? Ты уж не обижайся, Перкар. И, однако, он все время ему помогал.
