Владимир Лосев - Месть Демона
Внизу скользили тени, нет, «скользили» не правильное слово: они двигались, и не просто, а целенаправленно, оцепляя дом.
Мне казалось, что если я прислушаюсь, то услышу стук армейских ботинок по асфальту. К сожалению, не мог открыть окна, сразу появиться вневедомственная охрана и придется с ней объясняться. Впрочем, а почему нельзя? Я уже начал понимать, кто там внизу рассредоточивается и занимает удобные места для стрельбы.
Похоже, что на поле боя прибыл родной ОМОН с традиционными полюбившимися в народе возгласами: Всем на пол! Лежать! Бояться! Всех поубиваем, нам за это платят…
Вневедомственная охрана уже никого не напугает.
Или все-таки ошибаюсь? Нет, теней добавляется с каждой минутой, это явно милицейская операция. А кого им ловить, если не меня — чеченского же террориста?
Интересно, кто меня предал на этот раз. Неужели Сергей? Наверняка он, гнида! Семью свою, гад, не пожалел…
Или он так крепко связан с бандитами, что ему деваться некуда? Иуда…
Надо отсюда выбираться, только как?
ОМОН, это не оперативники, они перекрывают все возможные пути отхода, у них и людей больше, и снайпера есть, и тренированные бойцы для задержания — не уйдешь без большой драки.
Я в нерешительности подошел к двери и аккуратно глянул в глазок, не подставляясь. Не раз видел в американских фильмах, как стреляют через глазок…
Тени шевелились на лестничной площадке. Двигались они тихо, но все равно было слышно, как бойцы занимают позиции вверху и внизу. Точно ОМОН. Даже тихие команды слышны…
Эти любую дверь откроют, даже такую железную и массивную с очень хорошими запорами. Я задвинул две большие задвижки, блокирующие дверь от вышибания.
Это могло дать немного времени, только и всего.
Принесут бензорез и вскроют эту железную дверь, как консервную банку. У ОМОНа и не такое оборудование есть, не первый же раз они железную дверь видят…
Я, пригнувшись, снова прокрался к окнам. Так этаж пятый. Падать долго и приземление будет болезненным. Выживу, не выживу, разницы нет, все равно какое-то время буду неподвижным, а значит, схватят…
К тому же на крыше противоположного дома заметил, как снайпера устраиваются для стрельбы. Эти, когда стану вылезать, подстрелят обязательно. И не думаю, что заметил всех, думаю, еще десяток расположилось по всему периметру.
Неужели, они действительно думают, что здесь в этой квартире чеченцы? Впрочем, после бойни на мясокомбинате что они должны думать? Чеченцы, не чеченцы, но что-то страшное…
И все-таки если даже меня выдал Сергей то, как они узнали об этой квартире? О ней было известно только Николаю Васильевичу. Выходит, он меня предал?
Или его пытали, и старик не смог выдержать? Ну, не мог же меня случайно увидеть кто-то? Мы с тренером шли через чердак, и ни одна живая душа нам не попалась навстречу…
Только окно кухни выходило во двор, но рядом с ним не было пожарной лестницы. Интересно, как они собирались спасать людей при пожаре? Я заглянул на балкон и увидел металлический люк в полу. Понятно…
Значит, ко мне еще могут забраться и через балкон. Вверху я услышал знакомый звук армейских ботинок, бойцы готовились к захвату, на нижнем этаже тоже послышался звон стекла и торопливые приглушенные голоса.
Вероятно, и на крыше готовятся веревки для спуска. Все, окружение завершено, сейчас начнется…
Я пошел на кухню, задернул шторы, чтобы меня не подстрелил нетерпеливый снайпер и открыл холодильник. Водка в нем была, целая непочатая бутылка, закусить тоже было чем, замечательный набор рыбных и мясных консервов. Была и икра, черная, траурная. Замечательно!
Если все плохо, то это хороший повод для того, чтобы выпить. Тем более под хорошую закуску. Я стал открывать консервы, прислушиваясь, не ломают ли дверь, и не бьют ли окна. Сделал два больших бутерброда, не жалея черной икры.
Налил водки в стакан, задумчиво посматривая на безрукавку, там тоже осталось четыре бутылочки со спиртом. Нет, это на тот случай, если выживу. Я выпил. Водка была хорошей, мягкой, желудок обожгло.
Теперь нужно немного подождать, и ребята из ОМОНа получат хорошего соперника, который их разделает под орех. Это вам не офисы захватывать с растерянными девушками и интеллигентными мальчиками. Тут вам оружие и мат не помогут…
Я стал с удовольствием закусывать бутербродом с икрой, но неожиданно услышал внизу громкие и недовольные голоса, тогда прячась за шторы, осторожно выглянул в окно. Во дворе стояло двое мужчин, поглядывающих на окна. Они были одеты в дорогие костюмы, золота на них тоже было навешано немало.
Да и курили такие сигареты, которые стоили столько же, как моя месячная зарплата.
Я вгляделся в их лица и вздрогнул от неприятного узнавания.
Внутри у меня все обмерло, я налил еще стакан и выпил водку, как воду. Руки дрожали, а сердце суматошно забилось. Меня даже заколотило от ненависти. Я уже больше не обращал внимания на звук разбиваемого стекла в зале и шипение бензореза из прихожей. Мне стало все равно.
Внизу стоял Болт, а с ним еще один, я помнил его по своему сну, он был на дне рождения Шарика и участвовал в изнасиловании Ольги, это он ударил ее кулаком в висок, когда она укусила его за щеку. Не стоило ему убивать ангела…
Есть люди, каждый шаг которых, отмечен кровью на Земле.
Они рождаются для смерти, живут и дышат для нее.
И убивают всё, чего коснутся…
…Даже оставшись один, защищай свою позицию, — пробормотал я отрывок из кодекса воинов. — Тотчас же най-дется другой, чтобы образовать фронт вместе с тобой, и вас ста-нет двое. В доблести и бесстрашии будь вторым за пустым местом…
…Очень расчетливый ум не достоин уважения. Рассчитывать — это взвешивать и помнить, что можно потерять и выиграть. Расчетливый ум никогда не сможет подняться над мыслью о корысти и убытках…
Мой мозг покрыла пелена, но я еще успел увидеть ствол автомата, показавшийся в проеме двери.
Глава тринадцатая
…Когда ты расплачиваешься
за свою неосмотрительность смертью,
значит, жизнь твоя проведена бесцельно,
но помни, смерть не роняет твоего достоинства,
она не бесчестит.
БусидоКомандир ОМОНа растерянно смотрел на то, что лежало на асфальте. На человека это явно не походило, на зверя тоже — нечто больше похожее на мясной фарш, чем на живое существо.
Оно имело зеленоватый цвет кожи, вместо пальцев торчали желтые длинные кривые когти. Ноги тоже имели странную форму, довольно сильно отличающуюся от человеческой, а чем именно — мешали разглядеть повисшие тряпкой разорванные спортивные штаны. Кроссовки разметались обрывками разорванной кожи, открывая длинные острые когти, чем-то похожие на птичьи.
