Роман Афанасьев - Принцесса и чудовище
— Зачем? — удивился Рон.
— Предупредить меня. И чуть не наступила мне на руки, когда выбегала из калитки.
— Опять повезло, — бросил алхимик. — Если бы она затащила тебя к себе, а потом попыталась найти лекаря… Может, все сложилось бы по-другому.
— Может быть, — согласился Демистон. — Но когда я представляю, что меня, здорового увальня, тащила на себе хрупкая Эветта, то…
— Остынь, — посоветовал алхимик. — Хотя нет, продолжай. Тебе полезно немного поволноваться, чтобы разогнать кровь по жилам.
— Нет, — отрезал командор. — Это ты продолжай. Что творится в городе?
— Дрянь дело, — нахмурился Рон. — Борфейм пытается взять власть в свои руки. У него небольшой отряд северян, но городская стража на его стороне. Уже объявлено, что Вэлланор будет править Ривом. Это успокоило народ и заставило задуматься о будущем всякую титулованную мразь. Они уже потянулись во дворец, беседовать с герцогом. Всем ясно, что делами будет заправлять именно он. Но формальности соблюдены, на троне — королева, а герцог заменяет ей отца.
— А что горожане?
— У них свои заботы. В городе смута. Некоторые призывают к восстанию, за ними охотится стража. Из разных щелей повылезала городская шваль, чтобы, пользуясь случаем, безнаказанно пограбить богатые дома. Смерть, огонь, кровь — вот что нынче творится в Риве.
— Королева точно жива? — с подозрением осведомился Корд.
— Я ее не видел, — признался Рон. — Но все говорят, что она жива. Это понятно, Борфейму выгодно, чтобы она оставалась на троне в роли куклы.
— Значит, Геордор мертв, — командор помрачнел и сделал большой глоток из бутыли. — И Птах.
— Говорят, что Птах бежал, — алхимик пожал плечами. — На него сейчас валят все, от убийства короля до шпионства в пользу Волдера.
— Мерзавцы, — бросил Корд. — Жаль, что не всех мы посадили.
— Всех не пересажаешь, некем будет править, — задумчиво заметил Рон. — Понимаешь, заговорщиков на самом деле немного. Но остальные им подчинятся, у них просто не будет другого выхода. Очень многие примут королеву как законную правительницу. Другим нужно, чтобы прекратились свары и не было гражданской войны, которая разорвет королевство. А война обязательно будет, если новый правитель не прижмет тех, кто уже начинает заявлять права на престол. А еще громадному количеству людей просто все равно — кто там сидит на троне. Понимаешь?
— Понимаю, — буркнул Корд. — Я видел такое и раньше. Но сейчас… Сейчас дело касается нас.
— Мы-то тут при чем? — искренне удивился Рон. — Мы не наследники, не претенденты на трон.
— Поверь, — выдохнул командор, — стоит Борфейму немного прийти в себя, как он начнет охоту на заговорщиков. В чье число обязательно попадут те, кто верно служил погибшему королю. А это и я, и Эветта, и, между прочим, ты.
— И Сигмон, — добавил алхимик и покачал головой. — Да. Ты прав. Я действительно уже забыл, как это бывает. Нужно бежать из Ривастана. Вот только сначала немного подлатать тебя, предупредить Сигмона, уговорить Эветту…
— И бежать, — кивнул командор. — И лучше бы все это сделать прямо сегодня.
— Меня беспокоит Сигги, — сказал Рон. — Как бы он не натворил дел, услышав такие вести. Ты же знаешь, он все принимает близко к сердцу. Начинает переживать, дергаться…
— А потом дергаются все остальные, лежа у его ног, — буркнул Демистон. — Знаю. Но вот кого мне вчера не хватало, так это Сигмона. Тысячу раз жалел о том, что его нет рядом.
— Птах отправил его в Дарелен как раз накануне переворота, — сказал Рон. — Боюсь, теперь мы не скоро его увидим. Если увидим вообще. Если он успел добраться до упырей, то сейчас очень занят.
— Ты ошибаешься, Рон, — раздался тихий голос сверху. — Впрочем, как всегда.
Зыбкая тень заслонила окошко в крыше. Демистон выронил бутылку, судорожно ощупывая здоровой рукой кровать в поисках ножа.
Рослая фигура бесшумно соскользнула на пол и медленно выпрямилась прямо перед онемевшим алхимиком.
— Сигги! — возопил Рон, обретая голос. — Благие небеса! Живой!
— Сигмон? — позвал Демистон, опуская нож. — Что за чудеса…
Ла Тойя обернулся, кивнул командору. Его взгляд задержался на черной повязке на лице Корда, но на секунду, не больше. Потом королевский гонец обернулся к довольно ухмыляющемуся полуэльфу.
— Что здесь творится? — бросил Сигмон. — Рассказывай.
Улыбка Ронэлорэна померкла. Он разом сник, опустил плечи и отвел глаза.
— Да как тебе сказать, — сдержанно отозвался он. — Бардак тут творится.
— Это я уже знаю, — бросил Сигмон. — Знаю, что король и Птах мертвы. Что с королевой?
— Птах мертв? — удивился Демистон. — Ты уверен в этом?
— Уверен, — не оборачиваясь, отрезал Сигмон. — Я почувствовал его смерть. Что происходит, Рон?
— Происходит смена власти, Сигги, — со вздохом ответил алхимик. — Знаешь, как это бывает: старый правитель, несколько претендентов на престол… Пара ударов кинжалом — и королевство ликует, приветствуя избавление от уз кровавой тирании предыдущего властителя.
— Мне не смешно, Рон, — тихо произнес Сигмон, внезапно очутившись рядом с другом. — Совсем не смешно. И ты постарайся ответить серьезно. Что с Вэлланор?
— С нею все хорошо, — поторопился ответить Рон, отодвигаясь на табурете подальше от горящих глаз Ла Тойя. — Она жива и здорова. Сидит на троне. Будет управлять королевством, пока корону не примет ее сын. Королева-мать, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Сигмон. — А остальные? Гемел, Борфейм… Они будут помогать ей править Ривастаном?
— Гемел мертв, — поправил графа Демистон. — А в остальном все верно.
— Прости, Сигги, — развел руками алхимик. — Такова судьба. Королевские династии возникают ниоткуда, уходят в никуда, на месте густого леса появляется дворец, а потом на его месте равнина…
— Не заговаривай мне зубы, Рон, — бросил Сигмон. — Не надо меня убеждать в том, что все случившиеся — мелкая неприятность. В городе беспорядки. Стране грозит гражданская война. Трон Ривастана в руках Тарима и Волдера. Не знаю, каким образом, но их план сработал. Убиты законный король и наш друг граф Де Грилл. Королевство захвачено врагами, Рон. Грядут темные времена — для всех нас.
— Вот я и говорю, — кивнул алхимик, — пора делать ноги. Собрать все, что можно унести, и бежать подальше от этого безобразия.
— Ронэлорэн, — прорычал Ла Тойя, — ты и впрямь собрался бежать?
— А что мне тут делать, Сигги, — отозвался алхимик. — Лавку жалко, но не сегодня, так завтра ее спалят. А меня, если Демистон прав, казнят как пособника тирана.
